Руины веры

ГЛАВА 26

Проходит еще несколько дней. Ничего не происходит. Мы снова идем вперед. Но уже не только в одному Коэну известном направлении. Точно знаю, куда главарь гонит Проклятых. Но что ждет нас у границы Верхнего мира? Сообщники Коэна или отряд СБ?

Напряжение не отступает. В любой момент ожидаю над головой появление гула, света фар и спуск флайеров Службы безопасности. Но во время переходов звездное небо пусто. А днем на нем нет ничего, кроме облаков. Как часто я смотрю туда?

— Ждешь? — спрашивает однажды Кесседи. Значит, часто.

Качаю головой. Признаюсь:

— Не знаю. — Скорее, боюсь, чем жду.

Пистолет в кармане. Его тяжесть нервирует. Зачем СБ приказали Питеру дать его мне? Что это? Признак доверия, или расчет на то, что Коэн найдет оружие и разделается со мной быстро и без их участия?

Кесседи так и не спрашивает о моей встрече со связным. Доверяет? Или считает, что все равно не скажу правду? Если так, то ошибается. Скажу. Но он не задает вопросов.

Мы приближаемся к границе. Поселки попадаются реже. Найти укрытие труднее.

Сегодня идем не только целую ночь, но и первую половину дня, пока не натыкаемся на группу заброшенных строений. Здесь нет жилых бараков, и, кажется, очень давно. Все ветхое и заброшенное. Внутри горы пыли.

— Наверное, граница совсем близко, — высказываю мнение.

— Похоже на то, — соглашается Райан и некоторое время задумчиво смотрит на меня. Жду, что наконец задаст вопрос, но он отворачивается.

Кесседи, как я хочу забраться в твою голову!

На дежурство выставляются Фил и Попс, остальным разрешено отдыхать.

Как-то так уже повелось, что мы с Райаном располагаемся рядом. Даже не могу сказать, кто из нас пытается держаться неподалеку друг от друга. Коэн в очередной раз кидает в нашу сторону недовольный взгляд, но замечаний не делает. Ждет, когда появится повод и он сможет оторваться по полной. Интересно, на ком из нас?

Стоит подумать, ловлю на себе его взгляд. Многообещающий. Кажется, из фаворитов мне удалось скатиться в аутсайдеры. Плевать.

Со дня смерти Мышонка не могу нормально спать — или бессонница, или кошмары. Сны про девочку уже не кажутся ужасными. Взрывы, выстрелы и кровь с Коэном в главной роли куда неприятнее. В конце каждого сновидения он непременно стреляет мне в голову, и я взрываюсь миллиардами осколков. Снова и снова.

Не хочу спать. Усталость берет свое, но расслабиться не могу. Лежу на боку, подложив ладонь под щеку, и смотрю на огонь. Коэн, как обычно, засыпает быстро и легко, и его храп эхом отдается от стен. Слышу, как за спиной возится Райан — тоже не спится.

Проходит около часа, когда дверь вдруг распахивается, и на пороге появляется испуганный Фил.

— Фред, — бросается к главарю, трясет его за плечо. — Фред!

— У-у-у, — мычит Коэн, просыпаясь. — Какого черта, идиот?

А что, подходящая кличка для Фила.

— Фред, там Рыжий. Он спит и не просыпается.

Обмираю. Приподнимаюсь на локтях. Ловлю взгляд Кесседи. «Они?» — спрашивают его глаза. Осторожно киваю, подтверждая. Быстро же он соображает.

Коэн встает, достает пистолет из рюкзака, проверяет заряд.

— Никому не выходить, — приказывает. Ага, сейчас.

Главарь и Фил выходят на улицу. Дверь закрывается.

— Что стряслось? — бормочет Кир.

— Черт его знает, — Рид.

— Фред разберется, — Олаф.

— Скорей бы, спасть охота, — Курт.

Мое сердце колоколом стучит в груди. Пит, что ты наделал?

Встаю.

— Ты куда? — окликает меня Олаф. — Фред сказал не выходить.

Бросаю на него хмурый взгляд.

— Вот перед Фредом и буду отчитываться, — отрезаю. И выхожу на свет.

Сегодня пасмурно и сильный ветер. Ежусь, поднимая воротник. Осматриваюсь. Никого.

Следов много, где чьи, не поймешь. Хотя… Замечаю с явно выраженными не стертыми протекторами. Коэн не мог их не заметить. Черт.

Пит, только не подставляйся, пожалуйста.

Медленно обхожу здание, стараясь не производить много шума. Предатель-снег все равно поскрипывает под подошвами ботинок.

