Книги
У тебя есть меч… а я лишь тем оружием владею, что боги мне вручили в дар.
***
— Признаться, для меня это в новинку. Будет не больно?
— Вы абсолютно ничего не почувствуете.
— Извините, просто немного волнуюсь. Я же должен рассказывать, да? О чем?
— О чем угодно, капитан, главное, чтобы вы были спокойны. Это же наша первая встреча. Юджин Купер… Расскажите о себе.
— О себе… Даже не знаю. Теряешься, когда вот так спрашивают в лоб. Вырос тут недалеко, на ферме. Отец выращивал кукурузу. У нас было старое крыло, и мы летали на нем над полями. Именно тогда в детстве я впервые поднялся в воздух, научился ловить ветер. Отец назвал наше крыло «Немезида». Это, кажется, из какой-то старой пьесы?
— Поэмы.
— Да? Надо же. Знаете, никогда не мог запомнить эти все названия: поэмы, баллады, что там еще бывает, черт его знает. Так вот, тарахтела наша старушка изрядно, каждый раз было страшно, что вот-вот упадет. А в остальном тихо там было, спокойно. Это позже уже, когда война началась, у нас Совет Метрополии забрал поля, и там плавильный завод поставили. А тогда кроме кукурузы и мошкары никого на десяток миль в округе. Дьявол. Вот так начинаешь вспоминать и оказывается, в твоей жизни не было ничего примечательного.
— Но сейчас вы герой войны, любимец прессы, Первый Командор лично вручал вам алый лепесток «за храбрость». Пусть начало было скучноватым, зато концовка обещает быть блистательной. Вы довольны своей карьерой?
— Это большая честь.
— И?
— И повод стремиться приносить больше пользы своему… народу.
— Но?
— Но… мы не должны забывать, что… наши достижения и победы стали возможны благодаря мудрому правлению Первого Командора, и мы все многим ему обязаны.
— Вы хотели сказать совершенно не это. Не лгите, капитан.
— Я не лгу.
— И не тратьте мое время, пожалуйста. Давайте проясним еще раз. Я — психотроник, капитан. Хотя ваше командование должно было уже поставить вас в известность, кто я, еще перед приходом сюда. Вы знаете, кто такие психотроники? Кто-то может не дышать пятнадцать минут кряду, кто-то — языком завязывает узелки на плодовой ножке черешни. А у нас — от рождения свои таланты. Мы читаем мысли людей. Меня прислали в вашу часть из Бюро специально по запросу министерства, дать оценку моральному и боевому настрою солдат. Вы ведь наверняка слышали, что участились случаи дезертирства?
— Да…
— А с лейтенантом Тетчером… Простите. Преступником Тетчером, который неделю назад вероломно застрелил своего командира в спину из табельного люгера, были знакомы лично?
— Мы проходили вместе полетную практику. Майк, он казался таким тихим парнем. Я не знаю, как он смог…
— В любом случае, как-то смог. И хотя обстоятельства еще выясняются, боеспособности звена, оставшегося без опытного командира, однозначно был нанесен урон. Каждый из нас в это непростое время должен делать работу на местах максимально четко и полно. Ваша работа — защищать небо, и вы справляетесь с ней превосходно, капитан. Поэтому прошу, не мешайте мне делать мою, не пытайтесь скрыть свои мысли, не маскируйте свое настроение показной бравадой, я все равно смогу считать образы в вашей голове и ваши эмоции, достаточно четко, чтобы распознать правду. Хотите чая?
— Простите, что?
— Чая. Я бы выпил, хотел вам тоже предложить. Бодрит, а еще дает пищу фантазии. Представьте, мы завариваем листья, которые росли под солнцем южных широт, их омывал дождь, согревало солнце, и вот теперь они плавают в вашей чашке. Какое длинное у них было путешествие. Или вы предпочитаете кофе? Говорят, кофе плохо сказывается на сердце. Но все герои в кинофильмах всегда пьют кофе. Вы заметили?
— Нет. Не особо. Почему… почему мы говорим о кофе? Это так надо или…
— Вы были встревожены. Напоминание о поступке знакомого всколыхнуло ряд воспоминаний, от которых родились тревога и чувство вины. Вы представили его лежащим мертвым, на бетонных плитах взлетной полосы. Эти лишние эмоции могли помешать нашему разговору, поэтому я предложил вам иную картинку — склоны холмов, покрытые чайными кустами. Резкий переход на другую тему сбил остроту и накал бушующих в вас чувств. И теперь вы готовы ответить на мой прежний вопрос. Вы довольны своей карьерой?
— Скажем так, лучше когда она есть, чем когда ее нет, правда?
— И?
— И даже если ты желал раньше иного, наверное, глупо оборачиваться назад и думать как бы все могло сложиться.
— Но?
— Но если честно, я не ожидал… Я хочу сказать, когда происходит такое, как с Тетчером, поневоле задаешься вопросом, почему он так поступил. Почему я поступаю эдак, а не иначе. И к чему это все придет. Кто окажется прав в итоге.
— Вам страшно оказаться неправым?
— Нет. Я уверен. Я уверен в себе и в каждом своем выборе.
Тесная комната, два человека по разные стороны стола и солнечный луч, пробив брешь в запыленном окне, тонкой линией проводит грань между ними.
