Книги
– Но… – попробовала возразить я.
– Мне и это за тебя сделать?
Что-то сверкнуло в янтарных глазах, что-то такое, что заставило меня вжать голову в плечи и задуматься не над абсурдностью её идеи, а над тем, как я буду выживать там, на континенте, и что мне пригодится. Я взяла сумку, в которой обычно таскала книги и тетради, и принялась собирать самое необходимое. Много брать не стоило: нужно было идти налегке.
Пару раз я поднимала голову, но натыкалась на немигающий взгляд Клары и возвращалась к сборам.
– Знаешь, Веронике лучше ничего не говорить, – сказала я глухо. – Помочь она не сможет, но изведётся. Да и состояние у неё нынче…
– Я тоже так подумала. Как говорится, трое – это толпа, а двое могут сохранить секрет, только если один из них труп.
Я кивнула, глубже упихивая пожитки в сумку, а затем с подозрением прищурилась.
– Это была шутка про то, что я труп, потому со мной вместе можно хранить секреты?
– Долго же до тебя доходило! – расхохоталась Клара, положив руки на живот.
Её настроение всегда было заразительно. И всё же мне было грустно, что я не смогу попрощаться с Вероникой.
– Расскажешь ей всё, если мне удастся уйти? – попросила я. – Она может решить, что в этом есть её вина. Всё началось из-за этих тупых лекарств. Успокоишь?
– Когда уйдёшь, да, – рассеянно отозвалась Клара. – Обязательно.
С Вероникой мы увиделись лишь на ужине. Грохнув поднос о стол, она плюхнулась на стул и уставилась на меня во все глаза.
– Вы вообще слышали, что несут эти идиоты? – спросила она сонно, как всегда в последнее время. Всё же и правда, эти новые витамины странно на неё влияли.
– Правду, – флегматично сказала я, без аппетита ковыряясь в тарелке.
Да как тут есть, когда все смотрят? Даже повара и раздатчицы.
– Почему ты такая спокойная? – через сонную поволоку Вероники потихоньку пробивались эмоции.
– А что мне делать? Думаешь, паника поможет?
Она отрешённо покачала головой. Над столом повисло тягостное молчание. Меня мучала совесть, Веронику – мысли о моём усыплении. Быть может, всё же сказать ей?
– Я знаю, что нам нужно, – решительно сказала Клара и подмигнула. – Пижамная вечеринка! Еда и гадание на книжках только для нас троих!
– И чем это отличается от обычной ночи? – спросила я, но подруги уже воодушевлённо обсуждали, чем ещё можно заняться.
Мы ведь постоянно маялись ерундой по ночам, с чего вдруг сейчас это подавалось, как нечто особенное? И тут я поняла. Прощание с Вероникой, вот оно. Я с благодарностью посмотрела на Клару.
В комнате мы расставили свечи, включили ночник и свалили подушки и одеяла в центре горой. Завалившись в неё в пижамах, мы расхохотались. Обычный вечер казался особенным. Наверное, потому что я понимала: он последний в Башне, и неважно, выберусь я или нет.
Мы плели косички, несли чушь, нагадали друг другу всякий бред и смеялись, будто Веронику не вырубало от лекарств, мне не грозила гибель, а Клара не хранила в голове тайный план моего спасения. Вероника пускала по комнате блуждающие огоньки, а мы с Кларой пытались направить их друг другу в лицо.
Да, ради таких моментов стоит жить. Даже если ничего не выйдет, последнее моё воспоминание будет тёплым и радостным.
– Как же я люблю вас! – воскликнула Вероника, обнимая нас за плечи и заваливая на подушечную гору.
У неё совсем слипались глаза.
– Ты всё? – ехидно спросила Клара.
– Нет-нет, я бодрячком… – эхом ответила она, широко зевая. – Бодрячком…
Она улыбалась. Я посмотрела на её безмятежное лицо и почувствовала, как щиплет глаза.
– Прощай, Вероника, – шепнула я.
– Угу… и тебе… спокойной ночи…
Мы с Кларой переглянулись.
– Пора, – сказала она решительно.