А вот и Брэд. Крепко спит на снегу. Лицо блаженное. Хороший газ у СБ, быстро лечит бессонницу. Обхожу его.

Следы ведут к соседнему бараку. Никакого прикрытия. Не надо, чтобы меня заметили раньше времени, но выбора нет. Иду.

Ошибаюсь: следы ведут не в барак, а за него. Поджимаю губы, пытаюсь сосредоточиться и мыслить трезво. Но паника подбирается к горлу. Если Коэн поймает Пита, это конец. СБ не простят потери своего, а, может, посчитают, что я предатель. В любом случае, тогда песенка Проклятых спета.

И, черт возьми, я не желаю Питеру смерти. Он неплохой парень. Просто «верхний».

Приближаюсь. Слышу голоса. Приехали…

Осторожно выглядываю из-за угла. Меня не слышат и не замечают. Фил и салют не заметит с его внимательностью, а Коэн слишком занят, чтобы видеть и слышать кого-то, кроме своей королевской персоны.

Питер стоит на коленях, руки за головой. Главарь — напротив, с пистолетом в вытянутой руке. Фил за его плечом.

Черт, Пит, ты же тренированный эсбэшник. Дернись, выбей оружие, уложи Коэна!

Но Питер занимался на тренажерах, по фильмам и учебникам, тренировался с инструктором в теплом зале с мягкими матами. Он больше не в привычном Верхнем мире и оказался совершенно неподготовлен к Нижнему.

Связной не шевелится, не делает попыток к сопротивлению. Скверно.

— Как ты нашел нас? — спрашивает главарь. Пока сдержанно. В ответ молчание. — Кто-то из наших работает на тебя? Кто? Говори! — Начинает злиться. Пит молчит, упрямо смотрит в сторону и не произносит ни слова. Губы крепко сжаты. — Фил, — командует Коэн. Блондин опасливо выходит вперед, голова втянута в плечи. — Бей!

Кажется, Кесседи исцелил Фила от излишней бравады. Снова смотрит на главаря, ожидая подтверждения. Получает ругательство. Смелеет. Бьет Питера ногой под дых, тот сгибается, заходится кашлем.

— Еще! — командует Коэн. Удар. — Еще.

Фил бьет. Ногой. Кулаком. Снова ногой.

Мои ногти впиваются в ладони.

Они его убьют, но Пит не заговорит.

Черт. Черт. Черт.

Час назад мне казалось, что все идет по плану. И вот все летит в тартарары. Назад не отмотать. Все кончено. Даже если Питер ничего не скажет, Коэн понимает, что шпион здесь не просто так, а пришел к кому-то. К кому? Кто в банде новенький? Не будем показывать пальцем, все и так ясно.

Оглядываюсь. Сзади никого. Попс мирно спит. У меня есть шанс, время, возможность. Могу прямо сейчас развернуться и бежать. Уйти подальше от Проклятых и СБ. Затеряться в Нижнем мире. Прибиться к какой-нибудь банде. Забыть о мертвой девочке и ее семье. Отпустить прошлое. Убивать и грабить, чтобы выжить. Забыть о верхнем мире и отце. Просто выживать, как другие.

Успею, стоит захотеть. Коэн слишком занят своей жертвой, и это дает мне фору…

Не хочу.

Пит, как ты мог быть так неосторожен?!

Решаюсь. Несколько раз глубоко вздыхаю и достаю пистолет. Снимаю с предохранителя.

У Коэна тоже оружие, и у него больше опыта. В стрельбе. В убийстве. Вероятно, сейчас я умру.

Не попробуешь — не узнаешь.

Выхожу из-за угла. Меня не видят. Коэн обожает вид крови и страданий. Это для него главное удовольствие в жизни. А Фил любит чувствовать себя значимым, полезным. Парочка — что надо.

Пит уже на земле. Повсюду кровь.

Поднимаю руку с пистолетом.

— Отойди от него, — не узнаю свой голос — скрипит, как несмазанные петли.

Нужно выстрелить. Сейчас, не раздумывая. Но как же Коэн важен. С его смертью рушится… всё!

Я ведь знаю, как нужно себя вести и что делать в Нижнем мире, чтобы выжить. Но почему-то не делаю. Надежда на спасение отца сделала меня слабее. В нижнем мире выживает лишь тот, кому нечего терять и нечего хотеть.

Колеблюсь, когда нужно стрелять. И это моя роковая ошибка. Коэн резко поворачивается с оружием в руке и целится в меня. Шах и мат. Как в том сне: бездонное дуло и глаза, направленные на меня.