Книги
— Драконов в наших местах лет триста никто не видел, — Сергей Васильевич, мой начальник, ткнул пальцем в пыльный маячок, подмигивающий красным огоньком. — Может, эти врата того… насовсем закрылись… Как вы думаете, Кирилл Павлович?
— В Озерном драконы пролезают раз в три года как по часам. В том году успели ферму разорить и автобусный парк спалить, прежде чем их приструнили, — не оборачиваясь, ответил главный инженер по безопасности в нашем поселке. Мужчина наскоро смахивал рукавом куртки грязь с маленьких железных ящичков, прикрученных к огромным воротам. Их установили здесь для того, чтобы запереть вход в пещеру, из недр которой в наш мир когда-то регулярно проникали жестокие ящеры. Ворота не способны сдержать дракона – их пламя плавит любой из имеющихся у людей материалов. Так что запертая дверь нужна для того, чтобы любопытные бездельники с нашей стороны не совали свой нос внутрь.
Что бы ни случилось с воротами, при появлении нелегальных пришельцев сработают датчики, и в полицию поступит сигнал тревоги. Дальше по инструкции положено оповестить военных, которые примчатся на помощь с чудесными ракетами, способными показать чудовищу, кто здесь хозяин.
Сейчас проход был открыт для проведения очередной проверки исправности сигнального оборудования. В присутствии всех положенных должностных лиц, разумеется.
Откуда-то из недр зловещей темноты подуло холодной сыростью, и я, поежившись, отступила на шаг от опасной границы миров.
— Как бы там ни было, — добавил Кирилл Павлович, проверяющий заряд аккумулятора в каждой коробочке по периметру каменного свода пещеры, — и Вы, и я, и вся Сосновка получаем неплохую прибавку за содержание этих штучек в исправности. А остальное – не наша ответственность.
Я придирчиво слежу за заменой аккумуляторов в датчиках номер три и семь, чтобы занести в протокол проделанную работу.
Сверху, не понятно откуда, на макушку Кириллу Павловичу сыпется сухой песок, потревоженный нашими движениями. Мужчина трясет головой, не отрываясь от работы.
— Все в порядке, — через пятнадцать минут он закидывает разряженные запчасти в сумку, и, запустив пятерню в свою шевелюру, пытается вытрясти из волос остатки песка и пыли. — Можем заканчивать.
Я чихаю, и отхожу на шаг от пыльного облака.
— Вот и замечательно! — Сергей Васильевич махнул мне рукой: — Полиночка, несите сюда протокол. Подпишем и дальше по делам!
Я сжала губы и плотнее прижала к груди доверенные мне бумажки. Не позволю безнаказанно портить мне настроение!
С утра начальник нарушил все планы, заявив, что забыл меня предупредить об этой злосчастной проверке, о которой они с Кириллом как раз вчера и договорились. Поэтому я должна мерзнуть в майском лесу в юбке и тонких колготках. Да еще и балансировать между шишек и коряг в туфлях. А теперь значит я – Полиночка, а этот хлыщ – Кирилл Павлович?!
— По инструкции положено запереть ворота, затем опечатать. И только потом подписывать протокол проверки, — самым своим вредным тоном напомнила я.
— Вы, конечно, солнце мое, правы, — со вздохом согласился Сергей Васильевич.
У меня задергался от злости правый глаз.
— Полиночка всегда права, — ехидно заметил Кирилл Павлович, — да, Василич?
Красная пелена застлала мне глаза. Этот подлый гад прекрасно знал, на что давить, чтобы вывести меня из себя.
— А что будет, — невинно агрессивным тоном поинтересовалась я у начальника, — если я стану называть Вас Василичем?
Кирилл хмыкнул и принялся плечом толкать тяжелую створку ворот.
— Я перестану дарить тебе шоколадки и отпускать в пятницу с работы пораньше, — с невозмутимым добродушием ответил Сергей Васильевич. — Такие привилегии есть только у хорошеньких девушек, обращающихся ко мне «товарищ председатель».
— Кругом одна дискриминация, — жалобно прокомментировал инженер. — Честному мужику никак не добиться сладких подарков от начальника.
