Книги
День свадьбы наступил прохладным и пасмурным летним утром.
Обычно это то время, когда молодожены должны радоваться, смотреть друг другу в глаза и надеяться на счастливое будущее вдвоем. Но у нас все пошло не так. Очень многие шептались потом, что сама погода и сами Мириты были против нашего с императором союза. Возможно и так. Чего мне хотелось меньше всего, так это вмешиваться в действие высших сил. Некоторые, особо суеверные, боялись, что Мирит Вестан – покровитель Запада, возмутится этой свадьбе, но мне почему-то казалось, что все должно пройти ровно.
Возможно Вестану вообще нет дела до нас, Эртонов. Жив хоть один Эртон и прекрасно. Если бы ему было не все равно, то вмешался бы в ход казни наших родителей! Иногда во мне загорались эти гневные мысли, но я тотчас же гасила их в себе. Нельзя было сомневаться в могуществе Мирита Вестана, особенно, если твой титул и твоя магия существуют благодаря его заслугам.
Но мне все равно было грустно.
Оставалось лишь смотреть на свадебное платье и улыбаться.
Мне нравились цвета – ярко-красный и серебристый. Родовые цвета Норманденов, которые скоро придется носить и мне.
Хорошо, что, хотя бы Леонарду позволили остаться в цветах Эртонов.
Накануне свадьбы портные и сапожник все еще как следует проверили, а я примерила одежду. И все остались довольны своими трудами. Мне только и оставалось одаривать их вымученной улыбкой и благодарить. Это я делала вполне искренне, потому что они прекрасно постарались. Их дело – создать великолепное платье и добротные сандалии, а уж что чувствует юная невеста и какую боль ей причиняет будущий брак, волновать их не должно.
Это все я прекрасно понимала и осознавала.
Вечером мне сообщили, что ранним утром мои волосы завьют горячими щипцами.
- Хорошо, - согласно вздохнула я, и обреченно посмотрела на Агату, принесшую это известие.
- Цирюльник опытен, он постарается не причинять вам боли, госпожа.
Ответив доброй улыбкой, я отвернулась. И ночью даже не вспомнила об этих словах.
Утро принесло прохладу и новые проблемы. Начало месяца Летнего Зноя, а погода
Даже если мне будет больно, не всякая телесная боль хуже душевной. Я не хотела выглядеть на своей свадьбе унылой и печальной, даже несмотря на всю драматичность ситуации. Но даже больше моей способности улыбаться и всячески расточать веселье меня волновал императорский советник. Едва ли он напрямую сорвет свадьбу, но может попытаться испортить мое настроение. Этого надо попытаться избежать.
А пока…
- Позовите ко мне брата.
Милое личико Агаты стало белым, как полотно.
- Не могу, госпожа…
- Что? В чем дело?
- Со вчерашнего вечера господин Леонард Эртон приставлен защитником к персоне господина Моранси.
- Что?! – воскликнула я, не помня себя от гнева.
Кровь ударила в голову. Сколько раз я терпела, смирялась, прикусывала язык, когда нужно было говорить?! И все ради сохранения жизни и безопасности Леонарда! А что теперь? Кто вообще отдал этот странный приказ? Я с трудом верю, что Жан, ему не до таких глупостей. Тут дело в выходке самого советника. После вчерашнего неприятного разговора он сделал ход против меня!
- Госпожа, подождите!
О нет, оказывается, я уже подбежала к двери и собралась ее открывать, чтобы куда-то мчаться. Щеки горели, сорвалось дыхание и знакомо пересохло во рту. Только сейчас я осознала свое абсолютное непонимание и бессилие. Но чего ждать? Зачем вообще служанка лезет не в свое дело?!
- Я тебя слушаю, - прошептала я через силу.
- Госпожа, вам незачем волноваться, - щебетала она, осторожно возвращая меня обратно, к платью. – Скоро свадьба, вам следует сохранить красоту и спокойствие. Уверена, что господин Моранси придет на празднество вместе с вашим братом…
Она уверена, а я что-то не очень. Ладно, попробую идти по пути разума, а не по зову легкомысленного сердца. Надеюсь, с братом все хорошо. Возможно, сам Моранси предвидел такую реакцию и нарочно позвал к себе Леонарда, чтобы я рассердилась и скомпрометировала себя резким поведением. Вот будет забавно, если это и правда так…
С помощью Агаты я надела платье. Оно прекрасно облегало мою фигуру и подчеркивала ее достоинства, скрадывало недостатки. Все-таки портные знали свое дело.
- Вы великолепны, - сказала Агата. – Позвольте теперь заняться вашими волосами.
- Но… разве цирюльник не придет?
- Он заболел, - потупила глаза молодая женщина. – Он южанин и внезапно слег от той скверной хвори, которая прячется в каждом взрослом мужчине Эн-Мерида. Уверена, он скоро выздоровеет, а я смогу…
У меня одновременно задрожали руки и задергался глаз.
- Агата, ты уверена, что знаешь, как надо причесывать девушку перед свадьбой?
- Да, госпожа. В юности я расчесывала волосы прежней императрице, когда ее служанка умерла.
Интересно, речь про Повелительницу Жизни? Да, скорее всего. Моя тетя, она сгинула в этом дворце, в подземелье, и это еще одна из страшных дядиных тайн, которые он унес с собой в могилу. Наверное, Агата знала об этом еще меньше, чем я, спрашивать ее нет смысла.
Сейчас передо мной стояли другие интересы и задачи.
Выглядеть на свадьбе самым безупречнейшим образом. Не позволить никому в себе усомниться. Окружить себя влиятельными людьми. Обезопасить Леонарда. Хотя еще год и он будет сильнее, чем когда-либо. В императорских казармах очень хорошо обучают военному делу. Надеюсь, император достаточно умен, чтобы не направить эту яростную юношескую силу против кого-то. Но… довольно нервничать!
Все, что я могла сделать для себя, хорошего и плохого, я уже сделала.
Между тем служанка заплела мои густые волосы в косу и сделала из этой косы корону на голове. Пряча глаза, подала мне мутное зеркальце, и я рассмотрела себя в отражении. Получилось мило, даже красиво. О большем не хотелось и мечтать.
- Спасибо, Агата, - сказала я хрипловатым голосом. – Нам пора.
- Да, госпожа.
Первыми невесту должны были встречать ее родители, но поскольку у меня в столице был только Леонард, то едва я открыла дверь, он церемонно подал мне руку. И я улыбнулась, глядя в его смеющиеся глаза.
- Здравствуй, брат. Советник отпустил тебя?
- Я ушел сам, - он озорно подмигнул.
- И последствий не будет? – я забеспокоилась.
Мальчик покачал головой.
- Сейчас Моранси не до меня. Он наставляет своего драгоценного императора, рассказывает, какие мы плохие, ну и все в том же духе. Не бери в голову, Аннабель.
- Ладно.
Я вздохнула.
За спиной у брата появились стражники, уже готовые потолковать с ним о недопустимости самовольного оставления поста. Но я быстро подняла руку и резко ее опустила ладонью вниз. Это означало, чтобы они убрались и не мешали. Такому жесту подчиняются все легионеры и стражники во дворце, независимо от того, кто его показывает: император, листары или патриции. По закону они вообще не имеют права прикасаться к Леонарду, и мы об этом прекрасно знали.
- Прочь! – велела я страже. – Идем, - обратилась я к Леонарду. – Нас ждет нечто прекрасное и нечто ужасное.
