Книги
Глава 2
Войдя в церковь, как всегда благоговейно остановилась на пороге и закрыла глаза. Дома я не слышала глас Господа, может, услышу его здесь?
Прошла в кабинку для исповеди, задернула шторку. Дверка тут же отодвинулась, и глубокий голос произнес:
— Что привело тебя, дочь моя?
— Грешна я, отец.
— Нет такого греха, который нельзя простить. Расскажи мне все, дочь моя.
И я рассказала. Как родители нарушили обещание, про своего жениха, про вероятность перехода в другую веру, про отъезд в Шотландию… Излила ему все свои обиды и сомнения. Ведь для этого сюда и пришла.
— Как вы думаете, отец, быть может, стоило все-таки уйти в монастырь, коли душа у меня к этому замужеству не лежит?
Священник помолчал немного, а потом спросил:
— А к служению Господу нашему у тебя лежит душа? Готова ты отказаться от всего мирского, от красивых платьев, вкусной еды, удобной постели, развлечений ради каждодневной молитвы в пять утра, узкой каменной кельи, колючего тонкого матраца и пустой похлебки? Ради колючей робы? Никаких балов, никаких книг, кроме священного писания, никакой семьи?
Я слушала пастора и понимала, что нет, не смогу. Слова про семью особенно повлияли на меня. Несмотря ни на что, я очень любила своих родителей, а Лиз тем более. Но решила все же уточнить.
— Семьи? Почему?
— Твоей семьей станут сестры во Христе, твоим отцом — Господь, а домом — монастырь. Другой семьи у тебя не будет. От всего мирского придется отказаться, даже от них.
— Нет, — помотала головой, — от них точно не смогу. Без развлечений — сложно, но можно. Без красивой одежды и вкусной еды — я неприхотлива и не избалована. Но я не готова отказаться от своей семьи даже ради Господа, да простит он меня, грешную, за такие слова.
— Господь не обидится на это, дитя мое. У каждого из нас свой путь. Бог каждому дает испытания по силам. И ты справишься.
— Вы советуете мне смириться?
— Смирение — добродетель, дочь моя. Не забывай об этом. Попробуй найти и хорошее. Твой будущий муж молод, смел и был бы довольно красив, если бы не шрам. Это твои слова. И если он истинный христианин, то не обидит тебя. Ты станешь ему хорошей женой, а он — твоей защитой и опорой.
— А если обидит?
— Как я уже сказал, у каждого свой путь. Если Господь даст тебе такой — пройди его с честью, и тебе воздастся в Царствии небесном.
— А если меня заставят принять другую веру?
— Какую бы веру ты ни приняла, Господь не оставит тебя, дочь моя. Он никогда не оставляет своих детей.
— Но Шотландия, отец…
— Да, это дикий край. Но поверь, там тоже живут хорошие люди. Если будешь очень стараться, то обязательно найдешь их. А сейчас иди, дочь моя, отпускаю тебе все грехи твои. Во имя Отца, Сына и Святого духа, аминь.
Из церкви вышла умиротворенной. Мятущаяся душа наконец нашла покой. Господь и правда не посылает нам испытаний, которые мы не можем пройти. А значит, такова моя судьба. Что ж, приму ее с честью. И буду надеяться, что будущий муж окажется действительно христианином. Я слышала много ужасных рассказов о горцах и их нравах. Они бьют своих жен, детей, они вспыльчивы, несдержанны, неумерены в еде и питье, ходят в этих своих жутких пледах, похожих на дамские юбки. Я даже слышала сплетни, будто под этими пледами у них ничего нет! Надеюсь, это все окажется неправдой. Или что мой муж окажется не таким. На ужине он не произвел впечатления человека, который способен поднять руку на женщину.
Не успела вернуться, как меня перехватила Лиз и увела к себе.
— Рассказывай, что сказал отец Роберт?
— Сказал, что мне надо смириться и найти хорошее в этом браке.
— И ты согласна?
— А у меня есть выбор? — Я встала. — Прости, Лиз, мне надо поговорить с родителями. Поболтаем позже.
— Конечно, иди.
