Книги
Осталось 22 дня
Тем же вечером Тимур устроился в гостиной с планшетом и заказал необходимые детали под моим как бы руководством. На самом деле я в этом деле совершенно не разбиралась, поэтому мне оставалось просто сидеть в стороне и наблюдать за тем, как он бегло просматривает страницы, сравнивает характеристики деталей и выбирает то, что нужно.
В конце мне нужно было лишь посмотреть список покупок, сделать вид, что понимаю эти странные названия, издать глубокомысленное «угу» и одобрить его выбор.
Детали доставили на следующий день после обеда. К моему дому подъехала машина с ярким логотипом фирмы-поставщика, и Тимур отправился получать заказ. Я, не желая оставаться в стороне, тоже выползла на крыльцо и, чуть щурясь от яркого солнца, наблюдала, как он вместе с курьером проверяет содержимое коробок, наличие документов, сверяет номера...
Когда, наконец, машина уехала, он еще раз беглым взглядом прошелся по выставленным на земле коробкам, потом повернулся ко мне и показал поднятый вверх большой палец, сообщая, что все в порядке.
Вот и ладно. С трудом оттолкнулась от перил, принимая вертикальное положение, и отправилась домой, ни капли не сомневаясь в том, что он сейчас перенесет все свои сокровища в гараж и зависнет там до самого вечера.
Восемь вечера.
Полдевятого.
Девять.
Полдесятого...
Когда, наконец, стрелки часов перевалили за отметку в двадцать два ноль ноль, я не выдержала. Все, хватит! Сколько можно ковыряться с этим барахлом?!
Решительно направилась к черному выходу, намереваясь вытащить Тимура из гаража, даже если для этого мне придется гнать его пинками. Правда, решительности и боевого настроя хватило ненадолго. Спускаясь с крыльца, оступилась, и если бы в этот момент судорожно не вцепилась в перила, растянулась бы на земле. Падения удалось избежать, но все равно простояла минут пять, согнувшись пополам и прижимая руку к боку, ожидая, когда утихнет боль.
После этого, ворча, как брюзгливая старуха, побрела вперед, аккуратно переставляя ноги и вглядываясь в тропинку, чтобы ненароком опять не споткнуться.
В сумраке гараж казался темной махиной, возвышающейся над раскидистыми деревьями. Через открытые ворота лился ровный, чуть желтоватый свет, который время от времени пересекала высокая тень.
Добравшись до своей цели, притаившись на пороге, осторожно заглянула внутрь.
Здесь что, война была? Битва несметных воинств? Армагеддон местного масштаба?
В гараже царил полный развал: кучи разных деталей, разваленные по разным углам, коробки от сегодняшнего заказа, сама машина с поднятым капотом походила на оскалившуюся пасть. И среди всего этого беспорядка стоял Тимур, почесывая макушку. Похоже, он что-то потерял в окружающих его руинах и теперь пытался вспомнить, где именно.
Видок у него еще тот. Весь взъерошенный, грязный, как черт. Футболка, как всегда, где угодно, но только не на нем. Интересно, он решил поберечь одежду, поэтому снял, аккуратно свернул и убрал подальше, чтобы не испачкать? Или уже изгваздал все к чертям собачьим и приспособил в качестве тряпки для вытирания рук? Второй вариант мне показался более вероятным.
Прошло, наверное, не менее пяти минут, прежде чем Тим отвлекся от своих мыслей и, почувствовав мое присутствие, повернулся.
— Ты на часы смотрел? — наконец, поинтересовалось, заходя в гараж.
— Здесь их нет, — парень равнодушно развел руками.
— Почти половина одиннадцатого.
— Я и не заметил. Как быстро время пролетело... Похоже, пора закругляться.
— Мудрое решение.
Вблизи он оказался еще чумазей, чем мне показалось. Весь в машинном масле, каких-то темных пятнах, мазках. Даже физиономия вся измазана, как у представителя древних племен. Я изумленно рассматривала его с ног до головы. Грязный, потрепанный бродяга, иначе и не скажешь. На животе отпечаток крупной шестеренки и десятка два ровных круглых пятен. Видать, что-то прижимал к себе, когда переносил с места на место. Грудь, как у дикого индейца, расписана замысловатыми мазками. Про руки вообще молчу, кисти почти сплошь покрыты машинным маслом. Красавец.
