Книги
Открывшаяся дверь задела брошенную пустую бутылку, и та со звоном покатилась по деревянному полу; остановилась, столкнувшись с ножкой стола. Кейра вздохнула и вошла внутрь.
В воздухе витал запах алкоголя. Помимо бутылки, на полу обнаружились осколки кувшина и тарелки. Картину завершали опрокинутый табурет и пролитое прямо на скатерть молоко.
— Кейра, это ты?! — хрипло донеслось из соседней комнаты.
— Да, пап! — крикнула она, притворив за собой дверь.
Снова. Опять напился. Если отец Кейры еще сумел как-то пережить смерть жены, то кончина младшей дочери подкосила его окончательно. Сколько уже он обещал, что это был последний раз, но снова и снова искал утешения в бутылке.
Кейра заглянула в гостиную. Отец лежал на диване, даже не потрудившись разуться. Отросшие седые волосы разметались по мягкому подлокотнику.
Она замерла в дверях. Хотелось накричать на него, напомнить об обещаниях, спросить зачем. Но Кейра молчала — пустое. Сколько можно бегать по кругу?
— Дочка, я там молоко, кажется, разлил.
— Я уберу. Ты бы пошел к себе, внизу ночью холодно. — Отец попытался подняться, покряхтел и снова бессильно упал на диван. — Помочь?
Она уже сделала шаг по направлению к нему, но отец отмахнулся.
— Мне тут удобно. Одеяло принеси только.
Кейра кивнула, скорее самой себе, потому что отец не смотрел в ее сторону, и направилась вверх по лестнице. Почти полностью истраченный резерв требовал сна, а не ссор и препирательств.
Набросив на отца одеяло, Кейра вернулась на кухню, собрала бутылки, подмела осколки посуды. Потом села за стол, оперлась локтями на столешницу и спрятала лицо в ладонях. Пока магия с тобой, она не ощутима и воспринимается как само собой разумеющееся, а когда ее запас истощается, то чувствуешь себя так, будто лишился части себя.
Наконец Кейра собралась с силами, встала, потушила световой накопитель и направилась наверх в свою комнату.
— Дочка, это ты? — донеслось с дивана, когда она проходила мимо.
— Да, пап.
— Аааа, — голос полный разочарования. — Не та дочка…
Опять старая песня. Сара была его любимицей, копией рано ушедшей из жизни матери; отец баловал ее и души в ней не чаял. «Мой нежный цветок», — так он любил ее называть. А в Кейре нет ничего общего ни с нежностью, ни с цветами.
— Кейра, выпей со мной! — крикнул вслед отец, когда она уже поднялась на несколько ступеней.
Кейра только крепче сжала пальцами деревянные перила.
— Спи, пап!
Он что-то еще невнятно забормотал, но Кейра не стала слушать, ушла.
***
— Я спрашиваю, как это могло произойти?!
Кейра и Кайл вытянулись по струнке перед столом начальника. Франсиск негодовал… Нет, не так — Франсиск рвал и метал. Его и без того небольшие глаза на круглом одутловатом лице превратились в щелки, а само лицо раскраснелось.
— Франсиск… — начала Кейра и прервалась. Нет, пожалуй, не стоит так панибратски обращаться к начальству, когда оно на грани сердечного приступа. — Господин Фердино, призрак был очень силен. Сохранить дом не было никакой возможности.
— Я что, спрашивал о возможности?! — рявкнуло начальство в ответ и с силой громыхнуло крупным кулаком по столу. — Я сказал зачистить дом. Дом! А не разнести его к чертовой матери! Я понятно говорю?
— Понятно, — буркнула Кейра и отвернулась, уставилась на выцветший рисунок на обоях: цветы и птицы — странный выбор для кабинета начальника Управления. Всегда об этом думала, с того самого дня, как оказалась здесь впервые.
— Понятно, — эхом отозвался Кайл.
— Понятно, — передразнил Франсиск. Что-то швырнул: грохнуло. Кейра повела плечами, но предпочла не поворачиваться — пусть побушует. — У меня иск от градоначальника. — Зашуршали бумаги. — Колоссальный ущерб, наш годовой бюджет.
— Уп-с, — брякнул Кайл.
Лучше бы молчал, потому как снова громыхнуло, зазвенело. Кейра перевела взгляд на пол — пепельница, тяжелая. Теперь понятно, откуда такой грохот.
