Книги
Остаток обеда сопровождала вновь воцарившаяся тишина. Даже официантка с уходом Фама потеряла к нам всякий интерес, и Кабальеро так и не смогли её дозваться. В бешенстве бросив на стол несколько крупных купюр, они, наконец-то, оставили меня в покое. Я ничуть не расстроилась и спокойно докушала. Единственное, что меня интересовало: в каком именно номере будет ждать меня кот — в моём или своём. Оказалось, что всё-таки в моём. Даже не стала спрашивать, как он в него попал.Фам развалился на кресле, передвинув его из угла так, чтобы с новой позиции видеть входящего в номер. Сам же он в свете торшера был виден лишь нижней частью. Всё, что было выше клёпанного ремня, скрывала тень. Я сначала не поняла, что он крутит в руке, и только приблизившись, разглядела маленький микрофончик на очень тонком проводе. Ещё пара таких «игрушек» валялась на куртке, которую кот сбросил на кровать.— Где нашёл?— А так ли это важно? — ответил он вопросом на вопрос. — Главное, что их теперь нет ни там, ни где-либо ещё.— Подарок от братьев?— Сомневаюсь. Нет их запахов.Вот это номер! Даже в такой глуши я умудрилась вызвать интерес ещё у кого-то. Если честно, то это меня немного напрягло, хотя и разожгло любопытство.— Фам, не томи.— Думаю… Именно что только думаю и предполагаю! — кот поднял указательный палец с намотанной на него проволочкой. — Это забота от какого-то будущего клиента, который или хочет узнать тебя получше, или, узнав про Кабальеро, пытается таким образом держать ситуацию под контролем.— Ты о Кристи?— Например…— Кстати, не введёшь меня в курс происходящего? Например, кто он такой и почему мы у него сегодня ужинаем, а я об этом узнаю, лишь случайно, от тебя.— Лиииззи… О какой случайности ты говоришь? Ты — Актриса. Причём того уровня, на котором можешь иметь при себе менеджера, что занимается твоими делами.— То есть тебя…— Да. Но согласись, — Фам потянулся, — лучше иметь такого менеджера как я, чем подвергать себя опасности. Вот, к примеру, сегодня… Я надеюсь, что ты не прикасалась к чемоданчику с деньгами.— Нет. Меня насторожила покладистость Влада.— Умница! Они правильно рассчитали состав. Запах может учуять только оборотень, а вот воздействие на человека довольно серьёзное.— Но я же сущность, а не человек!— Вспомни слова матушки Каролин. Пока мы растём, мы так или иначе остаёмся людьми, а потому на нас можно повлиять, пусть и не с такой силой, как на обычных.— И чем же братья хотели меня травануть?— Не травануть. Ты им нужна живая. Но — послушная. Состав содержал что-то наркотическое и наверняка с быстрым привыканием.Я опустилась на кровать. Задумчиво покрутила в руках микрофончики. Посмотрела на друга.— Значит, они ещё большие идиоты, чем я думала. Или не в курсе, что под действием препаратов моя сущность становится непредсказуемой в поведении.
Фам развёл руками. Поднялся из кресла, включил верхний свет и пересел ко мне на кровать. Приобнял. И я растаяла. Мне было так уютно в его объятьях! Я с удовольствием грелась теплом его тела и вдыхала тонкий аромат туалетной воды, сквозь который слегка пробивался знакомый кошачий запах. Прижалась к другу покрепче, провела пальцем по кулону, что висел прямо перед моими глазами…— Фа-аммм…— М-м-м-м? — похоже, он чувствовал то же самое.— А как ты вообще здесь оказался?— Приехал вместе с тобой.— Что-о-о? — я удивлённо вскинула голову, поймала искры неоновых глаз и догадалась: — Значит, мне не казалось, что я видела тебя иногда в толпе?Фам вздохнул:— Нет. Матушка разрешила мне покинуть пансион.— Почему?— Неверный вопрос. Не «почему», а «зачем».— Хорошо, зачем?— Лиззи… Ответь, пожалуйста, только на один вопрос…— Какой? — то, как робко и тихо он попросил, насторожило.— Ты хотя бы раз за все эти дни вспомнила рыжего кота? Только честно…Я слегка отстранилась от Фама, но так, чтобы его руки продолжали меня обнимать. Он просил честности, а у меня язык прилип к нёбу и сел голос. Я не знала, как ответить на вопрос, чтобы он поверил в мою честность. Посмотрела в упор в его глаза, шепнула:— А ты поверишь?— Да… — он вернул мне шёпот.Вновь уткнулась лицом в его грудь, так было легче признаться:— Я не вспоминала. Я постоянно, слышишь, постоянно помнила о нём… А когда засыпала, то во снах вновь становилась маленькой девочкой и ко мне приходил этот самый рыжий кот, разрешающий тискать себя и ласкать. После таких снов я просыпалась на мокрой от слёз подушке, ведь даже во сне я понимала, что всё это — в прошлом… — выпалив на одном дыхании это признание, я умолкла, попытавшись успокоиться, и спросила: — Так всё-таки, зачем матушка тебя отпустила?— Чтобы я был рядом. Неужели ты никогда не задумывалась, почему у меня такое странное имя и как оно звучит полностью?— Полностью? — я вновь подняла голову.— Лиззи, я твой фамильяр. Когда-то нас изменила и объединила некромагия матушки Каролин, и эта связь намного сильнее, чем, если бы ты самостоятельно подобрала себе фамильяра. Так что, нравится тебе это или нет, но я теперь буду при тебе.— Силы небесные! Это самая приятная новость из всех, что я слышала в последнее время… — выдохнула я.
