Книги
Глава 8
Идти нам пришлось долго, очень долго. Точнее это мне так показалось от безделья, на самом деле, шли мы часа три, не больше. За это время я натёрла ноги новыми туфельками и мне пришлось их снять. Однако идти босиком я тоже не смогла – тонкие ветки, шипы, острые камешки – всё это крайне болезненно впивалось в кожу. Я попыталась решить эту проблему: оторвала край нижней юбки и обмотала израненные ступни, но это помогло ненадолго – пролезая небольшой овраг, я умудрилась наступить на сухую ветку с длинными шипами и сильно поранилась. Мужчины решить магией эту проблему не могли – один бы мне спалил ноги, а второй высушил бы до состояния мумии. Поэтому они приняли решение нести меня, чтобы я никого не задерживала.
Первым, не спрашивая о согласии, успел схватить меня Иэр и стоически, больше получаса, тащил на руках – в течении которого я периодически заботливо интересовалась, не тяжело ли ему? Уже под конец, стиснув зубы, обливаясь потом, он признался, что ему трудно идти по лесу, мол он летать привык – но ни словом не обмолвился, что это я тяжелая. И меня это даже впечатлило. После того как дракон полностью выдохся, меня, как «переходящий приз», уже потащил Энери. На моё удивление, этот мужчина продержался дольше, судя по моим субъективным внутренним ощущениям (часов-то у меня не было). А ещё он умудрялся даже ощупывать меня всё это время, в отличии от Иэра, который вел себя предельно тактично. Естественно, мой скептический взгляд никак на эльфа не подействовал, и только когда я уже прямо заявила, что лучше медленно пешком пойду, чем буду это терпеть, он успокоился и прекратил исследовать мои мягкости.
Когда меня в очередной раз взял на руки Иэр, я, утомившись от затянувшегося молчания, задала ему вопрос:
- Слушай, ты утром обмолвился, что проклятие «Снежная хмарь» есть только у семьи Навэй, то есть все члены этой семьи прокляты, не только Дэйнмар, но и его брат?
- Всё верно, однако у Диэрана, брата Дэйнмара, как бы правильно сказать, более лёгкая форма этого проклятия. Он не подвержен постоянным приступам. В детстве ему было достаточно лишь пару раз побороть их, чтобы они больше никогда не возвращались. Но Дэйнмару не повезло – до сих пор ему приходится контролировать себя, чтобы сдержать всплески гнева, которые провоцируют приступ.
- Даже жалко его – чувства, честно говоря, испытываешь крайне неприятные, когда накатывает всё это: злость, безграничная ярость. Не хотела бы я… - я замялась. – В общем, я буду надеяться, что есть какое-то лекарство или его изобретут – чтобы излечить меня и Дэйна.
- Даже если его и изобретут, в чём лично я сомневаюсь, поскольку говорят этим проклятием надарил их один из Богов этого мира, за проступок одного из рода Навэй, так что… Короче, если его создадут, Дэйнмар вряд ли согласится его принять.
- Почему это?
- Потому, что именно в проклятии сокрыта невероятная мощь этого рода. Если они выпустят наружу «Снежную хмарь», то бОльшая часть этого континента покроется коркой льда – настолько огромная магическая сила сокрыта в этом проклятии, и эту невероятную мощь обретает и носитель… А от силы Дэйнмар точно никогда не откажется.
- А за что Навэй были прокляты?