— Я спрашиваю, — не унимался Франсиск Фердино, — почему два моих лучших боевика не смогли справиться с какой-то дикой сущностью, не угробив историческое здание, а?! Два! Моих! Лучших! Боевика! — каждое слово будто вколоченный в камень гвоздь.
— Он был очень силен, — Кайл округлил глаза для наглядности, — и ооочень дик.
— Лонвер, заткнись! — гаркнул Франсиск.
Кейра закусила губу: если начальник начинает обращаться к своим подчиненным по фамилиям — добра не жди.
Кайл послушно притих.
— Лонвер, вон с глаз моих, — распорядился господин Фердино. — Эйрис, останься.
Кайл побледнел.
— А как же…
— Я сказал: вон!
Напарник растерянно посмотрел на Кейру. Она улыбнулась в ответ, мол, иди, все нормально. Кайл пожал плечами и вышел.
Стукнула дверь за его спиной. Повисло молчание.
— Кейра, присядь, — Франсиск кивнул на стул.
Снова «Кейра»? По имени? Буря миновала подозрительно быстро.
Кейра придвинула к себе стул ногой и села, сложила руки на груди. Зачем он выгнал Кайла? Будет допрашивать по очереди? Совсем из ума выжил на старости лет?
— Говори правду, — начальник впился в нее пристальным взглядом своих маленьких глазок. — Ты поперлась на дело одна, пока этот идиот таскался за юбками?
Кейра ожидала такого вопроса. При всем своем вредном характере господин Фердино был умен и наблюдателен.
— Вовсе нет, — ответила твердо. — Вероятно, мы плохо скоординировали действия, но на задание мы пошли вместе.
— Ну конечно, — проворчал начальник, а затем почти без паузы выдал: — Ты уволена.
Кейре понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать услышанное — слишком невероятно. А когда поняла, что не ослышалась, выпалила:
— Вы не можете!
Покричать, побить посуду, лишить премии, сделать выговор, но уволить! За что?
— Могу.
Кейра подскочила со стула, но села обратно под тяжелым взглядом начальника. Он не шутит, не пугает, а всерьез, на самом деле решил ее уволить. Как же так?
— Вы же сами сказали, что я одна из лучших ваших боевиков… — начала и замолчала. Не хватало еще умолять. Стало безумно обидно.
— Кайл лучше, — спокойный ответ.
— Знаю, — признала Кейра. Невесело усмехнулась: что ж он весь штат уволит, потому что они слабее Кайла?
Повисло молчание. Начальник больше ничего не говорил, словно чего-то ждал, Кейре нечего было сказать, обида душила.
— Я могу идти? — спросила глухо, начав подниматься.
— Сядь, — на этот раз голос Франсиска прозвучал мягко. — Ко мне приходил твой отец.
Кейра вскинула глаза.
— Он был пьян?
Пьян или нет, в любом случае ее отец не имеет к Управлению никакого отношения. Она ничего не понимала.
— Нет, — Франсиск покачал головой. — Он был трезв. Это было вчера утром, как раз в то время, когда вы разносили дом с призраком. — Кейра закусила губу. Все равно ничего не понятно. — Господин Эйрис попросил меня тебя уволить.
А потом напился и ничего ей не сказал. Как удобно.
— Но почему? — Все это просто не укладывалось у нее в голове.
Фердино развел руками.
— Он хочет внуков.
— Что?
— Он хочет внуков, — повторил спокойно. — Твой отец уже потерял одну дочь и не хочет лишиться второй.
— Сара умерла от болезни, — процедила Кейра. На смену обиде и непониманию приходила злость.
— Не все ли равно? — отмахнулся начальник. — Ты теперь его единственная дочь. Признаюсь, сначала я отнесся к его словам скептически, но после того, как ты вчера подставилась, пришел к выводу, что господин Эйрис прав — тебе здесь не место.
В голове тут же всплыли постоянные сетования отца: «Негоже девушке носить брюки», «Посмотри на себя, сама как мужик, кто ж тебя замуж возьмет?», «Девушке не престало огрызаться», «Кейра, ласковее, от тебя же все мужики разбегутся»…
Внуков? Он хочет внуков?!
— В чем-то он прав, — продолжил Франсиск. — Сколько тебе, двадцать два?
