Книги
Глава 4
От произошедшего со мной хотелось завыть на луну. И, честное слово, превратись я не в кошку, а в волка, то точно бы вышла на улицу и.... задрав голову к небу, с душой… Эх-х! Но отчаиваться мне было никак нельзя! Была бы я одна, не будь у меня ради кого стремиться вернуть свой настоящий облик и попасть домой, точно бы сейчас разрыдалась, однако мне не оставалось ничего, кроме как просто принять тот факт, что я в данный момент большая кошка, тяжело вздохнуть и почесать лапой за ухом.
– Я есть хочу, – донеслось из-за ширмы.
«А я что могу сделать? Пойти и поймать тебе белку, что ли? И вообще...».
– Ма-а-ау! Миа-а-ау!.. Рр-р... – поняв, что он всё равно ничего не поймёт из моего злобного мявканья, я заткнулась и закатила глаза.
– Хватит орать. Иди-ка ты сюда, – кое-как поднявшись, я нехотя поплелась к Маору. Он же, накинув плащ, поманил меня за собой, однако я решительно не желала оставлять здесь, в шатре, свою одежду. А вдруг я опять так же внезапно «обернусь» обратно в человека? Не очень бы хотелось сверкать своей белоснежной пятой точкой.
Подойдя к кровати, я лапой сгребла все вещи в одну кучку, и до меня неожиданно дошло, что вместо рук у меня теперь лапы и, кроме как в зубах, мне таскать вещи и негде, и я опять загрустила. Но после того, как мужчина меня окликнул, аккуратно клыками подцепила одежду и потрусила к выходу.
– Это что у тебя? – задал он абсолютно бесполезный вопрос, на который я не смогла бы ответить аж по двум причинам. – А ну отдай-ка мне это.
Маору нахмурился, когда я отрицательно покачала головой.
– Оставь ты свои лохмотья, я сказал! – он даже слегка повысил голос, но я опять ответила отрицательным мотанием башки. – Ну тебе же хуже...
Мужчина резко, одним неуловимым движением, выдернул из моей пасти одежду, причем с такой силой, что вместе с ней я чуть не лишилась и челюсти. Бросив вещи на пол, он щелкнул пальцами и... за считанное мгновение мои джинсы, футболка и белье превратились в небольшую кучку черного пепла!
Недоуменно переведя взгляд с того, что осталось от моей одежды, на него я злобно зарычала. Нет! Ну что за гад-то такой?! Я его сейчас точно укушу за что-нибудь! Как воткну острые клыки ему в зад! Довел! Со мной и без него не пойми что сейчас творится, так ещё и он дополнительный хаос вносит! И чем ему мои вещи-то не угодили?!
– А ну цыц, Лиэна, – Маору положил руку мне на голову и прошептал что-то на странном языке, а потом произнес: – Твои вещи – хлам, да и к чему они тебе сейчас? Обернешься, если, конечно, обернешься, тогда и поговорим. Сейчас бы они тебе только мешали. И хватит злобно зыркать на меня, у меня настроение, знаешь ли, тоже так себе: не выспался, голодный, ещё и твоё постоянное шипение на мозги давит...
– А что мне ещё остается делать? Если нормально... – сказала я и поняла, что я РАЗГОВАРИВАЮ на нормальном, понятном языке! – Ой... Вы... Ты...
– Я... Я... – отняв руку, хмуро буркнул он и схватил меня за холку, – пошли уж, горе-служанка. Толку – ноль, только проблемы от тебя на ровном месте...
Я, в очередной раз ошарашенная, беспрекословно пошлепала за ним, даже не возмутившись.
Как только мы вышли на поляну, мужчина легким движением руки убрал шатер и повел меня в огромному поваленному стволу.
– Ну и зачем мы вышли? – недовольно проворчала я, когда он присел на дерево и усадил меня рядом. – В шатре бы удобнее на подушках сиделось-то. Тут же вон сыро от росы...
– Помолчи, а? – одернул Маору меня и щелкнул пальцами по носу. – В шатре затруднительно призвать Шантаэра.
– Шанта... Чего?
– Животное это, ездовое. Не пешком же мне по лесу ходить. Да и гостей не хотелось внутрь приглашать.
– К-каких гостей?
– Не слышишь, что ли, ничего?
