Книги
***
Уже вечером, сидя в холле Темного факультета, собравшись дружной компанией нашей группы, чтобы обсудить, что мы будем делать, многие подтвердили мои мысли и опасения. Некоторые даже всерьез решили покинуть Академию, сказав, что закончить могут и другую, где есть шанс дотянуть живыми до получения диплома, и винить их в трусости никто даже не подумал. Зато мы, светлые умы Тёмного факультета, додумались, раз нам разрешили выходить в город, напиться завтра с горя в одной гномьей таверне, так сказать сгладить острые углы и забыть ненадолго про испытания и коварного ректора, по сравнению с которым Геонор уже выглядел просто крайне нервной и вечно орущей «лапочкой».
Следующий день вся Академия продолжала гудеть и стояла на ушах. Некоторые особо недальновидные дамы, увидев образчик мужской красоты, только о нем и думали и томно вздыхали. Но таких остались единицы. Остальные же сильно налегли на учебу, которой стало вдруг в разы больше. Все преподаватели как с цепи сорвались и пытались за лекцию впихнуть в нас невпихиваемое и плюсом сверху тонну новых знаний, не давая и вздохнуть нормально.
Ну а в перерывах между лекциями, кто умудрялся делать три дела одновременно: читать и идти в аудиторию, заодно проклинали ректора. А кто-то, по слухам, не только лишь чесать языком был горазд, но и попытался воплотить угрозы в жизнь – проклясть Самаэйра. Говорят, закончилось это крайне печально для авантюриста – ректор появился прямо посреди круга, начерченного кровью, и утащил беднягу с собой, и больше того никто не видел…
В общем, жизнь у нас закипела и забурлила. А наша группа-таки отправилась в таверну… И мы напились до состояния болотных тварей, то есть могли только ползать и бурчать что-то нечленораздельное. И это, замечу, происходило в четверг, посреди учебной недели!
Честно скажу, я не помню, как добралась в тот день до своей комнаты, вспоминается только образ какого-то парня с темными волосами, который отбил меня у Шэйна, что тоже решил поучаствовать в нашей вакханалии… На этом всё. Как отрезало.
Вот мы заходим в таверну, вот молча закидываемся гномьей настойкой с перцем, даже не запивая и не закусывая, потом кто-то танцует, призывает нас пойти штурмом на кабинет ректора, а потом – бац, какой-то парень, Шэйн пытается трансформироваться… И снова – бац! Но теперь уже только чернота вместо воспоминаний.
Нет, я, конечно, не была безгрешной и бывало выпивала с сокурсниками до этого, причем до состояния, когда земля уже не кажется твердой, но напиваться до такого, когда ничего не помнишь? Вот это со мной точно произошло впервые. И это был ещё один тревожный звоночек. Нужно как можно быстрее завершить артефакт, желательно ещё и до практических экзаменов, и отправляться уже на поиски Сая. А все эти странные, синеглазые ректоры с их испытаниями пускай останутся в далеком прошлом. И когда я вернусь, то можно и дома завершить обучение. В этой Академии меня уже ничего не будет удерживать…
Разлепив с огромным трудом один глаз, веко которого казалось налитым свинцом, я попыталась протянуть руку до тумбочки, где у меня всегда стоял графин с водой и стакан, но рука была словно не моя и на ней что-то лежало. В общем, я даже не смогла пошевелить пальцами. И со вздохом решила отложить этот подвиг, а пока немного перевести огнедышащее дыхание. Другой рукой, которая откликалась на команды мозга, я не рискнула размахивать, ведь для того, чтобы взять графин ею, мне бы пришлось перевернуться, а с больной головой этого делать очень не хотелось.
Проклятье…
А почему в комнате так темно-то? И в горле сухость такая, что даже язык ворочается с трудом… и что это за странный запах? Малика решила опробовать какие-то очередные супермодные духи? Аромат, конечно, приятный, но уж больно непривычный, какой-то мужской, хвойный, что ли, а не любимый ею сладко-цветочный. Не могла она это сделать, устраивать эксперименты, в другое более подходящее время? Ох, ладно, потом ей всё выскажу, когда смогу рот открыть. Радует, что она хотя бы сжалилась и шторы закрыла, иначе мне сейчас, наверное, солнце бы сетчатку сожгло… Или же это я так предусмотрительно поступила, когда приползла в состоянии желе в комнату?..
