Книги
Темный длинноносый волк и волчонок брели по присыпанному снегом пляжу, придирчиво копались в замерзших водорослях, камушках и ракушках, выброшенных зимним морем.
— Нет, мама. Свадьбы не было, — терпеливо повторила Ханна, нагревая ухом телефон. — Мы не могли никого пригласить. Мы зашли в мэрию, чтобы уточнить, когда мы можем оформить брак. Шольт с самого начала говорил, что офицерам отрядов специального назначения положена регистрация в день обращения. А Казимир сказал, что вышло какое-то распоряжение и надо ждать три дня. Мы пошли узнать, а нам ответили: «Давайте паспорта».
Кисточка брачного браслета выбилась из-под рукава пальто, шевельнулась. Висица пискнула.
У оборотней не было людского обычая обмениваться кольцами — металл мог переломать пальцы при превращении. Понятно, что переломы заживали, но какой смысл обрекать себя на травмы? Браслеты завязывались не впритык и легко соскальзывали с лапы. Это было куда более удобно. И одобряемо богами — и Камула, и Хлебодарную часто изображали в браслетах. Иногда — в одинаковых, но чаще в разных. С можжевельником и рябиной или калиной. Волчьими и лисьими ягодами.
Ханна посмотрела в сторону моря. Набежавшая волна едва не коснулась лап гуляк. Волчонок взвизгнул, помчался по пляжу, оставляя запутанную цепочку следов. Волк с достоинством отступил, вернулся к омытым водой камням, вытащил из завала игольчатую ракушку.
— С нами был Йонаш, — продолжила она. — Он очень обрадовался и потащил нас покупать браслеты. Возле мэрии большой магазин. Они с Шольтом выбрали мне браслет со стеклянными бусинами, маленькими пряниками и печеньями. А я долго не могла решить, какой подойдет Шольту. Мы с Йошей все витрины осмотрели, порылись в коробках, и нашли темный браслет с ягодами терновника и веточками-колючками, мягкими, похожими на серебряный новогодний «дождик». И я поняла — это то, что нужно.
Она оборвала фразу и додумала: «Шольт колючий. И терпкий».
«Для других, — поправила ее висица. — Для нас он мягкий и сладкий».
Ханна кивнула, соглашаясь — да, для нас и Йонаша.
Мама не унималась, требовала подробностей. Пришлось снова заговорить.
— Мы скоро вернемся. Сами не знали, уедем или нет. Полковник Новак не хотел давать Шольту отпуск. Пришлось сказать ему правду. Что я беременна. Он только тогда смягчился. Мы сразу схватили в охапку Йошу и вещи и помчались на вокзал. Пока полковник разрешение на отпуск не отозвал. Только в вагоне выдохнули, я боялась, что Шольту позвонят или кого-нибудь к поезду пришлют.
Ханна не собиралась сообщать родителям, что полковник Новак подписал разрешение на отпуск со словами: «Ну, если и эта безответственная окажется, будет у нас второй сын полка. Первого вытянули, и второго потянем».
Волчонок отобрал у волка ракушку, принес Ханне, сунул в руку. Фыркнул и убежал к воде. Ханна пристроила мокрую драгоценность в сумку на поясе. Ответила на очередной вопрос.
— Нет, он не зовет меня «мама». Или тетя Ханна, или просто обращается по имени. Нет, я не в обиде. Я ему не мать, какой смысл подменять желаемое действительным. Про ребенка? Да, сказали. Он в восторге — не знаю, почему. Заявил, что ему все равно, кто будет, брат или сестра. Сестра даже лучше.
Волчонок громко чихнул.
— Все, мама. Извини, но я не могу больше говорить. Позвоню завтра, когда мы будем гулять. Так удобнее всего. Мы вернемся к Рождеству. У нас большие планы на елку, праздничные салаты и День Подарков.
Волчонок еще раз чихнул. Потряс головой, замешкался, не успел отскочить и намочил лапы в ледяной воде.
— В коттедж? — спросила Ханна у Шольта. — Давай-ка в коттедж, а то Йоша простудится.
Волк неохотно оторвался от кучи водорослей, посмотрел с сомнением: «А, может быть, еще погуляем? А вдруг не простудится?»
— Сделаем чай, — подсластила пилюлю Ханна. — К чаю пирог с малиной разогрею.
Шольт фыркнул.
— Дорогой мой, это ты зажрался, раз тебе не нравится покупной пирог. Тогда надо было не уезжать, сидели бы дома.
Волчонок затявкал, запрыгал вокруг Ханны. Просьба была понятна без слов.
— Ладно. Вернемся — сделаю. С капустой, с картошкой, с яйцом и зеленым луком.
Волк и волчонок завизжали хором.
— И с печенкой, — сдалась Ханна. — Только пусть кто-нибудь пожарит лук в начинку.
Они вернулись в коттедж — по пути волк с волчонком устроили догонялки — и окунулись в тепло временного жилища. Шольт превратился, загнал Йонаша в душ, велел Ханне сесть в кресло и загремел посудой на крохотной кухне. Загудела микроволновка, в комнату донесся сладкий запах малинового пирога. Грохнул чайник. Шольт зашипел, почти выругался, но вовремя взял себя в руки. Ханна улыбнулась и включила телевизор.
— Я сейчас все принесу, — громогласно сообщил из кухни Шольт, перекрывая звук телевизора.
— А мне? — взвизгнул из ванной Йоша.
— Ну не под душ же! — удивился Шольт. — Вытирайся, одевайся, садись рядом с Ханной, все вместе чай пить будем.
— Иди, — позвала Ханна. — Я нашла мультфильм. Эх, мы опять забыли купить программу.
— Завтра купим, — пообещал Шольт, притащивший поднос.
Ханна протянула руку к чашке. Кисточка браслета с печеньями и пряниками зацепилась за колючку на браслете Шольта, пощекотала стеклянную ягоду терновника.
Висица зафырчала в ответ на урчание волка.
Шольт наклонился и поцеловал Ханну в щеку.