– Не... – я замолчала на полуслове и, прикрыв глаза, постаралась прислушаться. И я действительно услышала вдалеке мужские грубые голоса.
– Трое. Мужчины. Разговаривают на незнакомом мне языке, - поводя носом, добавила: – Вонючие, как скунсы. Они, наверное, месяц не мылись... Жуть!
От любопытства и, чтобы проверить свои новые «навыки», я повернулась к Маору и принюхалась. От него пахло просто невообразимо приятно: терпкий аромат шоколада, сладковатая нотка... ванили? И легкий цитрусовый шлейф. Словно шоколадная плитка с апельсиновой цедрой.
– Ага... именно. Не знаю уж кто такие эти твои скунсы, но те аборигены воняют хуже выгребной ямы.
– А зачем мы их вообще ждем?
– А затем, что нам нужно обучиться местному языку.
– А как?
– А надоело мне отвечать на твои вопросы, – сказал этот гад, и я, обидевшись, повернулась к нему спиной. «Не хочет и ладно! Ну и не надо! Вот ещё, упрашивать я его точно не собираюсь!» – подумала я, однако любопытство просто снедало меня. И я, немного развернувшись, аккуратно умостила голову на передних лапах и начала молча, исподтишка, буквально одним глазком наблюдать за мужчиной, заодно внимательно при дневном свете его беззастенчиво разглядывая.
Вчера в темноте его волосы показались мне черного цвета, но на деле оказались цвета темного шоколада. Справа на виске было выбрито три широкие дорожки, а на коже виднелись черные татуировки, которые спускались по лбу, через бровь, по щеке вниз на шею и уходили дальше под высокий плотный воротничок… Скорее это была какая-то сложная, замысловатая церемониальная одежда, а не доспехи, как мне почудилось, он ведь сказал, что какой-то там Лорд. Волосы, несмотря на то, что я не видела, как он сегодня причесывался, шелковистой, ровной волной лежали на спине и доходили аж до лопаток.
О... а лицо-то какое! Правильные черты, прямой нос, четкая линия скул. А посреди всего этого великолепия – яркие изумрудные глаза. Они притягивали взгляд, манили, завораживали. Вот рога только немного вид портили. Хотя, как портили, ему-то они на удивление шли, просто это мне с непривычки они казались чужеродных объектом на этом образчике мужской красоты.
Фигуру, правда, из-за плаща я так и не смогла полностью оценить, точнее её вид сзади, но, что-то мне подсказывает, что и эту часть я увижу, причем скоро... и, возможно, сильно пожалею, что я её увижу, причем не раз. Оно и не удивительно, практически сразу после развода у меня сильно заболела мама и мне было совсем не до свиданий. И вот уже больше полугода я была одна. А тут прямо образчик мужской красоты… Не к добру это. Ох, не к добру.
Пока я истекала слюнями по Маору, на просеку метрах в ста от нас выползла вонючая троица. Оглядевшись по сторонам и заметив нас, они радостно разулыбались, о чем-то загомонили и, достав из ножен мечики, бодро «поскакали» в нашу сторону, на ходу о чем-то повизгивая.
Я на всякий случай подползла к мужчине еще поближе, если что – он-то запросто что-нибудь нашаманит. Да и было видно по его расслабленному виду, что приближающиеся «товарищи» кроме скуки у него вызвать ничего и не могут.
Когда до нас им оставалось буквально метров сто, Маору медленно вытянул руку, выставил указательный палец, словно прицелился, и тяжело вздохнув, бросил:
– Надоели орать, сгиньте... – и двое мужчин действительно сгинули, их будто и не было.
И на поляне опять воцарилась тишина. Огромный бородач, что возглавлял этот бодрый забег, пробежав ещё немного, остановился, после чего недоуменно оглянулся и нахмурился.
– А куда они делись? – я тоже не могла понять, куда исчезли двое самых голосистых.
– Ты и правда хочешь это знать?
– А...
– Лиэна, лучше помолчи... – и я опять недовольно насупилась. Вредный, ленивый гад!
Бородач, что хлопал до этого глазами, вдруг громко залопотал, обращаясь к нам.
– Как думаешь, о чем он нам вещает? – закинув ногу на ногу и сложив руки на груди, спросил меня Маору.
