Книги
Глава 21
Примерно через полчаса, когда я наелась до состояния «сейчас лопну, но тот кусочек так аппетитно выглядит», на сцену, видимо, с черного хода зашли музыканты в количестве трех бородатых мужиков мрачной наружности. У одного в руках был инструмент похожий на гитару, только более угловатой формы, у двух других нечто крайне странное. Если сравнивать с земными аналогами – труба и смесь арфы с гуслями. Правда та труба как-то больше походила на автомобильный глушитель.
Рассевшись по высоким табуретам, которые с собой же и принесли, они как-то мрачно обвели всех собравшихся, особо отметив нас с Маору, и начали играть. Тренькнули струны, и мы с мужчиной синхронно нервно поежились. Будто по оголенным нервам провели, а звук от трубы напомнил скрип мела по школьной доске. Мао сразу плеснул себе и мне в чашки вина, по вкусу похожего на сангрию, и, не сговариваясь, мы осушили их до дна.
Однако всё оказалось не так плохо. Первый аккорд, видимо, был для того, чтобы отпугнуть нервных и дать им время уйти. Ну а потом заиграла довольно приятная мелодия. Эдакий иноземный фольклор. Песни были спокойные, создавали благостную обстановку для поглощения напитков и различной снеди.
Ещё через полчаса, когда мужчина наконец-то сытый откинулся на спинку лавки, а я, довольно поглаживая заметно округлившийся животик, тихонько сидела и потягивала винцо, музыка заиграла пободрее и громче, чтобы переиграть усилившийся гвалт – в зале стало намного многолюднее, а свободных мест уже практически не оставалось. К тем, кто сидел тут ранее, присоединились знакомые-приятели, и, кроме нашего столика, за который более никто не присел, таких полупустых оставалось только два: один у тех хмурых хмырей в углу, второй у огромного мужика – судя по одежке, он был или начальником стражи, или кем-то из ранга повыше, и к нему только подходили поздороваться и уходили дальше.
– Хорошо-о-о, – блаженно протянула я, разорвав наконец-то наше с Маору затянувшееся молчание.
– Пора выдвигаться, а то и сегодня не успеем добраться до «призывателей», – в ответ лениво произнес мужчина, однако и слабой попытки привстать не предпринял. Наоборот, он опять прикрыл глаза и сложил руки на груди.
– Лениво-о, – согласилась я и сделала ещё глоточек вина. – Может они ещё денек нас подождут? А мы пока немного тут посидим, поотдыхаем... расслабимся. У нас же отпуск, куда спешить-то?
Сначала Мао ничего не произнес, я было даже подумала, что он под грохот кружек и всеобщий гвалт, сопровождаемый дикой песней, умудрился внезапно уснуть. Но, когда я потянулась через стол, чтобы встряхнуть его, он тихо изрёк:
– Давай посидим. Они – подождут. А если они и издохнут до того, как мы до них доберемся, то мы их оживим, узнаем зачем они нас призвали, попытаем немного, и после – упокоим ещё разок.
Кивнув, полностью с ним соглашаясь, я отставила кружку на стол и, оглядевшись, поднялась.
– Ты куда? – приоткрыв один глаз, полюбопытствовал Мао.
– Нужно. А то… лопну. Сейчас вернусь, – состроив многострадальный и многозначительный взгляд, бросила я и посеменила к барной стойке.
Аккуратно растолкав парочку мужчин, которые окопались около бармена, я, уточнив у него где уборная, уже бодрее поскакала в нужную сторону. Лелея надежду, что я от вида того, что творится внутри грубо-сколоченного домика на заднем дворе таверны, не хлопнусь в обморок, а запах, исходящий оттуда, не лишит меня обоняния.
Однако, к удивлению, выскочив во двор через дверь, находящуюся за лестницей, я увидела нормальный на вид домик «для досуга».
Сделав дела, довольная донельзя, я вернулась обратно, и, когда я спокойно шла к нашему столику... меня внезапно схватил за кисть руки тот мужик, что сидел в одиночестве. Про которого я ещё думала, что он какой-то там сотник или начальник караула.