- Всё, что я скажу, лишь домыслы и слухи. Итак, существует такая легенда о том, что первый дракон из рода Навэй, когда они были ещё подобны Богам и жили очень-очень долго, возжелал некий камень, который даровал бы ему силу Бога, однако, чтобы заполучить его ему надо было пожертвовать тем, чем он сильно дорожил. Но сколько бы драгоценностей и врагов в жертву он не приносил в дар алтарю – всё было тщетно, безжизненный голос существа, охраняющего тот камень, каждый раз отвечал, что этого недостаточно и нужна настоящая жертва… Когда же дракон уже взмолился о подсказке – ответ был таков: «Пожертвуй всем, что в твоём сердце, очисти его, и только тогда тебе откроется истинная сила Бога». Дракон долго думал, и наконец-то он понял, что же требуется сделать: принести в жертву свою любовь… И, не колеблясь, не сомневаясь ни секунды, он убил свою любимую супругу на том алтаре… И дарована была ему сила, которая оказалась и проклятием «Снежная хмарь». Оно сковало его сердце ледяной коркой… Дракон получил желаемое могущество, однако Бог Равновесия и Справедливости - Эрмайэр’дэр, увидев, что сотворил дракон, вплел в проклятие ещё кое-что… изрёк, что отныне у рода Навэй будут рождаться только мальчики, и все они, без исключения, будут прокляты, и никто из них никогда не будет счастлив, никто не познает настоящей любви – ведь Гориэрдрэй, отказался от этих чувств, без колебаний он обменял их на могущество. И увел тогда Гориэрдрэй свой народ сюда, вниз, чтобы править всецело тут и не иметь соперников… В общем, если верить этой легенде, то дело обстоит как-то так. Хотя я слабо верю всем этим россказням, говорят, что дед Дэйна был счастлив в браке, правда не долго, но… значит, как минимум половина, если не всё из этой истории – банальная выдумка и глупая сказка.
- Грустная легенда, - тихо резюмировала я. – Я тоже надеюсь, что это лишь глупая сказка…
- А я, кстати, впервые её слышу, - подал голос Энери. – Знал, что был проклят Гориэрдрэй Навэй, и он же «привел» сюда драконов, а вот что с этим было связано… Но, я думаю, не всё в этой легенде выдумка. Вот ты, Иэр, вспомнил про деда Дэйнмара, что тот якобы был счастлив – ну… насколько лично мне известно, там было не всё так уж и радужно – не любил он свою супругу. Хотя, может и наши слухи – тоже глупые выдумки.
- А мне вот что стало интересно… Если только род Навэй проклят этой «Снежной хмарью», то как оказалось, что этим проклятьем заражена и я? – хоть я и задала этот вопрос, но мне казалось, я уже знала ответ. Однажды ведь я уже перенесла приступ этого недуга: когда была в теле Дэйна, и полагаю, что «болеет» этим проклятием и тело и душа. И я каким-то образом умудрилась тогда «заразиться». Не скажу, что меня это пугало, но… Страх определенный, конечно, был: непонятное проклятие, которое может меня убить – как это могло не тревожить? Кстати, насчет эмоций и чувств – периодически они возвращались к нормальному, привычному состоянию, я нервничала, злилась, радовалась, но… было что-то, едва осязаемое, иногда словно холодок пробегал где-то внутри, и я понимала – сейчас ничего внутри нет… осталась только пустота. Наверное, именно это больше всего и напрягало. Понимание, что от меня настоящей вскоре может ничего не остаться.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, я решила задать вопрос, волнующий меня, эльфу, который опять взял меня на руки, как переходящий приз:
- Слушай, Энери. А не расскажешь ли мне поподробнее про пророчество, с которым я связана?
- Я всё ждал, когда же ты меня об этом спросишь, - смерив меня внимательным взглядом, он усмехнулся. – Но почему бы и не рассказать. Сейчас уже нет никакого смысла делать из него секрет. Итак, семьдесят шесть лет назад, уже и не помню, когда я…
- Семьдесят шесть лет назад? – абсолютно бестактно перебила я его. – Это сколько же тебе лет?!
- Сто семьдесят три. А что тебя удивляет? По нашим меркам я ещё…
- А Дэйну сколько?! – я опять не дала эльфу договорить.
- Сто тридцать два, - ответил мне вместо Энери Иэр.
- А тебе, мой чешуйчатый, сколько?
- Сто тридцать четыре…
- Мра-а-а-ак! – протянула я, окончательно ошалев от «космических» цифр. – Обалдеть, какие вы все тут древние!
- Древние? – лицо у эльфа вытянулось, а левый глаз задергался. – А тебе-то самой сколько?
- Вообще-то, крайне бестактно спрашивать у девушек про их возраст… Но я отвечу - тридцать два! – с гордостью ответила я.