Подняла глаза на его физиономию и столкнулась с хмурым, колючим взглядом. Что ему опять не так?
Стоит, смотрит на меня, как на врага народа. Молчит.
Нет уж, дорогой мой, вчера я накосячила и извинилась, сегодня ничего плохого не делала, так что даже голову не буду напрягать, пытаясь разгадать причину мрачных взоров. Не обращая внимания на перепады его настроения, протянула руку и бесцеремонно указала на живот:
— Ты себя видел?
Парень стоял, словно каменное изваяние. Да что опять не так? Вопросительно развела руки в стороны, показывая, что не понимаю его пламенных взглядов и по-прежнему жду ответа на свой вопрос.
Он, наконец, соизволил опустить взгляд на свой живот. Темные брови удивленно поползли наверх.
Первым его порывом было стереть с кожи грязь. Ну и, конечно же, он не потрудился взять тряпку, а прямо пятерней и потер. А ладонь была еще грязнее, чем живот, в результате пятно увеличилось вдвое.
— М-да… — задумчиво потер щеку. Гений, чистой воды гений! Теперь еще и физиономию придется отмывать. До него, похоже, тоже дошло, что он сделал, потому что, тяжело вздохнув, запрокинул голову к потолку:
— Пора заканчивать на сегодня с этим ремонтом.
После этого посмотрел на меня. И — о чудо! — во взгляде ни намека на недавнюю враждебность. С чего бы такие перепады? Минуту назад смотрел так, словно голову мечтал отвернуть, а сейчас даже тени от того порыва не осталось. О чем он, интересно, думал, раз такие перемены?
— Погоди-ка… ты что, решил, будто я стою тут, рассматриваю твои телеса, любуюсь тобой, как дура последняя? В этом причина злобных взглядов при моем появлении?
Тимур пожал плечами:
— Кто тебя знает.
—Ты издеваешься, что ли? Я стояла и думала о том, как можно было так изгваздаться!
— Я мысли читать не умею.
— Тимур, блин, ты меня когда-нибудь доведешь!
— И что? Продашь? — хмыкнул он, глядя с насмешкой. Теперь его настроение явно улучшилось, а я наоборот негодовала.
— Нет, возьму и все-таки высеку.
Он лениво повернулся ко мне спиной:
— Да пожалуйста…
Нет, ну что за свин?! Еще насмехается надо мной.
Скользнула взглядом по спине, которая была не чище, чем передняя часть туловища. Самый натуральный свин, прибила бы с удовольствием, да только я на его фоне как комар сушеный.
— Все? Можно поворачиваться, или еще пофантазируешь на тему, как спускаешь с меня шкуру? — участливо поинтересовался, через плечо бросая на меня насмешливый взгляд.
Я сердито фыркнула и, рывком развернувшись, направилась прочь. Как ему удается парой фраз вывести меня из себя? Талант, блин!
Пусть хоть ночует в этом дурацком гараже в обнимку с этой колымагой в груде металлического барахла! Да что там ночует — пусть уж переезжает сюда насовсем! И плевать я на него хотела!
— Что, все, воспитательная беседа закончилась? — услышала насмешливый вопрос в спину, от которого сжались кулаки.
— Да плевала я, делай что хочешь! — не оборачиваясь, сердито процедила сквозь зубы.
Дошла до двери, взялась за старую потертую ручку, чтобы потянуть ее на себя. Одновременно с этим его ладонь уперлась в дверь над моей головой, не давая ее открыть. Бороться с ним, пытаться победить силой — бесполезно. Поэтому повернулась и, сложив руки на груди, спросила:
— Ну что еще?
— Пойдем, покажу, чем сегодня занимался, — примирительно произнес он.
— Мне неинтересно!
— Да ладно, это же твоя машина, как может быть неинтересно?
— А вот так! Убери руку, я ухожу.
— Нет, — просто ответил он.
— Нет? — не поверила своим ушам. — Тим, тебе не кажется, что это уже перебор?
Парень так и продолжал стоять, даже не шелохнувшись.
