Книги
– К-конечно, я оставлю для вашего господина места, – пробормотала я, справившись с удивлением, и, не забыв о своем плане, будто невзначай уточнила: – А на чье имя бронировать?
– Обойдемся без имен, мой господин хочет сохранить инкогнито.
Мысленно застонав, что не смогу ничего разузнать заранее об этом загадочном дворянине, вида я не подала и кивнула в ответ:
– Хорошо. Я передам своим работникам пожелание вашего господина. И, если вы скажете время, в которое он приедет, мы постараемся…
– Не стоит, – дроу отмахнулся. – Мы и сами справимся. Главное, чтобы нам никто не мешал, дабы не возникло недопонимания и неприятностей… у вас.
– Я это тоже учту.
– Прекрасно… – он отвесил мне легкий поклон. – И спасибо за представление, Вита’Луна, меня оно действительно впечатлило. У вас прекрасный голос, видимо, сами боги наградили вас. Уверен, господин тоже оценит его по достоинству. И я бы…
– Я спою что-нибудь… особенное, – когда он немного замялся, я поняла, о чем он хочет мне сказать – слуга хочет угодить своему господину. Чтобы он точно остался доволен, – специально для него.
Вот и прекрасно! Конечно, оперу я ему петь не буду, но вот бельканто обязательно продемонстрирую. Тут так не поют: то ли не умеют, то ли не знают, как… Или же вовсе не могут: кто его знает, как голосовые связки у этих нелюдей устроены.
Мужчина, который так и не удосужился представиться, а я, находясь под впечатлением от его галантного поведения, вовсе забыла спросить его имя, на этой ноте попрощался и, откланявшись, ушел. А я, допив вино, наконец стянула треклятую маску. И ладонями провела по лицу, избавляясь от мерзкого зуда, который всегда возникал, когда я долго её носила.
– Будешь пить? – не оборачиваясь, спросила Анику, узнав знакомый легкий цокот каблучков.
– Да… пожалуй, – робко произнесла девушка, присаживаясь на соседний стул.
Привстав, я дотянулась до чистого бокала за стойкой, разлила крепкое вино и пододвинула один Анике.
– По твоему молчанию и громкому сопению догадываюсь, ты недовольна тем, что я задумала.
– Гос… – я посмотрела на неё тяжелым взглядом, и она, осекшись, сразу поправилась: – Вита. Да, мне это не нравится. Однако также я недовольна тем, что тебя поставили перед таким выбором!
Её голос перестал быть робким, с каждым словом он становился всё более уверенным, громким. А под конец она даже стукнула кулачком по стойке. И сама это устыдилась, отведя взгляд. Но лишь на мгновение, чтобы вскоре вновь посмотреть на меня. И я увидела в её глазах решимость. Да, она переживает. И хочет как лучше. Также понимает, что она мне помочь сейчас никак не может, и её это сильно огорчает.
