Книги
5. Эльфы в университете
Женщины бывают разные. Есть просто женщины,а есть волшебные существа.— Ч. Буковски «Фактотум»
Впрочем, кое-что интересное за время полета на каррусе все-таки произошло: его высочество, заметив мою нахмуренную физиономию, правильно истолковал причины недовольства и заговорил об изменениях, которые происходят в городе. Оказывается, «Корпорация Тореддо» уже установила фильтры на двух крупных рудниках поблизости от Виала. На очереди еще пять самых грязных металлургических заводов. Я счастлива: власти в кои-то веки держат слово! Выходит, и слову принца Дитрика можно доверять. И все-таки… что если дело не в производствах?
Хотела бы я рассказать его высочеству о том, что ощутила вчера, впадая в беспамятство от проклятий мага-отступника. Вокруг клубилась та же тьма, что разъедает и пожирает в этом краю все: землю, растения, дома, души людей. Но как объяснить это взрослому рациональному человеку? Чем доказать? Ведь мои впечатления не аргумент — подумаешь, бредни какой-то девицы! Нужны доказательства.
Каррус плавно снижался. Я выглянула в окно, засмотревшись с высоты на серые корпуса университета. Удивительно, но они больше не казались мне отвратительными и убогими. Универ как-то незаметно стал мне домом за эти месяцы.
Шины мягко коснулись земли, зашуршали по мерзлой мостовой к распахнутым воротам. Медленно и важно каррус проехал по аллее и остановился возле административного корпуса. Дверь поднялась наверх словно сама собой — мне всегда это казалось волшебством, но теперь-то я подглядела, что водитель нажал одну из кнопочек на панели. Дядя вышел первым, а после, отстранив подошедшего лакея, протянул руку мне и помог выбраться.
Его высочество встречали — к каррусу приблизились с десяток мужчин в форме стражей. Но всех опередил мэтр Буру, который нелепо кланялся и отчаянно потел, поминутно утирая лоб большим платком в крупную клетку. Видно было, что он в панике от свалившихся на него неприятностей.
— Где эльфы, Буру? — холодно спросил принц.
— Магистр тэ’Остейн проводит для них экскурсию по производственным лабораториям и учебным корпусам. Вы же приказали занять их надолго, Ваше Высочество, — ответил ректор, подобострастно заглядывая начальству в глаза.
Принц кивнул и отвернулся, чтобы дать распоряжение стражам. Тут ректор наконец заметил меня. Его воспаленные маленькие глазки исполнились возмущения:
— Дарн? Появилась-таки… Чего здесь крутишься? Немедленно на занятия!..
Вообще-то, в университете никто ректора не боялся, но я на всякий случай спряталась за спину вельможному родственнику — мало ли, вдруг Буру сошел с ума? Очень на то похоже: орет как ненормальный в присутствии почти королевской особы.
— Господин ректор, будьте добры понизить тон и говорить почтительно с моей племянницей, — его высочество, обернулся и придавил гнома неприязненным взглядом.
Буру поперхнулся, растерянно посмотрел на него, потом на меня. Он явно ничего не понимал. Как бы в самом деле не рехнулся, бедняга!
Но поразмышлять о психическом здоровье мэтра мне не позволил принц. Развернул меня к себе за плечи и велел: — Иди, собирай вещи, Миарет. Тебя будут охранять стражи из службы ди’Эдера. Как будешь готова, тебя проводят ко мне.
Команду получили — выполняем: я пошагала по направлению к корпусу общежития под конвоем двух охранников. Наверное, это выглядело странно, все встречные глазели на меня и на стражей, открыв рты. Может, меня приняли за преступницу, которую ведут в Темную башню? Интересно, какие слухи поползут теперь по универу?
