Книги
Глава 3
— Что ты на меня так смотришь?— подозрительно нахмурил брови мужчина в безрукавке.— Не понимаешь? Думаешь, не выполню обещание?
Я стояла, поджав губы, напротив него в жалких двух шагах и едва сдерживала норовящие растянуться в ухмылку губы. А незнакомец чесался и, казалось, совсем не обращал на это внимания. Вот широкая мужская ладонь замерла на подбородке, где чуть выше, под нижней губой уже отчётливо проступили первые "посевы". Вот потянулся к другой руке, не сводя с меня взгляда.
— Жду.— только и произнесла я, прищурившись. Как можно не замечать такой зуд? Ладно, допустим, проблемы с чувствительностью. Но ведь свои-то действия должны настораживать. Или он всегда чешется?
— Чего ждёшь?— невозмутимо начёсывая докрасна предплечье, мужчина громко пробасил:— Живо приступай к лечению! И помни, что я сказал. Умрёт он — отправишься следом.
— А я лучше ещё чуть-чуть подожду.- всё-таки ухмыльнулась. Не смогла сдержаться и отказать себе в таком удовольствии. Надо же. Что-то мой незваный гость опухать, кажется, начал. Поразительно. Очень интересно. Впервые вижу такую реакцию.— Твой друг дольше протянет, если я не стану вмешиваться. Я честна, слово Единой. А вот ты... ты сейчас убежишь на речку. Здесь неподалёку.— махнула рукой вправо.— Я бы поторопилась. Что-то ты мне совсем не нравишься.— последнее произнесла уже хмуро. Веки мужчины натурально вздулись и наползали на брови.
— Ч-ст-то?— ой, а он и охрип.
— Ничего. Речка, говорю, там. Давай, давай, тебе это нужно.
Дождавшись, когда жертва папоротника покинет мой дом, я неспешно сняла с себя плащ, искоса поглядывая на больного. Да, не повезло парню. Интересно, кто же его так жахнул? Почему я? Им по-хорошему к стражникам нужно.
Закон един для всех — применение магии к живым и разумным существам незаконно. Исключение военное положение и целительство. А здесь вообще смертельное заклятие.
Подозрительно что-то. Да и гильдии лекарей напрямую со стражей сотрудничают. А целители не занимаются ни отслойкой, ни изъятием подобного. Даже если у меня получится, что мне делать с магической материей? Достать, достану, а дальше что? Я понятия не имею, как её нейтрализовать или рассеять.
Целитель им нужен. Ну да, конечно.
А может…? Да ну нет. Что мучить смертника зазря? Хотя почему же зазря? Когда мне ещё такой шанс выпадет?
Правду говорила Лиэн: любознательность не должна граничить с безрассудством. Но ведь её здесь нет… Некому меня остановить. А вот её инструменты и походная сумка с запасами тут как тут.
Ладненько. Ручки в ведёрке с водой сполоснуть. Сумку выпотрошить, раскрыть все отделы. Вытяжку из орочьих бобов щедро плеснуть на руки. Заодно и полить мужскую, немного волосатую грудь. Залить в масляной жидкости кровать и пол,— ну это уже не по сценарию. Это ручки дрожат немного. Ну и кучерявые от рождения. Глубоко вздохнуть. Прищуриться. Пинцет поднести к ближайшей нити, той что потолще. Зацепить. Подхватить.
...разочароваться.
Глубоко сидит. Не достать так. Значит, что? Значит, нужно выманить. Ну или резать… А резать мне не хочется совсем.
Будем экспериментировать. В погребе отыскались ещё живые грибуны — их дриада специально разводила во дворе в искусственной грибнице. Весьма полезные черви, стоит отметить. Хорошо, что не успели задохнуться в банке. Снимать их с грибницы малоприятное удовольствие, учитывая их специфический запах. А в баночке ничего так. Цивильненько.
— Так, больной,— встав на колени у кровати, решительно открутила крышку,— Лежите смирно и не дёргайтесь. Может, ещё поживёте.
Разумеется, ответа не последовало. Я перехватила коричневого червяка пинцетом, шикнув на его собратьев, что тут же устремились по стенкам банки к свободе:
— Подождите, неугомонные. Если всё получится, и до вас очередь дойдёт.— прикрыла крышкой банку и нацелилась на свою жертву.— Чтоб мне потом жалоб не было, раненый.
