Книги
Глава 4
Без лишней скромности заявляю, дом по Тенистой улице номер 45 самый красивый в нашем городе! А может и не только в нашем.
Он стоит в спокойном районе, где по улицам не проедет ни один тяжелый грузовик, да и легковые машины появляются крайне редко. Только жильцы выезжают по будням на работу, а по выходным за покупками. Здесь не встретишь шумных байкеров. И даже лихой таксист, прибывший сюда на вызов, инстинктивно снижает скорость. Здесь все подчиняется размеренному образу жизни, источая умиротворение и спокойствие.
С улицы наш дом практически невозможно заметить. Он утопает в зеленых зарослях. Поначалу кажется, что в саду царит запустение. Растения произрастают в абсолютном беспорядке там, где им вздумается. И садовник давно не наводил порядок на клумбах. Но это только на первый взгляд. Именно этого эффекта и добивалась моя мама.
Она просто обожает свой сад. Каждый кустик, деревце или цветочек нежно оберегались ею. Они поливались, обрезались и получали весь надлежащий уход. Дорожки неровной змейкой вились среди зарослей, что делало их похожими на лесные тропинки.
Лужайка, устеленная изумрудной травой, скрывалась под густыми кронами деревьев, даря прохладу в жаркий солнечный день. Было так приятно поваляться здесь с книжкой или просто, зажмурившись, помечтать о дальних странах.
А мамины роскошные цветы могли бы украсить любой ботанический сад. Здесь были десятки различных видов. Одни начинали цвести ранней весной, другие сменяли их летом, и так до самых морозов. Но и тогда сад не терял своего очарования. Опавшая листва открывала разбросанные то там, то здесь вечнозеленые кустарники. А когда выпадал снег, окутывая все белым пухом, казалось, что ты оказывался в сказочном мире.
У каждого, кто хоть раз попадал в наш сад, сразу возникало желание поселиться в собственном доме и завести подобную красоту. Но на самом деле это не так просто, как кажется. Подобное чудо требовало массу времени и усилий. Нужно любить растения всем сердцем, как моя мама. Иногда мне кажется, что у меня никогда не получится создать что–либо подобное.
Ника всегда восхищалась, попадая сюда, а сейчас просто тихо шла рядом. Она смотрела вперед, и казалось, ее взгляд не видел всей прелести, открывающейся взору. Она была так глубоко погружена в собственные размышления, что не сразу заметила, что мы уже пришли.
Внутри наш дом мало чем отличался от сада. Передняя комната была огромной. Стены были задрапированы тканью нежно зеленого цвета. Потолок поддерживался колонами увитыми живыми лианами, а в центре был украшен круглым стеклянным сводом. Днем через него пробивались лучи солнца, ночью заглядывала луна в окружении мириадов звезд. А когда наступала зима, можно было наблюдать за танцем снежинок, которые, казалось, вот–вот ворвутся в комнату.
Закрытые тканью стены делали комнату похожей на огромный шатер, а разбросанные вокруг низкого столика плетеные циновки и бархатные вышитые затейливым орнаментом подушки предавали атмосфере что–то восточное. У основания стен стояли растения с раскидистыми ветками, которые полностью скрывали цветочные горшки. Из–за этого казалось, что огромный шатер раскинули прямо посреди леса. Растения сменялись в цветении одно за другим, и в комнате круглый год витал волшебный медовый аромат.
Мы с Никой не стали располагаться на удобных подстилках. Сейчас нам требовалось уединение, и мы отправились по витой лестнице с ажурными коваными перилами на второй этаж, в мою комнату. Это место, которого не коснулась талантливая рука дизайнера, то есть моей мамы. Поэтому спальня ничем не отличалась от среднестатистической комнаты девушки 21 века.
Кровать, стол с компьютером, книжные полки. Да я все еще предпочитаю читать бумажные книги. Никакой экран и графика «древнего пергамента» не передадут то замечательное ощущение шероховатости под пальцами, аромат типографии у только что купленного экземпляра или пыльный запах старой, еще папиной книги.
