Книги
Глава 7. Откровенно о...
Я жутко нервничала. Плохое предчувствие душило, но воли и сил не хватало, чтобы устроить скандал и добиться своего.
Всё из-за мамы!
Домой сейчас мне никак нельзя возвращаться. Это приведёт к допросу и, когда я сломаюсь и выдам всю информацию, перерастёт в скандал.
От ворот G-15 один из сотрудников порта проводил нас с Ренделом в просторную залу для заплативших втридорога за особый комфорт. Народу здесь было куда меньше, чем в общем зале, и пахло весенними цветами, которые покрывали каменное ограждение вокруг настоящего водопада, магическим образом встроенного в стену.
Мои руки дрогнули, когда Рендел протянул бокал с шампанским. Голос не подчинялся, поэтому и отказать в предложении выпить не смогла. Решила молчать и сконцентрироваться на дыхании, а не на скором знакомстве с Маргарэт д'Итьер.
Между молотом и наковальней – именно так ощущалось моё подвешенное состояние. Только бы всё было не зря. Для меня, а не для Рендела. Я свою часть уже частично исполнила, а липовый жених на денёк ещё не знает, что предстоит ему сделать.
Через портал мы прошли в числе первых и спокойно вышли из Центрального здания магического порта столицы. Рендел усадил меня в карету, которая поджидала нас, и мы поехали в дом его матери.
– Про мою маму много чего говорят, всё-таки она одна из самых известных личностей в Анклавии, но большинство из рассказов – фантазии недовольных вельмож, – сказал Рендел, наклонившись к моему уху.
Горячее дыхание пощекотало кожу. Ящерка оживилась, почувствовав лёгкое касание магии, которым был пропитан воздух, выдыхаемый герцогом.
Я отклонилась и, повернувшись в бок, одарила мужчину говорящим взглядом. Назойливая метка замерла под левой ключицей, потеряв магический след.
В детстве я мечтала о своей собачке, но после того как первый подаренный щенок умер из-за выброса проснувшейся во мне магии, с животными я завязала... Пока не подбросили неугомонное проклятье. Но если с живым существом расстаться было достаточно легко, то в случае с чернильной ящеркой разделить нас навсегда могла лишь смерть.
– Постараюсь составить о вашей матушке личное мнение, не беря в расчёт сторонние замечания, – заверила я Рендела.
– Не перестаю радоваться тому, какая ты мудрая. Из тебя выйдет замечательная жена.
– Например, для вас – вы это хотите сказать? Напоминаю, уговор был «представиться вашей невестой» и не более. После знакомства с мадам д'Итьер я планирую вернуться домой, в Каспин. А вы сами выберите время и день, когда скажете своей матери, что помолвка расторгнута.
– И на каком основании?
– Мне не нужен мужчина, который таскается за каждой юбкой.
– Это я-то таскаюсь? – хмыкнул Рендал и задумался. – Ну было дело. Оттачивал манеры, чтобы не допустить ошибки, когда встречу свою единственную и незаменимую.
– А на мне отрабатываете этап знакомства невесты с матерью?
– Точно, – Рендел хлопнул себя ладонью по колену, – надо было попрактиковаться в этом с кем-нибудь... – заметив мой косой взгляд, он замолк.
– Да я пошутил, – со смешком выдал герцог, в жалкой попытке разрядить напряжённую обстановку.
– Если бы на моём месте была ваша единственная и незаменимая, остались бы вы с разбитым сердцем, носом или губой после таких слов. Вот поэтому причину для разрыва помолвки с вами придумать легче-лёгкого. И меня ещё будут жалеть, ведь в умах женщин все мужчины козлы.
– Ме-е-е... Кх... Меня это немного задело.
– Видимо есть за что.
Рендел расплылся в коварной улыбке.
– Так бы и расцеловал тебя.
– За что? – испугалась я и отклонилась от греха подальше.
– За твой ум. Мне повезло, что ты согласилась помочь мне. Уверен, с твоей помощью я обрету желаемое.
– Это что же? – рискнула уточнить из любопытства.
– Свободу от первой юбки, за которой я побежал, вернее, пошёл и упал после первого шага. Это был мой первый провал, который глубоко травмировал меня. И это всё произошло на глазах у всей семьи... Они смеялись надо мной. Это был худший день рождения в моей жизни, – картинно прохныкал он.
– И сколько вам исполнилось тогда? – спросила, чтобы лучше понять обоснованность его страданий.
– Год. Всего год. А столько испытаний... – Рендел сокрушённо покачал головой. – А потом... Потом я заплакал, – сдавленным голосом признался он. – Это был первый и последний раз, когда я плакал из-за жестокости женщины, которая поманила к себе и не поддержала, когда всё пошло под хвост дракона. Дядя до сих пор при случае припоминает мне тот позор.
Я посмотрела на Рендела. Не могла всерьёз воспринимать этот рассказ. Но чувствуя, что должна заплатить откровенностью за откровенность, выудила из памяти менее постыдный факт и сказала:
– А я кусала мальчиков. Перестала так делать лишь в десять лет, когда проснулась магия. После этого я поджигала их задницы магическим лучом.
– Ты самая жестокая из всех солнечных магов, которых я встречал, – с благоговейным ужасом произнёс Рендел, отсев от меня насколько позволяло сиденье в карете.
– Я отстаивала свои границы.
– Тебе самое место среди драконоборцев. И звали бы тебя «Яростная Ада».
– Не люблю подобного сокращения своего имени.
– Поклонники любят придумывать кричалки, тебе бы на мероприятиях скандировали: «Яростная Ада – поджигательница драконьего зада!».
– Как хорошо, что я никогда не мечтала попасть в ряды драконоборцев, – фыркнула я.