Выдохнув, поднесла грибуна к магическому сгустку, стараясь не передавить бедненького пинцетом. Барахтается. Сбежать, что ли, хочет?
Нет. Надо же. Тянется к магии. Интересно, а дриада знала? Наверняка знала. Иногда у меня складывалось впечатление, что она обо всём на свете знала.
Нудно. Зато оказалось действенно. Почуяв в грибуне живого, сгусток выпустил несколько нитей к нему навстречу. Подождав несколько мгновений, я резко отдёрнула руку, внимательно вглядываясь в грибуна. Аленький. Нити живо впитались в скользкое тельце.
— Я гений!— самодовольно выпалила я, встав с колен.
Ага, гений! Что мне с ним делать? В банку обратно не посадишь.
— Ой-ой!!!— метаясь по хижине, я дважды ударилась об один и тот же табурет, пока не взвыла от боли.- Ай-ай!
Схватив сахарницу, я высылала сахар на стол, быстро бросив в освободившуюся ёмкость грибуна, и вытерла рукавом выступивший пот.
Ну теперь должно дело пойти легче и быстрее. Только как бы его там удержать? Крышкой боязно закрывать. Соседа к нему буду отправлять, а он меня хрясь за палец, и всё. Меня кто будет лечить? Мне б прозрачную банку, конечно.
Где вообще это опухший делся? Утонул, что ли? Помощь мне бы не помешала, а он отлынивает.
Приноровившись, я потеряла счёт времени, распутывая заклинание. Должно быть, на улице темнело, потому что видимость становилась всё хуже и хуже. Особо упрямые нити никак не желали вылезать на мою приманку. Так и сидели под кожей мужчины.
— Что вам ещё надо? Я здесь рискую своим здоровьем. Жизнь спасаю человеку, а вы там отсиживаетесь. А ну, марш оттуда!
Не работает. Что же делать-то? Придётся резать.
— Погоди, мой хорошенький.— отправив грибуна обратно, я решительно взялась за скальпель, щуря глаза и хмурясь. Просто маленький надрез. Ничего страшного ведь.
Немного отступив от алых нитей, что отчётливо просматривались под кожей, я сделала неглубокий надрез и выжидательно замерла. Кровь едва-едва выступила. Это что значит? Нужно глубже? Или мой пациент уже... того?
Ну уж нет. Так будем пробовать.
— Ну что мой хороший, я за тобой вернулась.— подхватив грибуна, я вновь вернулась к прежнему занятию.
Рука затекла. Неудобно. Осмелела и поставила локоть на живот раненого, чтобы хоть какая-то опора была.
Ну наконец-то! Вылезли! Гордость так и распирала. С надрезом была хорошая идея.
— Я же говорила,— пафосным голосом фыркнула я,— Я гений! ГЕНИЙ!
— Взывай к богам, гений!— грозный мужской голос раздался из-за двери за мгновение до того, как та распахнулась.
Ой-ой.
— Ты что со мной сделала?!
— С тобой…— растерянно пробормотала я, боясь пошевелиться.— Это долго объяснять. А вот друг твой жить будет. П-представляешь?
— Хорошо. А вот ты нет!— половицы заскрипели под тяжёлыми шагами. Мне казалось, я даже слышала звук капающей воды на пол, что стекала с враждебно настроенного незнакомца.
— Не...тронь... её…- шёпот прозвучал скрипуче. Признаться, я его испугалась больше, чем агрессивного баса.— Это… приказ.
Я шумно сглотнула, пытаясь рассмотреть своего больного. Он приподнялся на локтях, хрипло дыша. Что-то сделал пальцами,— неужели щёлкнул?— и вспыхнул свет.
Свечи зажглись всюду. Все, что имелись в хижине, одновременно. Я бросилась к подоконнику, чтобы спасти занавеску от пламени свечи.
— Что п-проис-х-ходит?— немного заикаясь, выпалила я, задув источник пожара. Обернулась, да так и замерла. Мой больной опять рухнул на кровать, а его спутник недовольно на меня смотрел.— Он поправится. Не смотри на меня так.— сделав несколько шагов к кровати, я так и не дошла до неё.
Замерла, судорожно хватая ртом воздух. Кровь моего пациента была чернее безлунной ночи. Это значило лишь одно — я подписала себе смертный приговор, спасая жизнь демону...
