Мой милый босс

22. Девочка из гетто

Из общаги я просто сбежала.

Дрожащими руками уложила вещи в единственную сумку, бросив всё, что в неё не поместилось или оказалось слишком тяжелым, в комнате — чайник, маленькие гантели, с которыми планировала заниматься вечерами, всю посуду, кроме любимой кружки. Смешной медвежонок, изображенный на ней, почему-то напомнил Свете меня, и этот подарок оставался дорог, несмотря на небольшой скол на ручке и общую потертость. И, конечно, «Ладушку» бережно запеленала в полотенце и уложила между слоями одежды, чтоб ненароком не ударить.

Оторванный накануне ноготь пульсировал болью, и продолжал кровить при каждом неосторожном прикосновении, поэтому я заклеила его пластырем. Но перед этим отковыряла остатки гель-лака, помогая себе зубами, и испытывая извращенное удовольствие от этого акта самоповреждения.

Промаявшись без сна до самого утра, покинула свой, уже бывший, дом с рассветом. Сумка, несмотря на сброшенный балласт, оказалась почти неподъёмной. В отличие от предусмотрительной Светки, я не озаботилась вовремя чемоданом на колесиках, поэтому пришлось волочь багаж с остановками и передышками. Беспокойная ночь не привнесла ясности в дальнейшие планы. Более того, эти планы оказывались один другого хуже. Уставший мозг генерировал отборнейший бред, на фоне которого явиться на работу с вещами казалось самым здравым решением.

— Попрошу оставить шмотки в архиве, и у меня будет ещё целый день. Что-то придумаю, — мысли, озвученные вслух, придавали уверенности, — обязательно.

Водитель полупустой маршрутки, оглядев меня с ног до головы, спросил, куда направляюсь, и остановился поближе. К тому же, проявил неожиданное человеколюбие, и отказался брать оплату за негабаритный груз. Банк в такую рань был закрыт, и я устроилась на крыльце, примостив задницу на край сумки, и уткнулась в телефон в поисках объявлений о сдаче жилья.

— Доброе утро, Вероника Сергеевна! Ни свет ни заря, и даже с вещами. Собираетесь жить на работе? — знакомый голос вырвал меня из тревожных мыслей.

Денис Владимирович выглядел великолепно — здоровый цвет лица, лукавые искорки, сверкнувшие из-под очков, и миленькая ямочка на правой щеке, проявившаяся от улыбки — вот кому выходные явно пошли на пользу. Но очаровательная беззаботность растаяла, как дым, стоило мне поднять глаза. С утра я даже не удосужилась замаскировать опухшие веки — только умылась ледяной водой — и выглядела, вероятно, просто ужасно.

— Вы, наверное, замёрзли, — он отключил сигнализацию и открыл тяжёлую железную дверь, пропуская меня внутрь. Я поднялась, покачиваясь на затёкших ногах и потянулась к ручкам сумки, но Денис опередил. — Я помогу, заходите.

До начала рабочего дня оставалось около полутора часов, а я, привыкшая выходить на улицу значительно позже, даже не подумала надеть под тонкие габардиновые брюки тёплые колготки, и, естественно, продрогла. По пути меня грели злость и физическая нагрузка, но за время вынужденного ожидания холодный влажный воздух взял своё.

— Думаю, пока можно расположиться здесь, — Денис поставил мою сумку за шкаф в приёмной, и кивнул на кофе-машину, — умеете обращаться с этим агрегатом? Нам обоим не помешало бы согреться.

Конечно же, я очень хотела согреться, особенно в такой приятной компании, и вполне обошлась бы без кофе — налейте мне кипяточку, и я вся ваша. Тем более, что управляться с техникой, подвластной только Ане, и правда не умела. Впрочем, моя помощь Денису не понадобилась — пока я снимала куртку и жалась к чуть тёплой батарее отопления, пытаясь унять дрожь, он приготовил напиток, достал из какого-то шкафчика печенье, и, разместив угощение на небольшом подносе, который удерживал одной рукой, поманил меня к себе в кабинет.