Оба они в голос заржали. А я мысленно положила еще один маленький довод в воображаемую коробку с надписью «почему я считаю Кирилла Гаряева мудаком». Век бы не видала этого юмориста. Еще в школе его терпеть не могла.
— У меня клей похоже засох, — сообщил главный инженер, усердно натирая сухим тюбиком выданную мной бумажку для опечатывания.
— Преступная безответственность, — сказала я.
— Ничего страшного, — махнул рукой Сергей Васильевич. — Сегодня сможешь сюда вернуться?
Кирилл утвердительно кивнул.
— Полиночка, нечего разводить бюрократию – все ведь свои, — начальник снова протянул руку к папочке в моих руках.
— Вот здесь поставьте Вашу подпись, товарищ председатель, — я отдала бумаги со змеиной улыбкой.
Чиркнув ручкой в указанном месте, Сергей Васильевич передал документ для подписи Кириллу, а затем вернул обратно мне. Я расписалась напротив графы с должностью «старший специалист Отдела снабжения» и убрала результат наших трудов в сумку.
— Вот так должностные головы и летят, между прочим, — заметила я, разворачиваясь обратно к тропинке, по которой мы сюда шли от машины. — Подписи наши на бумаге стоят, а работа не сделана. Вот свалится сегодня кто-нибудь и ногу сломает, или колесо на машине спустит, и останется этот кто-то дома. А завтра из пещеры дракон полезет. А дверь не опечатана. И все! Нас вместе с драконом под суд отдадут.
Должен же кто-то быть занудой, раз остальные все свои.
Сергей Васильевич придержал меня под локоть, помогая перешагнуть в этих злосчастных туфлях лежащее на пути бревно.
— Ну, что Вы, Полиночка, каркаете? — он примирительно хлопнул меня по плечу. – Во-первых, никакой дракон завтра не объявится. Во-вторых, приклеенная бумажка его точно не остановит.
Хотела сказать еще что-нибудь из чистого упрямства, но внезапно потеряла равновесие. Носок туфли зацепился за лежащую на тропинке корягу, и я полетела вниз. Сергей Васильевич взмахнул руками в попытке меня поймать, но нас разделяли уже добрых три шага.
Приземлившись коленками в дорожную пыль, зашипела от боли. По большей части моральной.
— Похоже, это был ее план, — надо мной раздался веселый голос Кирилла. А в следующую секунду он, не церемонясь, схватил меня за руку и рванул вверх. — Значит, ногу решила сломать сама. Осталось помешать мне вернуться. Уже придумала, как?
Поскольку подняли на ноги только мое тело, а достоинство осталось валяться на земле, придумать ответ не вышло. Все, что я смогла – это молча вырвать из крепкой хватки мозолистых рук свою ладонь.
— Это ж надо было так коленку расквасить! — начальник в преувеличенном ужасе округлил глаза. — Да еще и в песке все…
Я опустила взгляд на ногу и застонала. Ну и красота! Кровь вперемешку с грязью стекала по порванным колготкам вниз.
Чувствуя, что сейчас расплачусь от досады, часто заморгала. А мужчины засуетились. Сергей Васильевич усадил меня на большой камень, стоящий у дороги. Кирилл достал из кармана куртки пачку влажных салфеток и попытался очистить ссадину.
— Фу-у-у! — до моего носа дошел специфический запах салфеток.
— А что ты хотела? — пожал плечами Кирилл. — Они отлично очищают руки от масла и мазута.
— Ай! — я дернула ногой, почувствовав боль в ушибленном месте.
— Знаешь, так не пойдет, — сказал Кирилл, убирая руки от моей коленки. — Колготки мешают. Через них оттирать неудобно. А потом они еще и присохнут к ране. Давай, снимай их!
Хотелось спорить и возмущаться. Но, понадував щеки с минуту, согласилась с резонностью предложения.
— Отвернитесь! — скомандовала я.
И дождавшись, когда оба мужчины продемонстрируют свои спины, встала с камушка и задрала юбку вверх до пояса.
И именно в этот момент лесную благодатную тишину нарушил резкий вой сигнальных маячков.