– Не хочешь составить мне компанию, аларайа? – припечатав взглядом черных глаз, пробасил он. – А то твой... дохлик, кажется, уже уснул. Да и место, чтобы посидеть с такой красавицей, он выбрал... не самое достойное. Я же отведу тебя в «Жемчужную заводь».
Ответить ему я не соизволила. Я, сильно задумавшись, что же может значит слово «аларайа», и пытаясь подобрать к нему аналоги, чтобы более верно истрактовать весь его оставшийся монолог, остановилась. Внимательно посмотрела на него. Мысленно махнула рукой, поняв, что приличного в голову ничего не лезет, и попыталась всё так же молча вытянуть кисть из его лапищи.
– Не сопротивляйся. Я смогу ублажить тебя, – и вот тут у меня практически не осталось сомнений по поводу его намерений и значения того странного слова. А по спине пробежал неприятный холодок. Я ещё сильнее дернулась, в надежде вырваться, но мужик только сжал пальцы. – И я заплачу тебе лучше, чем он. Соглашайся.
– Мужчина-а, я вас бою-ю-у-усь! – провыла я истерично. – И я не… эта, как вы там меня назвали! Так что, прошу, отпустите меня. Я никуда не пойду ни с вами, ни с кем бы то ни было. Я пришла с... другом своим, с ним и уйду. Мы поесть просто зашли. По пути было!
Я попыталась придать своему голосу твердости, но вышло у меня плохо. А бородач, судя по его пристальному и похотливому взгляду, вообще меня не слушал! Или выслушал и плюнул с высокой колокольни, то есть со своего огромного роста, на всё, что я только что сказала.
- В Аллархате не существует дружбы между мужчиной и женщиной. Да и благовоспитанная аллархийка сюда бы никогда не зашла, – сказал мужик, подтвердив все опасения. – Ты, видно, иноземица, на рынке для утех проданная. Сколько он заплатил за тебя? Он ведь тебя не на совсем выкупил? Я перебью цену. Хочешь, я выкуплю тебя у торговца? Кто твой хозяин: Зирада, Мусайрин... или, может, Хамаран?
– Мао-о-о! – в ужасе от происходящего пропищала я себе под нос, что-то громче я просто не смогла выдавить из себя, задрожав всем телом, в надежде, что мой попутчик сквозь какофонию звуков всё-таки услышит этот тихий писк. Однако мне и самой нельзя было так просто сдаваться! Подумав об этом, я резко собралась и, окатив мужлана ледяным взглядом, как можно более четко процедила:
– Руки уберите. С кем я пришла, с тем и уйду. Будьте благоразумным и отпустите. Я насовсем купленная! Прям до гроба буду ему верна и...
– Я смогу тебя обеспечить, – перебив меня, пробасил этот идиот. – И я смогу ублажить тебя... Так что, раз ты в его собственности, я выкуплю тебя у него.
Кивнув, насупив брови, мужик медленно поднялся во весь свой огромный рост и, выйдя из-за стола, буквально потащил меня к Маору. Хотя я и не упиралась, просто едва поспевала за его широкими шагами.
Кстати, пока велась эта перепалка между нами, в таверне стало значительно тише: посетители, открыв рты, с интересом наблюдали за нами. Только музыканты никак не могли успокоиться. А может, наоборот, предчувствуя что-то, они заиграли ещё активнее и громче.
Когда мы подошли ближе к нашему столику, Мао повернул в нашу сторону голову и, приоткрыв один глаз, со злостью процедил сквозь зубы:
– Руки от неё убрал, смерд.
– Я заберу её у тебя. Десять далайров будет хорошей платой, – мужик и на слова Маору не обратил внимание. Ишь какой... самоубийца.
– Я тебе сказал – убрал от неё руки. Сейчас же, – мой рогатик уже и второй глазик приоткрыл.
– Ты – хлюпик. Как ты можешь обеспечить и усладить такую женщину! – это был не вопрос – утверждение. – Ты не достоин её! – припечатал он под конец. И я нервно хихикнула. Кажется, от этой таверны мало что останется, а может, и от всего города. И вроде как получается, что опять я виновата. Обидно, однако! Идешь такой, никому не мешаешь... и нате – нечаянно превращаешься в ходячую катастрофу.
