Замуж за коня

Глава 10. Новый дом

В столицу мы прибыли поздно вечером. Центральный вокзал Орбона произвёл на меня неизгладимое впечатление своей металлической конструкцией, созданной гномами: к основному зданию была пристроена навесная крыша, укрывавшая длинные поезда от непогоды. Сгустившийся сумрак разгоняли развешанные на столбах керосиновые лампы, позволяя разглядеть каждую балку, стыки и изгибы сложного сооружения. Задрав голову, я изучала новое место, отвлекаясь на мгновение, чтобы не отстать от Марселя и его слуги.

Все прибывшие пассажиры плотным потоком хлынули в распахнутые двери здания вокзала, наша же маленькая группа свернула налево к спуску для тяжёлого груза и скота. Мы сошли по пандусу, покинув пределы вокзала, и оказались на площади, где останавливались телеги, ожидавшие разгрузки или погрузки. Я огляделась, переживая, что придётся ехать в крытой повозке с Марселем и багажом, но к нам подбежал кучер и пригласил сэра Вингельдерского пройти к карете.

– Полезай, – велел Марсель, адресовав Гасу: – Приданое закинь в карету, чтобы не растерялось по дороге.

– А ты как? – спросила я, позволив слуге сначала уложить мешки с золотыми монетами и овсом в повозку.

– На своих копытах доберусь следом за вами.

– То есть это карета была вызвана специально для меня? – удивилась я заботе мужа.

– Да. На одной из станций Гас отправил телеграмму с просьбой организовать удобный транспорт, чтобы никто не смог увидеть мою компанию на въезде во дворец.

– А, сохраняем секретность. Понимаю. И не против, – одобрительно кивнула супругу.

Багаж погрузили, я забралась в карету, Гас умастился на козлах с кучером, а Марсель остался на улице. Повозка тронулась, конь исчез из поля зрения. Я попыталась разглядеть его в заднем окошке, проверяя, поспевает ли он за нами, но отказалась от этой затеи, когда карета подпрыгнула на кочке.

Путь к дворцу оказался не близким. Я осторожно поглядывал из-за занавесок, цепляясь взглядом за тёмные очертания домов, мелькающие мимо. Стоило мне смириться с тряской и временной неопределённостью того, как ещё долго ехать, и карета вдруг остановилась. Гас распахнул дверцу, приглашая выбраться наружу. В тёмное нутро повозки ворвался свежий воздух и запах травы, мгновенно приободрив.

Я вылезла из кареты и окинула взглядом возвышавшуюся передо мной постройку: деревянный домик с широкими воротами утопал в зелени раскидистых деревьев.

– Это что? – спросила я у Гаса, который вытащил из кареты три мешка с моим приданым и потащил их в хлев – иначе эту постройку без окон я назвать не могла.

– Это дом сэра Вингельдерского, – ответил он, распахнув ворота.

Гас зашёл в хлев. Минуту спустя из постройки полился свет, позволяя лучше рассмотреть дом Марселя. Возмущение вспыхнуло в груди и комом встало в горле. Говорил, что живёт в доме, но это конюшня. Я бросила взгляд по сторонам, разыскивая белую морду в царившем мраке.

– Что-то не так? – с этим вопросом, словно призрак, из-за тёмных деревьев выступил Марсель, заставив моё сердце сжаться от секундного испуга.

– А должно быть так? – выдохнула, едва сдерживая недовольство, и махнула рукой в сторону конюшни.

– Тебе не нравится мой дом? – наигранно удивился конь.

– Если бы я была кобылой, то уже скакала бы от радости, ведь ты здесь живёшь один.

– Совсем один, потому что неразумным лошадям сложно объяснить, что не стоит гадить там, где стоишь, спишь и ешь. Это я могу контролировать себя и содержать дом в чистоте.

– Это ко-ню-шня, – процедила я сквозь зубы.

– Ты сначала осмотрись, а потом уже делай выводы. Вдруг тебе понравится, как с вагоном для скота, – настоял Марсель.

Гас с кучером перенесли дорожный сундук в мой новый дом, словно указывая им надлежащее мне место. Марсель отпустил слуг, и те уехали, оставив нас с супругом наедине.