У каждой из книг на моих полках своя история: как она попала ко мне, где была куплена, кем подарена, кто посоветовал мне ее прочитать. Одни я едва дочитала до конца, другие неоднократно брала в руки, когда мне было грустно. Как это все сможет заменить электронный файл?
Ника без лишних церемоний уселась прямо на пол, на лохматый ковер. Маму он приводил в ужас своей безобразностью, но перебороть меня и выбросить его у нее пока не получалось.
– Может нам на солнышке голову напекло? – предположила Ника. – Или мы отравились несвежим мороженным. Или в газировку все же кладут галлюциногены и в купе с солнышком и несвежим мороженным они дали такой результат.
– Мороженное было свежее, я поверяла, а газировку мы не пили, – возразила я. – А для солнечного удара мы недостаточно долго гуляли.
– Тогда что это было? – жалобно посмотрела на меня подруга.
– Я думаю, этому можно найти с десяток рациональных объяснений.
Ника в немом вопросе смотрела на меня.
– Мало ли... Нас похитили инопланетяне и вложили ложную память. Или американские шпионы испытывали на нас технику массового гипноза. – Я входила во вкус. – Или это наше правительство проводит тайные эксперименты по промыванию мозгов.
Ника завизжала и замахала на меня руками.
– Твои «рациональные» объяснения еще хуже нерациональной действительности.
– Тогда, как говорят сыщики, в девяносто процентах верным оказывается самое простое объяснение. Они два волшебника, которых выбросило в наш мир огромным магическим потоком, который они сами же и устроили. – Я довольно скрестила руки на груди.
– Думаешь? – Ника задумчиво щипала мой ковер, отчего тот рисковал облысеть.
– Да уверена! – не стала я разочаровывать подругу. Не буду же я ей рассказывать, что вообще последнее время со мной творится какая-то ерунда. Мерещится постоянно что-то. И этот случай только продолжение моего психоза. Хотя... С ума ведь поодиночке сходят, это только гриппом все вместе болеют...
– Я знаю этого, худого, – призналась я, присаживаясь на пол.
Ника только удивленно раскрыла рот.
– Закрой, муха залетит, – пробурчала я.
– Как это знаешь?
– Не то чтобы знаю, видела пару раз, точнее не пару, а постоянно, только не совсем видела.
– Не поняла, – замотала головой подруга. – Так знаешь или видела?
– Не знаю и не видела, – вздохнула я. – Он мне приснился.
– Это как в сказке что ли? Приснись жених невесте?
– Да какой он мне жених, – возмутилась я.
– Сама же говоришь – приснился, – хихикнула Ника.
У меня появилось чувство легкого сумасшествия. Это я ее не понимаю или она меня? Тьфу! Я набрала побольше воздуха, и что бы меня не перебивали дурацкими вопросами затараторила.
– Мне последнее время часто снится один и тот же сон. В нем он лежит на траве со стрелой в груди. Я стою в нескольких шагах от него с луком в руках. И мне так страшно, печально и просто хочется выть от тоски.
– А ты умеешь стрелять из лука? – решила уточнить Ника.
– Никогда даже не пробовала, – вздохнула я.
– Итак, что мы имеем? С ума мы явно не сошли, с ума поодиночке сходят...
Я, не выдержав, расхохоталась. Видимо истины, вложенные в нас в детстве, остаются навсегда.
– Абсолютно с тобой согласна, – ответила я.
– Может твой сон был вещим, и должен был предупредить тебя об опасности. Если ты убила его во сне, значит посчитала, что он это заслужил. Ты человек адекватный и абы кого на ровном месте убивать не станешь. Не такой-то простой наш блондинчик, – Ника грозно повела в воздухе указательным пальцем.
– Интересно, а он меня узнал. И вообще видел ли он подобный сон? А то решит заранее себя обезопасить, и прихлопнет меня из-за угла в темном переулке, пока я луком пользоваться не научилась. Завтра же запишусь на какие-нибудь курсы!