Вот ведь! Практически ничего не помню, что было после десятой стопки. Ещё и Шэйн, ушастый соблазнитель, вина мне принес тёмно-эльфийского, моего любимого, из ягод самайдара, небесно-голубого цвета. Невероятно легкое, с цветочным ароматом, безумно приятной кислинкой и сладким, но не приторным, послевкусием… И принес ведь не бокал, а целую бутылку. Я, помнится, так тогда обрадовалась, что даже чмокнула его в щеку. Совсем обезумела я за эти дни. После такого безобидного жеста этот ушастый теперь долго ещё от меня не отстанет. И, кстати, кто же всё-таки тот приятный юноша, что так отстаивал мою честь и отваживал оборотня? Лицо у него миловидное… вроде. Хотя, как мне кажется, под таким градусом и количеством алкоголя в крови все вокруг покажутся довольно приятными, даже полусгнившие зомби и существа из Запретного леса.
Так, насчет них. После того, как наша компания отказалась от идеи штурмовать кабинет ректора, причем с подачи того незнакомого парня, мы собирались отправиться зачищать Запретный… Хорошо, что мы все были в состоянии недвижимости и языками с трудом ворочали, иначе мы бы могли… Ага, стать отличной закуской тем тварям.
Я сделала ещё одну попытку дотянуться до графина, даже смогла перевернуться на бок, чтобы это было проще осуществить, но нужная мне рука так и не поддалась, будто на ней что-то лежало. Тяжелое и горячее…
Ничего не понимая, что же мне мешает, я постаралась разглядеть то, что мне помешало, но сделать это одним глазом, затянутым поволокой, да ещё в кромешном мраке оказалось бесполезным занятием. Поэтому я решила снова сделать передышку и пока спокойно полежать, попытаться что-то ещё выудить из дырявой памяти.
Итак. После вина, что принес мне Шэйн, меня знатно повело, и как раз тогда начались основательные провалы в памяти размером с кратер. И примерно в тот же период появился тот юноша. Мы, помнится, ему сильно по какому-то поводу сочувствовали и налили, кто что мог. Я поделилась вином…
Дважды проклятье! Я, кажется, с ним обнималась! Ну точно – в темном углу таверны после танца, который вместе и станцевали… Ой, Иримэ, лучше не вспоминай, как ты танцевала и прижималась к нему, буквально висела на бедняге. Хотя тот бедняга, если я правильно помню, был совсем не против и нашептывал мне что-то на ухо, а потом мы с ним…
– Ш-ш-ш-ш! – зашипела я отчаянно, вспомнив, как я целовалась с тем красавчиком, причем целовались мы с моей подачи – я сама набросилась на него. – Ш-ш-ш-што ж ты за недоразумение?! С-с-стыд тебе! И позор! – Хватаясь одной рукой за голову с одним желанием – выдернуть себе клок волос из дурной башки, договорила я.
Пять лет… практически пять лет я загубила одним лишь бурным вечером! И первый поцелуй, что десять лет так отчаянно хотела подарить Сайшоэру, своему любимому, и столько мечтала об этом моменте, отдала какому-то незнакомцу, которого видела впервые, да ещё и сделала я это по-пьяни.
А всё этот ректор проклятый виноват! С него всё началось! После того, как он появился, всё превратилось в балаган, а я – в дурочку, обнимающуюся по темным углам с кем ни попадя и напивающуюся до «состояния-нестояния»!
Всё, решено! Забываю про учебу, плевать на экзамены, довожу артефакт хотя бы до тестового образца и отправляюсь за Саем, пока я окончательно не сошла с ума…
– Стыд? А почему мне должно быть стыдно и почему это – позор?.. И я совсем точно не считаю себя недоразумением!