С гордо вздёрнутым носом я вошла в конюшню и ничего не обычного не увидела: стойла как стойла, устланные сеном, с одной стороны и мешки, ящики, стол и мой дорожный сундук с другой стороны выстроились вдоль стенки.

– В вагоне для скота была кровать, – недовольно отметила главное отличие.

– Будет тебе кровать, как только я получу разрешение на это у казначея его величества, – ответил Марсель, замерев на пороге.

– А эту ночь прикажешь мне спать на сене?

– И следующую. И после следующей, – спокойно заявил конь. – Выбить что-то для своих личных нужд из казны сложно, даже в счёт зарплаты. Я первые полгода в саду жил, пока не построили этот дом.

– Это конюшня! – повысила я голос.

– Для тебя конюшня, а для меня дом... Милый дом, – с усладой, словно кот, промурлыкал конь. – Ну ты обустраивайся, а мне надо пойти отчитаться о своём прибытии, – добавил Марсель и зацокал копытами на выход.

– Стоять! – бросила в широкий круп, прикрытый попоной.

Марсель замер, поражённый параличом.

– Нам надо поговорить, – сказала тоном, не терпящим возражений, что оказалось большой ошибкой.

Копыта застучали по деревянному настилу – конь дал дёру, но я, наученная ловить дворовых кур и котов, схватила негодяя за хвост.

– Ай! – вскрикнул Марсель и остановился. – Совсем страх потеряла?! Я же и лягнуть могу! Отпусти, – потребовал супруг, изогнув шею и посмотрев на меня укоризненно одним глазом.

– Нет. У меня есть вопросы, и пока на них не ответишь, никуда ты не поскачешь.

– Гло-ори-ия, – протянул Марсель, развернувшись ко мне боком. – Обещаю, я раздобуду одеял и выпрошу какое-нибудь старый матрац у экономки.

Я поперхнулась от возмущения.

– Я со времён войны таких лишений не терпела. Ты мне муж или кто?

– Муж, – просто ответил Марсель, – но ещё и конь. Что накладывает определённые ограничения на меня и на тебя, как на мою супругу.

– Я всё могу понять. Но не согласна спать в конюшне в груде тряпья.

– Избаловал тебя папенька, – цокнул конь языком и покачал головой. – А мне показалось, что ты вполне разумная женщина и способна потерпеть ради лучшего будущего.

– Могу, если нет других возможностей избежать неудобств. Кстати, где уборная и ванная?

– В двадцати пяти шагах отсюда в сторону псарни, по лаю поймёшь, что ты близка к цели, – шокировал меня Марсель. – Собак в замке больше, поэтому специальная душевая с уборной были построены у псарни, чтобы они не бегали ко мне.

– Хочешь сказать, что мне придётся бегать к соседям, чтобы справить нужду?

– Ну-у-у... Можешь воспользоваться ближайшими кустиками. В ночи никто не увидит, но точно почуют, если отойдёшь далеко от конюшни и выберешь наветренную сторону.

– Это место хуже вагона, – процедила я сквозь зубы в тщетной попытке унять злость. К таким условиям я не готова. Тем более в мирное время и с мешком золота в качестве приданного.

– Меня же могут выпустить с территории дворца? – поинтересовалась, заинтересовавшись мелькнувшей в голове идеей.

– Зачем тебе? Настолько не нравится в моём доме, что готова уйти в город?

«ЭТО КОНЮШНЯ!» – проорала я про себя, прикрыв глаза, а открыв выдохнула и спокойно ответила упёртому коню:

– В городе есть гостиницы. Я бы могла снять себе комнату, пока ты не обустроишь свой дом для вселения жены-женщины, а не кобылы.

– Да уж, лучше бы на кобыле женился, – прожевал одними губами Марсель, поэтому смысл слов я не сразу уловила:

– Что?

– Ничего. Идея не плоха, но денег у меня нет. Все командировочные уже истратил.

– А моё приданое? Ты забыл?

– Нет, но я не могу позволить тебе жить в городе... Так далеко от меня... И без присмотра. Я отвечаю за твою безопасность. И сохранность секрета о нашем браке. А ещё...