Книги
3 года спустя после начала войны
2 года после отбытия Эйдана на фронт
Южный округ, Мирея
— Леди Бриверивз! Леди Бриверивз! — В комнату заглянула молоденькая девушка из городских, имя которой Амелия еще не запомнила. — Там привезли новых раненых!
— Иду, — откликнулась Мэл, оторвав голову от сложенных на столешнице рук. С переутомлением не справлялось уже и знаменитое самоисцеление Грерогеров.
Встала, пошатнулась, схватилась за угол стола. К счастью, позвавшая ее девчонка успела умчаться прочь и не видела этих унизительных полутанцев.
Пришлось подождать пару секунд, прежде чем вставшая перед глазами тьма рассеялась и Мэл смогла оторваться от стола.
Когда отправившиеся в военный поход целители перестали справляться, было принято решение переправлять раненых на юг королевства. Мирейская армия то шла в наступление, то отступала, но все еще действовала на территории противника, а ближе всего к Аренору находился как раз Южный округ Миреи.
Думал ли Эйдан, отправляя жену подальше от столичных соблазнов, что отошлет ее практически к линии фронта? Амелия сомневалась. Тогда все еще верили в успех военной кампании. Сейчас… Сейчас превосходство аренорцев стало очевидным для всех. Но король отказывался признавать реальность. Его обещающие победу речи записывали на специальные магические кристаллы и распространяли по всей стране.
Его величество Роннер Третий призывал мирейцев не сдаваться и верить в своих солдат. Призывал вступить в войско всех, кто способен держать в руках оружие или хотя бы палку (последнее заявление и вовсе вызвало у большинства подданных недоумение), благословлял идти на врага хоть с вилами наперевес, так как мечей, копий и стрел постоянно не хватало. Призывал и призывал… Его словам уже мало кто верил, но отказ теперь приравнивался к дезертирству, поэтому люди и вправду брали вилы и шли воевать. Некоторые возвращались — раненые, но большинство необученных бойцов без дара и без настоящего оружия оставались там — на поле боя.
Весь юг наполнили лазареты. Ничтожную часть средств на их обустройство выделила казна, остальное — лорд Грерогер. Роннер Третий даже выслал отцу Амелии особую грамоту-благодарность за самоотверженность и неравнодушие. Отец в приступе гнева сжег ее в камине. К счастью, кроме дочери, об этом никто не знал.
Лорд Грерогер был против непосредственного участия Амелии в лечении раненых, уговаривал заниматься поместьем, раз уж боги не дали ей наследственной силы целителя. Но Мэл настояла на своем. Ее служанки тоже не владели даром, но покинули господский дом, чтобы помогать все прибывающим и прибывающим пострадавшим. Разве могла она сидеть сложа руки?
По правде говоря, настоящих целителей в королевстве почти не осталось. Столичные аристократы держали проверенных лекарей при себе, а те, кто не имели влиятельных защитников, давно ушли на фронт, чтобы оказывать помощь на месте.
В южных лазаретах спасали жизни обычные люди — бездарные, травники и знахари. Потому-то, если кто-то с серьезными ранениями и добирался до Южного округа, не сгинув в пути, тут разве что получал последний приют. Это великий королевский целитель Досс умел остановить любое кровотечение одним щелчком пальцев. Увы, сушеные травки творить чудес не могли…
Мэл покинула пристройку, в которой отдыхала, и направилась в само здание лазарета — огромный опустошенный амбар, заставленный теперь самодельными койками для больных. В нос тут же ударил запах крови, мочи и пота. Работающие здесь пытались следить за чистотой, но рук не хватало, а раненые все поступали и поступали.
Амелия перекинула косу через плечо, завязала на поясе фартук и направилась к распахнутым дверям бывшего амбара, куда только что прибывшие солдаты заносили раненых — кого на настоящих носилках, кого на самодельных, из палок и покрывал, а кого и вовсе завернутыми в обрывки палаток.
