Книги
Май как-то резко обрушился на город практически летним теплом, вызвав во мне уже порядком подзабытое желание пеших прогулок. Я, как и год назад, начала бродить дворами микрорайона. Но если раньше я просто бродила, высматривая интересные для фотографирования места и сценки, то теперь я целенаправленно высматривала вороньи стаи. Глупо было надеяться, и всё же я надеялась. Я знала, что легко опознаю своего пропавшего «гостя» по белому перу.В один из таких прогулочных вечеров я забрела в некие абсолютно незнакомые мне дворы, и уже начала подумывать про дорогу назад, когда услышала многоголосое карканье. Стая ворон, сидевшая мирно на деревьях, внезапно снялась и скопом рванула за дом — туда, откуда раздавались ещё более громкие вороньи вопли. Любопытство заставило меня последовать за птицами. Практически не глядя, куда иду, я резко завернула за угол и налетела на какого-то мужчину. Извинилась, смутившись. Сказала: «Спасибо!» за поднятую им трость, не отвлекаясь от птиц, которые заполонили двор, расположившись не только на деревьях, но и на детской площадке. Потом всё-таки обернулась. Мужчина, которого я чуть не сшибла с ног, успел отойти от меня на приличное расстояние, тем не менее, что-то мне показалось в нём знакомым, хоть и неестественным.Плащ! Длинный чёрный кожаный плащ, такой неуместный в конце мая. Почему он мне знаком? Я прикрыла глаза, пытаясь вспомнить, и вдруг явственно услышала: «Как это умерла? Что значит — умерла? Она не могла умереть без меня!»Травмированную ладонь словно снова обожгло. Открыла глаза. Мужчины уже не было видно, а ладонь продолжала ныть. Подойдя к ближайшему фонарю, я посмотрела на шрамы и оцепенела. Разбросанные, казалось, хаотично рубцы сложились в чёткий рисунок — изображение ворона, распахнувшего крылья.Домой я вернулась на полном автопилоте. Включила ноут и открыла папку, куда сливала фото своей ладони. Я делала снимки раз в две-три недели, когда мне казалось, что шрамы изменялись. Да, они изменялись, но не так, чтобы обеспокоить всерьёз. Просто становились то ярче, то бледнее. Новый снимок не оставлял сомнений — ворон. И его очертания легко угадывались на апрельском кадре теперь, когда я знала, ЧТО мне показывают шрамы.
Спала я в эту ночь плохо, просыпаясь каждые полтора-два часа. Сны были невероятно сумбурные, с ускользающей картинкой и невнятным «сюжетом». Окончательно вырубилась я лишь на рассвете. Сколько проспала — не знаю. Меня разбудил стук в окно! Забыв об осторожности, которую мне надо соблюдать, вставая с дивана, вскочила и бросилась на кухню. По карнизу расхаживал ворон. Стоило мне открыть форточку, как он влетел в кухню, даже не дожидаясь, когда я положу на подоконник хлеб.— Нагулялся? Ну и где тебя черти носили, пернатый засранец?
Казалось, ворон понял мои слова. Во всяком случае, голову он наклонил, как обычный нашкодивший мальчишка.
— Пожалуйста… Не исчезай так больше. Я волновалась за тебя… Ты мне нужен.
Ворон вскинул голову, посмотрел внимательно на меня и вдруг вылетел в форточку. Я даже не успела расстроиться от такого поспешного бегства, когда он вернулся. В клюве у ворона была зажата маленькая веточка сирени. Спланировав на стол, он положил свой подарок на книгу, что я пыталась читать перед сном.
— Спасибо, о, мой галантный кавалер! Мне уже давно никто не дарил цветы, — улыбнулась я. А ворон слегка шаркнул лапкой и опять улетел.Я успела разогреть чайник и налить кофе, когда он появился вновь, с трудом удерживая в клюве конфету в блестящем фантике, которую присоединил к сирени. Это был уже перебор. Опустившись на табурет, я не смогла сдержать слёз. Эмоциональное напряжение последних дней дало о себе знать. Внезапно ворон перепорхнул с подоконника ко мне на плечо. Я замерла от неожиданности и страха, что он легко может изуродовать мне лицо. Но страх сменился изумлением, когда я почувствовала, как ворон провёл осторожно клювом по моим волосам, чуть зарывшись в них. Потом ещё и ещё… Не было ни малейших сомнений: птица на полном серьёзе пыталась меня успокоить. Я слышала истории, говорящие о сообразительности воронов, но чтобы они вот так себя вели?Стоило моим слезам высохнуть, как ворон вернулся на подоконник.— А давай напополам съедим конфету, ага?Птица, привычно склонив набок голову, наблюдала, как я разворачиваю конфету и разрезаю её. Одну половинку положила перед дарителем, а вторую с удовольствием съела сама. Решив поставить сирень в воду, на минуту отвлеклась от ворона, а когда повернулась к окну, то увидела, что тот стоит на раме, готовясь взлететь.— Ты прилетай! А я буду тебя ждать, — прошептала я вслед птице.
Приятный запах сирени взбодрил, и я в уже хорошем настроении принялась за домашние дела.А вечером опять рисовала. Но теперь героем моих рисунков стал ворон. И если первые наброски мало напоминали эту красивую птицу, то с каждым новым листом рисунок становился всё аккуратнее и достовернее.Вспомнила один интересный видеоурок по рисованию ворона акварелью. Но для того, чтобы он получился, нужна была специальная бумага. Прикинув свои финансовые возможности, я решила назавтра съездить в художественный салон за ней и новыми кистями. С мечтами о приятной покупке я и заснула.
***День выдался изумительный. На ярко-голубом небе не наблюдалось ни облачка. В такие дни гулять бы да гулять. Решив, что после магазина обязательно погуляю, закинула в рюкзак фотоаппарат. Нужных автобусов долго не было, и это начало капля за каплей портить мне настроение. И, похоже, настроение портилось не только у меня, но и у погоды, потому что неизвестно откуда взявшийся ветер принялся нагонять тучи. Явно с прогулкой я обломилась. Ну, хотя бы бумагу и кисти куплю.
Рассматривая номера подходящих к остановке автобусов, я не сразу обнаружила, что ожидаю их не одна. Буквально в десятке метров от меня стоял Он! Тот самый брюнет в неизменном чёрном кожаном плаще. Мужчина стоял ко мне спиной, и было непонятно, заметил ли он меня или нет. Я понимала, что если сейчас не подойду, то много потеряю. Вот только ноги враз стали ватными и не хотели послушно сделать эти несколько таких важных для меня шагов. А когда я уже почти решилась, у остановки в очередной раз свистнули тормоза, какая-то «маршрутка» распахнула двери, услужливо выпуская пассажиров. И — о, нет! — мой незнакомец двинулся к одной из дверей. В тот момент, когда он уже почти подошёл к двери, из его руки выпало что-то чёрное и невесомое. Как зачарованная, смотрела я на спланировавшее к моим ногам перо ворона. А мужчина, входя в автобус, вдруг обернулся, и я увидела в его волосах седую прядь. Такую же яркую и заметную в тёмных, почти чёрных волосах, как белое перо у моего ворона. Он улыбнулся мне знакомой легкой улыбкой и поднялся по ступенькам.Я не знала, что это за «маршрутка» и куда она едет, но, подхватив с асфальта перо, решительно приблизилась к ней и, опираясь на услужливо поданную крепкую мужскую руку, зашла в салон.
