Книги
Магический хрустальный шар таинственно поблескивал. Разноцветные всполохи, словно тысячи молний, проносились туда-сюда, отказываясь складываться в одну полноценную картину.
Серафима молчала.
На лбу предсказательницы образовалась глубокая складка, что означало крайнюю степень напряженности, а губы сжались в одну тонкую малиновую полосу.
Шар ей не подчинялся.
Шутка затянулась.
- Знаете, я, пожалуй, пойду, - скрипнула я стулом и встала, - молоко и фрукты оставила на столе. По графику навещу вас послезавтра утром. Что-нибудь купить, или вы потом позвоните?
- Подожди, - глухо отозвалась предсказательница, - дай мне еще одну попытку.
Стараясь спрятать подальше всколыхнувшуюся жалость, я поглядела сверху вниз на старушку.
Пожилая почтенная женщина, а занимается ерундой!
Нет, в том, что она красит волосы и наносит броский макияж - в этом ничего плохого я не вижу. Естественная потребность женщины чувствовать себя красивой. Пусть ей и восемьдесят три.
Но увлекаться черной магией и колдовством - это уже как-то перебор. Даже единственную комнату в маленькой квартирке она обставила в соответствии со своим хобби: черные портьеры, непонятные предметы на полках, среди которых был даже пластиковый череп, и тяжелые старинные фолианты.
А мне еще стирать с них пыль!
Да, я социальный работник, и в мои обязанности входит присматривать за такими вот беззащитными старушками, от которых отвернулись родственники.
Или у которых их вообще нет, как у Серафимы Ивановны. Мне ее искренне жаль, и, в отличие от других социальных работников, я не беру с нее денег за то, чтобы протереть пыль или вымыть полы. Мне не трудно, да и площадь небольшая.
Но вот эти фолианты меня раздражают. Не могу на них спокойно смотреть. И картинки в них - дурацкие, словно рисовал малолетний ребенок. К чему она их держит? И обернуты они, между прочим, тканью! Когда протираешь такую книжку мокрой тряпкой, пыль сваливается в комья и еще больше прилипает. Брр...
- Леночка, ну подожди, - все-таки отвлеклась от своего занятия старушка и опустила руки, которыми пыталась подчинить себе шар, - сама не понимаю, что с ним случилось. Всегда меня слушался...
Я понятливо кивнула.
- Конечно, Серафима Ивановна, день на день не приходится. Вы, главное, не волнуйтесь! А то опять давление поднимется и врача придется вызывать...
- Да нет, Леночка! Ты не понимаешь. Шар - это продолжение меня... Он - мой слуга, мои глаза и уши! Как они могут вдруг перестать видеть и слышать?
И такой у нее был несчастный вид, что жалость затопила мое сердце. Мельком глянув на часы, я предложила:
- А давайте попьем чаю? У меня есть полчаса до следующей подопечной. Она живет неподалеку, так что в магазин заскочить я успею.
Серафима Ивановна некоторое время все еще пытала шар силой своей мысли.
Но он не поддавался.
Ни в какую не хотел показывать мое будущее.
Хотя старушка и уверяла, что в прошлом она не раз подрабатывала колдуньей.Шар молчал и отказывался идти на контакт. Во сколько я выйду замуж - абсолютно точно не хотел показывать.
Я еще с горечью подумала, что, вероятно, никогда.
Не то, чтобы была старой девой - всего-то двадцать пять, какие мои годы! - но и потенциальных мужей на примете у меня не было. Так что несбыточных иллюзий я не питала.
Встретится, полюбится - выйду замуж. Нет - заведу кота. От отсутствия отношений не умру.
Но Серафима Ивановна столько раз предлагала мне погадать. Сегодня мне почему-то было неловко отказываться.
- Шарик, миленький, ну что же ты бунтуешь? - натянуто улыбнулась колдунья и после ответного молчания все-таки сдалась: - Ладно, давай отложим на следующий раз. У меня остались твои любимые конфеты!
И мы пошли пить чай.
Как всегда, старушка меня закармливала сладким и убалтывала историями из своей жизни. Сколько она выдумала, и сколько из ее рассказов было правдой - я не знала, но слушала всегда с удовольствием. Иногда она показывала мне фотографии разных мест, в которых бывала.