Думала, стражи останутся в холле, но они решили в точности исполнить приказ принца и вознамерились подняться в нашу с Анджиной комнату. Один из них решительно отстранил с дороги возмущенную комендантшу, которая грудью встала на защиту женской половины общежития от проникновения мужчин. Госпожа Дорджи сдалась физической силе, но ее дух это не сломило: она голосила на весь корпус о попранных правилах, наглых мужиках и распутных девицах все время, пока я собирала вещи. Ох, ну и вздорная особа, даже форма стражей порядка ее ни в чем не убедила.
Охранники велели мне ждать в коридоре, сами зашли в комнату и проверили, что там никого не прячется. Стоя перед дверью с криво намалеванной цифрой «17», вспоминала день, когда впервые пришла сюда. Тогда все казалось таким безрадостным, убогим... Отчаяние владело мною. Но это было лишь первое впечатление, вскоре стало ясно, что жизнь круто изменилась к лучшему.
Стражи тем временем внимательно осмотрели окно, специальным артефактом измерили магический фон (я так думаю — на предмет ловушек или проклятий) и только тогда позволили мне войти. Все эти предосторожности немного раздражали, с другой стороны, может, они и уместны после всего, что произошло со мной. В тесной комнатушке мне и двум мужчинам было не развернуться, потому они с явным облегчением согласились подождать снаружи.
Оставшись одна, я быстро написала записку Анджине, объясняя свой временный отъезд. Позднее обязательно свяжусь с ней по магсвязи. Выключила все сигналы на артефакте связи, чтобы никто не догадался, что он у меня имеется. Не думаю, что принц стал бы возражать, а вот герцог и мачеха обязательно отберут. Засунув маговизор поглубже в карман платья, я принялась собирать остальные вещи. Учебники и конспекты, которые пригодятся к сессии, а также те книги, что прислал мэтр Силаб, положила в самый низ своего роскошного чемодана. Эх, мачеха наверняка отберет его, но в мой старый сундучок ничего не поместится. В обнаруженное недавно потайное отделение пристроила кошель с накопленными честным трудом и жесткой экономией ста сорока золотыми. Сверху — предметы гигиены, одежда.
Много времени сборы не заняли, так что вскоре я, отдав чемодан одному из стражей, уже стояла в приемной перед кабинетом ректора и подслушивала, как принц распекает господина Буру. Судя по длинному перечню прегрешений, гном — наш уже бывший ректор. Оказывается, принц умеет быть строгим и даже страшным: он говорил спокойно и холодно, но в самом звучании его голоса слышался рокот бури. Не только мне так казалось, секретарша ректора при каждой фразе, доносящейся из-за полуоткрытой двери, все больше бледнела и вжимала голову в плечи. Да и мне, хотя меня гнев принца вроде бы и не касался, захотелось незаметно скользнуть в уголок приемной и затаиться, пока гроза не минует.
Речь зашла о суммах, которые выделяет попечительский совет на содержание университета. Я не особо вникала, но, по-моему, кто-то серьезно проворовался. От названой суммы, которая выделялась в месяц на питание адептов, наши с госпожой Ормар глаза стали квадратными: почему нас не кормили мясом дважды в день?
— В отношении вас начато служебное расследование. Ступайте пока, господин Буру, — фраза прозвучала как приговор. Бледный как мел, весь трясущийся гном вылетел из кабинета. Я шарахнулась в сторону, чтобы не быть сбитой бедолагой, который явно стремился бежать отсюда, как можно дальше.
— Миарет, заходи, — послышалось из кабинета. Тот же голос, но уже не страшный. Как у него так получается?
***
Принц расположился за столом ректора, заваленном толстыми растрепанными папками. Оторвавшись от каких-то таблиц, его высочество одобрительно улыбнулся мне.
— Я смотрю, ты хорошо учишься, Миарет. Молодец. А ведь не хотела идти на зельеварение.
Повинуясь его кивку, я устроилась на одном из стульев возле стола.
— Это до сих пор не самый мой любимый предмет, но что делать? — проворчала я, решив, что сейчас можно отбросить условности и этикет. — Раз уж я здесь, нужно учиться.
— Похвально. Но как же литература? Тебе, кажется, еще в детстве нравились легенды и сказки.