— Расскажете, что случилось? — когда я отогрелась и перестала стучать зубами о край чашки, Денис придвинул стул и уселся рядом, глядя прямо в глаза и почти касаясь коленями моих ног.

Я отвела взгляд и чуть не поставила чашку на край овального стола, но вовремя спохватилась — полированная поверхность явно не была рассчитана на такой вандализм, обычно тут проводили планерки и совещания, а не чаепития. Ещё не хватало оставить после себя следы на недобрую память. Поднос стоял рядом, но, чтобы дотянуться до него, мне пришлось бы привстать, буквально толкая свою грудь в лицо собеседнику. Очень неудачно я расположилась. Или удачно, как посмотреть.

Пока в моём уставшем мозгу проносились созданные воображением картинки, слишком напоминающие начало фильма для взрослых, Денис заметил секундное замешательство и забрал несчастную чашку, коснувшись моей кисти длинными тёплыми пальцами. Это касание длилось чуть дольше, чем требовалось, и ощущалось интимнее, чем простое дружеское участие. Вверх по предплечью и плечу, к затылку, пробежали мурашки и осыпались колкими искорками вдоль позвоночника, но волшебство прошло, как только он отнял руку, и осознание реальности снова придавило меня к стулу.

— Мне пришлось срочно съехать, а другое жилье ещё не нашла, — я поёжилась, вспоминая события вчерашнего вечера, — как раз объявления читала, когда вы пришли.

— Так это не проблема, это — задача. Минуту, у меня был контакт риэлтора.

Он разблокировал смартфон и уткнулся в экран, прокручивая список. А я, тем временем, любовалась на его пальцы с аккуратно подстриженными ногтями и запястья, выглядывающие из манжет сорочки. Сквозь приоткрытые жалюзи пробился луч, и золотил светлые волоски на чуть загорелой коже. Зачарованная, я не сразу смогла перевести взгляд, когда он продолжил:

— Я, когда сюда приехал, не сразу нашел подходящее жилье. Сначала по незнанию снял в Черемушках — расположение удобное, до офиса недалеко. Кто ж знал, что у вас там гетто.

— Значит, я девочка из гетто, — я глупо хихикнула, когда Денис поднял глаза, в которых читалось удивление и что-то, подозрительно похожее на жалость. Стало даже немного обидно за район, в котором прожила два года. — Не сказала бы, что там настолько плохо. Может, только в той части, где двухэтажки, а в целом, как везде. И люди, как люди.

— Не из-за этих ли людей вы сегодня оказались без крыши над головой? — он отложил телефон, а я услышала из сумочки сигнал полученного сообщения. — Контакт отправил, если какая-то помощь будет нужна, говорите сразу, не стесняйтесь.

— Спасибо.

Ещё какое-то время мы сидели молча. Денис выжидательно изучал моё лицо, а я, опустив голову, теребила отклеивающийся пластырь и мысленно проклинала собственный язык, за которым мозг не всегда поспевает. Ну что мне стоило промолчать? Черёмушки и правда считаются не самым благополучным местом. В частности, из-за тех самых двухэтажных полублагоустроенных бараков, жители которых, не смущаясь, выливают помои и выбрасывают мусор прямо под окна. Но мы со Светкой всегда считали себя благоразумными девочками, и в ту часть района не ходили, да и вообще старались потемну носа из общаги не высовывать, поэтому неприятных встреч удавалось избегать.

А теперь он меня жалеет. Хотя, очков мне не добавило бы и более приличное место жительства — с нашей-то историей общения. То в мокрых брюках разгуливаю, то устраиваю эпические падения. Да и вся эта ситуация с потерявшимся запросом будто осталась незавершенной — я постеснялась спрашивать Романа Анатольевича, удалось ли банку избежать штрафа, но на себе последствий не ощутила. Не могли же все просто забыть?