Родителей нашла в гостиной. Как ни странно, отец был дома, хотя обычно в это время отсутствовал, проводя время с друзьями. Но сейчас они словно ждали моего возвращения. Может, так оно и было.
Когда я вошла в комнату, оба выжидательно уставились на меня.
— Мама, отец. — Остановилась на пороге, собираясь с духом. — Я приняла решение. — Казалось, они оба задержали дыхание. Оно и неудивительно: от моего ответа зависело слишком многое. — Я согласна на брак.
— Слава Господу, — выдохнула мама и перекрестилась, а отец лишь кивнул.
— Но прежде чем начать готовиться к свадьбе, я хочу еще раз увидеться с будущим мужем и поговорить наедине.
— Дочь! Это неприлично! Ты сошла с ума! — возмутилась мама.
— Это мое условие. Иначе в церкви я скажу «нет». Вы знаете, что будет в этом случае.
Мы все это знали — позор. Он ляжет пятном на всю семью, нас перестанут принимать в обществе, Лиз никогда не выйдет замуж, мы обе останемся старыми девами. Возможно, родители даже отрекутся от меня или от обеих. Но я готова была рискнуть.
— Ведь все равно выйду за него замуж, так какая разница? Я же прошу встречи не с другим мужчиной!
— Боже упаси! — Мама снова перекрестилась.
— Хорошо, — наконец сказал отец. — Я разрешу эту встречу, но ты поклянешься, что не откажешься от этого брака, не выкинешь что-нибудь и не сбежишь.
— Клянусь репутацией и будущим Элизабет. Даю слово.
— Будь по-твоему, наглая, несносная девчонка.
Слова отца были обидными, но он улыбался, а значит, буря миновала. Я же желала увидеться с женихом наедине по одной-единственной причине: хотела заглянуть ему в глаза и понять, что он скрывает. Я наконец поняла, чем было то, что я в них увидела: секрет. И мне надо узнать какой. До свадьбы. Ненавижу сюрпризы.
Чтобы выполнить мою просьбу, мама пригласила мистера Макгиллана на завтрак через пару дней под предлогом, что нам надо получше узнать друг друга. Как она потом рассказала, он долго отнекивался, но потом все же уступил напору и согласился. Я и не сомневалась — упорству моей матери позавидовал бы любой. Она добивалась успеха там, где другие терпели сокрушительное поражение. Отец в шутку рассказывал, что если бы не ее упорство, они бы, может, никогда и не поженились.
В день встречи я встала очень рано и принялась прихорашиваться. Хотелось произвести на жениха как можно более благоприятное впечатление, расположить к себе. Иначе я не узнаю, какую тайну он скрывает.
Вся семья уже сидела за столом, когда Карл доложил о приходе гостя. Завтракали мы на открытой веранде, на свежем воздухе. Отец встал навстречу гостю, мы же с Лиз выпрямились и опустили глаза. Нехорошо пялиться.
— Миледи, — мистер Макгиллан по очереди поцеловал нам руки, — рад видеть вас. Вы просто великолепны.
— Мы тоже рады видеть вас. Присоединяйтесь к нашей скромной трапезе.
Мама развлекала гостя, отец говорил с ним о политике, а мне кусок в горло не лез. Я мысленно прокручивала в голове разговор, свои вопросы, его ответы, и потому даже не заметила, что меня о чем-то спрашивают.
— Простите, мама, я отвлеклась, — смущенно улыбнулась.
— Я заметила, — мягко ответила она. — Так что, не хочешь прогуляться в саду? День сегодня замечательный.
— Да, пожалуй, — ответила я и встала.
— Мистер Макгиллан, не желаете сопроводить мою дочь?
Я лишь головой покачала. А жених, если и удивился подобному предложению, но ничем не выказал своих чувств, лишь встал, слегка поклонился моей матери и тут же присоединился ко мне, жестом приглашая на дорожку в сад.
Выдохнула и медленно пошла вперед. Надо собраться с мыслями и как-то начать разговор. Но меня опередили.
— Прекрасная погода, не правда ли? — спросил мужчина и посмотрел на меня в ожидании ответа.
— Да, действительно.
— Мисс Кэтрин… простите мне мое прошлое поведение тогда, в саду. Наверное, мы друг друга немного не поняли.