— Леди Бриверивз. — Склонил перед ней седую голову Седдик, местный главный «целитель», фактически же пожилой сельский знахарь, лучше других умеющий шить раны и ампутировать конечности в случае необходимости.
Амелия только отмахнулась от официального приветствия — не до расшаркиваний.
— Сколько? Есть тяжелые? — спросила быстро.
К слову, Мэл только показалось, что отец был против, когда она решила участвовать в уходе за ранеными. По-настоящему воспротивился он потом, когда увидел, в каком состоянии дочь возвращается домой. Даже пытался запрещать, но только не преуспел.
— Два десятка, — отчитался Седдик, встретился взглядом со стоящим рядом с ним солдатом в потертой форме с неаккуратной заплаткой на рукаве и повторил тверже: — Два десятка. Трое — на грани.
— Сейчас приготовим все необходимое, — пообещала Амелия. — Лиззи, за мной!
Топчущаяся за спиной Седдика светловолосая девушка с таким же линялым фартуком поверх платья, как у Мэл, понятливо закивала и побежала в «операционную» — угол амбара, отделенный от основного пространства «стенами» из простыней.
Пока Амелия, высоко подвернув рукава, тщательно мыла руки в заранее приготовленном тазу, Лиззи достала из ящичка, для удобства прибитого к стене, большой стеклянный шприц и бутылку из непрозрачного стекла. Извлекла на свет флакон со спиртом, протерла иглу.
Мэл присела на табурет и молча следила за манипуляциями помощницы. Седдик всегда требовал, чтобы иголки обрабатывали спиртным. Говорил, так учила еще его бабка.
Закончив с приготовлениями, Лиззи подошла к Амелии, та вытянула руку и расположила ее на краю столика. Помощница достала из кармана фартука жгут…
Это произошло случайно. Не озарение, не догадка — стечение обстоятельств. Помогая одному из пациентов, Мэл порезалась, и ее кровь попала на рану, которая уже через несколько минут перестала кровоточить и начала заживать. «Чудо!» — вскричала тогда работающая с ней девушка. «Кровь Грерогеров», — со священным трепетом высказался Седдик.
И оказался прав.
В другой раз Амелия повторила опыт с кровью и только убедилась, что речь шла не о совпадении — ее кровь, как выяснилось, годилась не только для самоисцеления своей обладательницы. Нет, она была не способна вылечить любой недуг, но больные, кому ее по капле добавляли в питье, скорее шли на поправку. Раны, на которые накладывали компресс, пропитанный кровью Мэл, переставали гноиться.
Увы, возможностей одной Амелии было недостаточно, чтобы помочь всем. К тому же они с Седдиком решили, что рассказывать другим о волшебных свойствах ее крови небезопасно. Во-первых, люди с особо тонкой душевной организацией могли счесть подобное святотатством (считалось, что при помощи крови проводят лишь темные ритуалы), и тогда от ее способностей стало бы больше проблем, чем пользы. Во-вторых, другие, кому постулаты веры неведомы, могли просто-напросто убить Мэл ради ее крови.
Или, еще хуже, узнав о чудодейственной силе урожденной Грерогер, сюда могло начать съезжаться еще больше людей. А куда больше, когда рук и так категорически не хватало?
Да и кровь… Сперва Амелия могла отдавать ее гораздо больше, но от ежедневной кровопотери теперь все время кружилась голова. И было принято решение, что кровь будут брать лишь при поступлении тяжелораненых, которым не выкарабкаться без магической подпитки.
— Готово, — провозгласила Лиззи, отложив шприц в сторону и бережно беря в руки бутылку, наполовину заполненную кровью. — Отнесу Седдику. — Мэл вяло кивнула, мир вокруг подернулся дымкой, пол шатнулся. — Вы в порядке, леди Бриверивз? — испугалась девушка.
— В порядке, — заверила Амелия, покрепче ухватившись за край стола. — Беги, раненые не могут ждать.
