Книги
Да. Я — Актриса. Но не из тех, кто задирает ножки в канкане на сцене третьесортного варьете. Я — сущность, способная изменяться, принимать абсолютно любой, хоть раз увиденный, облик. Нас осталось совсем немного, а таких, как я, способных держать маску не час-два, а сколь угодно долго — всего несколько. Мы не состоим на общем учёте в конторе по найму и можем себе позволить лишь изредка звонить туда, чтобы узнать, не появился ли заказчик нашего уровня. Но даже если такой и появляется, то не факт, что я соглашусь на выполнение заказа, да ещё и на его условиях. Условия, точнее, основную их часть, ставлю я, если заказ кроме улучшения моего и без того неплохого финансового состояния привлекает меня необычностью или возможностью подпитаться эмоциями. Как раз таким и был первый заказ от братьев Кабальеро — мутных типов с русскими корнями. Подозреваю, что про русские корни — всего лишь легенда, такая же дешёвая, как и эта их липовая фамилия, вписанная в липовые водительские права и страховки.
Мне было скучно. Закрытый заказ принёс потрясающую сумму на мой счёт, но эмоциональная составляющая оказалась на слишком уж низком уровне, не соответствующем обещанному. Я развлеклась, заказчик получил желаемое, накинул сверх в качестве «комплимента», и мы расстались. Я сразу же взяла билеты на трайн и переехала в другой город.Если честно, городом его можно было назвать с большой натяжкой. Так, городок, в котором, как в селении, все друг друга знают. И единственное, чем он привлекал, так это морем. Первую неделю я провела на пляже. Загорала, лениво отбрыкиваясь от желающих познакомиться, а вечерами гуляла по притихшим пляжам и наслаждалась тишиной, которую нарушал лишь шорох волн по песку. Я любила гулять босой у самой кромки воды. Набегающая пена приятно холодила ноги, уставшие от непривычной обуви недавнего заказа, а волна дарила разные приятные подарки: раковины причудливых форм и расцветок, камешки с отверстием и даже кусочки янтаря, отполированные до блеска.Я не заводила ни с кем знакомств и вообще мало общалась. Моими собеседниками были лишь официанты в ресторане и горничные в отеле, где я имела неосторожность поселиться. Думаю, найди я частный дом, эта история и не случилась бы.
Они подсели ко мне за обедом. Классическими красавцами их назвать не получилось бы, но что-то привлекательное в лицах всё-таки присутствовало. Схожесть не давала повода сомневаться — братья. А наглость давала вторую подсказку — это те самые Кабальеро, о которых перешёптывались последние дни не только в отеле, но и на пляже. Никакой конкретики в этих перешёптываниях не было, истории походили скорее уж на преувеличенные сплетни.Тот, что выглядел чуть постарше и посолиднее (как потом выяснилось — Влад), вёл себя и понаглее брата. Он думал, что ярко-голубые глаза на смуглом от природы лице, да ещё и в сочетании со смоляными волосами, собранными в хвост, делают его неотразимым. Увы, в этом он заблуждался. Я давно уже вышла из того возраста, когда появление подобных экземпляров мужского пола заставляет женские сердца стучать сильнее. К тому же с сердцем у меня проблемы. Да и вообще, псевдоиспанцы с их неуёмной экспрессией — не «моё». Младший, Алекс, вёл себя спокойнее. Его глаза были не такими яркими, кожа не такая смуглая, а волосы он не мучил резинками, позволяя непокорным локонам рассыпаться по плечам. Пока брат говорил, он меланхолично потягивал через соломинку коктейль и крутил в пальцах зажигалку. Ловкость, с которой он это делал, наводила на мысль, что Алекс имел хорошую практику в качестве престидижитатора или карточного шулера.Они искали третьего. А точнее — третью. Актрису. Несколько интересных идей уже теснились в их буйных головушках, но, чтобы приступить к реализации хотя бы одной из них, им требовалась сущность с масками. Что меня подкупило тогда? Тридцать три процента. Кабальеро не собирались кидать мне несчастные двадцать и уверять, что это хороший куш для девушки типа меня, они сразу предложили равноправное партнёрство.Первое совместное дело. За две недели я сменила пять масок, каждую из которых носила не менее суток. Это было тяжело, ведь после таких перевоплощений обычно мне требовалось несколько дней для восстановления, но я их, увы, не получала. И неизвестно, чем бы закончился для меня такой марафон, если бы игра в тех персонажей не подарила бы мне столько эмоций. В одном облике я злилась и крушила всё вокруг, не стесняясь бить посуду о головы присутствующих. В другом — рыдала над известием о чьей-то там кончине (понарошку, бо кончина принесла облегчение многим). В третьем — заливисто хохотала над… Не буду называть его имя, он слишком высоко забрался и ему ничего не стоило физически уничтожить моего персонажа без каких-либо серьёзных для себя последствий. В четвёртом студила всё вокруг холодом Снежной королевы. В пятом… Хм…И пока вокруг меня суетились какие-то серые тени, хороводили какие-то серые лица, братья изымали из их сейфов и столов нужное. Нет, нет… Цацки, золото и банкноты оставалось на месте. Изымались лишь бумаги. Попав в руки тем, кто желал их заполучить, эти бумаги кого-то делали богатым, кого-то — высокородным, кого-то — нищим, а кого-то даже мёртвым. И меня ничуть не смущал сей момент. Деньги, что мы получили, знаете ли, совсем не пахли. Зато позволили нам потом целый месяц изображать Крёзов…
Второе дело я никогда не любила вспоминать. Явная подстава, после которой я даже не стала дожидаться выплаты гонорара и забирать вещи из гостиницы. Просто двинула прямым ходом на вокзал и прыгнула в уже отходящий трайн. Пара купюр сделала проводника любезным, он даже открыл для меня свободное купе, и я ехала часть пути как королева, в гордом одиночестве. Но у одного из тихих полустанков, когда трайн чуть замедлил ход, я по-английски покинула его. Сняв, наконец, неприятный мне облик, спокойно добралась до автостанции и успела на последний автобус, который увёз меня в город, где ни Кабальеро, ни их клиенты, ни, тем более, жертвы, не стали бы искать, рискуя своими жизнями. В этом городе я стала такой, какая есть теперь. И произошло это двести с небольшим лет назад.