Удивительно, как много она путешествовала! Сама родилась в Сибири, в небольшом городке - Нерюнгри, а вот на старости лет приехала и обосновалась в Москве.
- Сколько всего умею - ты и не догадываешься, деточка, - между делом она взяла меня за руку. - И школу бы мне открыть, да преподавать разные науки... Да ноги нейдут. Я уж и отварами, и кореньями...
Сочувственно покачав головой, я все-таки не могла не признать факт, что старушка преувеличивает. Бегает по квартире - быстрее меня самой, а таблеток у нее вообще никогда не видела.
Хоть врачи и ведут над нею шефство.
- Благодарю за чай и сладости. Всё было очень вкусно, - любезно улыбаюсь я и собираю сумку. - Если вспомните, что нужно купить - звоните.
Она рассеянно кивает, и я ухожу в коридор. Проверяю, все ли сложила в сумку, не забыла ли мобильник.
Так... Ключи захватила, взяла.
Мне их на всякий случай Серафима Ивановна отдала. Хоть и не принято их давать социальным работникам. Но у старушки никого нет, да и я - не мошенница какая-нибудь. Вдруг что случится? Хоть смогу прийти и помочь...
Когда натягивала сапоги, случайно подняла голову и увидела яркий свет, исходящий из гостиной.
У старушки одна только комната, но она называет ее гордо - гостиная.
Так вот шар, который все еще стоял не закрытый на столе, ярко светился.
Намного сильнее, чем в то время, когда его пытала Серафима Ивановна.
Я даже отложила в сторону второй сапог, проверяя, не привиделось ли...
Но сомнений быть не могло. Темная комната, и единственная свеча на полочке чуть в стороне. Черное покрывало из парчи, отодвинуто. И яркое золотое свечение, исходящее из хрустального шара толстым широким лучом...
- Серафима Ивановна, ваш шар! - хотела крикнуть я, но взгляд зацепился за наручные часы, и я подпрыгнула.
На пятнадцать минут опаздываю к другой старушке! А мне нужно еще зайти в магазин и купить продукты по списку. Пять позиций, три из которых - овощи...
Коротко бросив "До свидания", я спешно оделась и выбежала на лестничную клетку. На бегу заматывая шарф и волнуясь, что Нина Андреевна будет как всегда ворчать на мое опоздание, я совсем забыла про странное свечение в шаре.
И долго не вспоминала бы о нем, но случилось страшное...
В тот же вечер Серафимы Ивановны не стало. Правда, после шести она прислала мне смску, но я не придала ее словам большого значения. Думала, что старушка шутит.
"Забери мой шар, ведьмочка" - написала на прощание она.
***
Моя репутация оказалась подпорчена. Конечно, никто не обвинял меня напрямую в убийстве или халатности, но на работе поглядывали с опаской. Когда я зашла с утра в офис, две девушки даже не поздоровались со мной.
Тогда я еще не понимала, что моя размеренная привычная жизнь скоро изменится навсегда.
Не успела я сесть за свой стол и достать документы, как меня вызвала к себе начальница. Она устроила настоящий допрос:
- Ты не замечала ничего странного? Недомогания, болезненности или бледности Серафимы Ивановны?
Отрицательно качнула головой.
- Лидия Павловна, почему вы спрашиваете? Она в хорошем расположении духа и в полном здравии. Шутила вчера и улыбалась. Даже пыталась мне погадать...
Увидев вздернутую бровь начальницы, я смешалась, поняв, что ляпнула лишнее.
И вот тогда-то мне и рассказали.
Сложно описать, какие чувства и эмоции во мне всколыхнула эта новость. Жалость, горечь и злость на судьбу за несправедливость - ведь ушел такой добрый и приятный человек, и много всего другого... Того, что даже не выскажешь словами.
Незаметно для меня самой старушка заняла важное место в моем сердце. Возможно, дело было в том, что своих родителей я никогда не знала, а после интерната плохо сходилась с людьми. Чего уж скрывать. Плохих людей на земле больше, чем хороших.
