Зеркальщица

Глава 2

На следующий день Кристина Ивановна Иванова, круглая сирота, воспитанница детского дома, лейтенант особого отдела госбезопасности, скончалась от острой сердечной недостаточности. В возрасте двадцати шести лет. Оплакивать Кристину было некому, похоронили ее за казенный счет, без салюта и прочих воинских почестей. Похоронили и похоронили. А тем временем в отделении для безнадежных больных очнулась и резко пошла на поправку младший лейтенант Кристина Андреевна Руденко. Сирота, воспитанная бабушкой, шифровальщица, получившая ранение во время бомбежки узла связи в Афганистане.

Кристина Андреевна Руденко вышла из госпиталя в жаркий день. В пятницу, тринадцатого августа одна тысяча девятьсот восемьдесят второго года. В пятницу тринадцатого, и только черной кошки не хватало, чтобы перебежала дорогу перед такси.

Несчастливое предзнаменование Кристина Андреевна проигнорировала. Села в самолет, который благополучно вылетел из Москвы и приземлился в Краснодаре. Из аэропорта добралась на такси до своего дома, который они с бабушкой купили как раз перед отправкой криптографического подразделения в Афганистан, с трудом открыла приржавевший засов калитки и вошла во двор.

Чемодан и трость остались под вишнями, в палисаднике, отделявшем дорогу от тротуара. Кристина постаралась унять дрожь, сделала несколько шагов по двору, огляделась. Несмотря на инструктаж и внешнее сходство с покойной тезкой, она боялась немедленного разоблачения. Зачем генерал провел такую подмену, догадаться нетрудно. Все граждане СССР, обладавшие паранормальными способностями, стояли на учете. Держать в рукаве туза — зеркальщицу, не внесенную в списки, зеркальщицу, которую можно шантажировать проживанием под чужим именем, с чужими документами... ни один генерал от такого не откажется, и не только генерал.

— Кристина? — голос из-за забора настиг, ударил в спину. — Кристинушка, похудела-то как!

— Здравствуйте, тетя Тася, — чтобы повернуться, пришлось собрать волю в кулак. — По госпиталям лежала, там жира не нарастишь.

Бабка в цветастом платке и байковом халате мелко-мелко закивала, перекрестила ее издали, успокоила:

— Теперь-то отъешься. В отпуск приехала?

— Комиссовали. Обещают через год на преподавательскую работу в училище взять, на другое уже не гожусь.

В доказательство своих слов Кристина шагнула, припадая на левую ногу, чем вызвала новую волну охов и вздохов.

Первый контакт прошел успешно, и Кристина, продолжая успокаивать себя, поднялась на крыльцо и отперла дом. Ключ — длинный, массивный — с трудом провернулся в замке. Пахнуло застарелой сыростью, заскрипели доски пола. Кристина прошла по узкому коридору, оглядела большую кухню с дровяной печью, умывальник, алюминиевый таз. Заглянула в одну дверь — за ней скрывалась маленькая спальня. Открыла вторую, двустворчатую, окинула взглядом зал. Ни шифоньер, ни сервант с парадной посудой ее не заинтересовали. Трельяж. Зеркало на тумбе, пропахшей пудрой и духами. Подпорченная временем гладь, обрамленная рыжими потеками и черными пятнами, затуманилась. Кристина закрыла створки, прошептав: «Не сейчас».

Дар вернулся еще в госпитале, перед выпиской. Радовать генерала Кристина не стала, решила, что сначала отгуляет долгий отпуск.

Движение за окном, пойманное краем глаза, напомнило сразу обо всем: о брошенном на улице чемодане, о возможной слежке. О том, что надо было первым делом позвонить куратору, а она поехала прямо в дом.

На покосившийся забор, разделявший участки, вспрыгнул огромный черный кот. Посмотрел на Кристину внимательно, проникая в душу, фыркнул, взъерошился, сбежал, выражая неодобрение коротким воем. Животные чувствовали отклонения от нормы. Ни коты, ни собаки рядом с зеркальщиками не задерживались. И не только с ними — и с кукловодами, и с ворожеями, и так далее по списку.

Животных было невозможно взять под контроль, поэтому мимолетное чувство опасности исчезло — неодушевленные предметы Кристину пугали больше. Она побрела за чемоданом, попутно оглядывая двор. Пустая собачья будка, стоявшая на боку кроватная сетка, оцинкованная лейка. Ни тряпичных зайчиков, ни пластмассовых неваляшек, ни деревянных птичек-свистулек. Да и сомнительно, что к ней с первого дня приставят кукловода. Вот если потянуть пару лет, утверждая, что способности так и не вернулись — тогда жди гостя в дом. Мелькнуло и исчезло воспоминание, как бывший товарищ по факультативу выслушивал отчеты кукол, выполняя задание в Москве. Крохотная, в палец размером, елочная Снегурочка со стершейся с пластика краской, пищала, передавая хозяину отчет о действиях иностранного спортсмена, подозреваемого в спекуляции валютой. Снегурочка пряталась в гостиничном номере, возле батареи. Плюшевый медведь сопровождал спортсмена на прогулках в парке, оставляя клочья шерсти на кустах. Можно было заглушить микрофоны, держаться подальше от зеркал, но избавиться от игрушки, которую кукловод натравил на объект — нельзя. В зайчиков, мишек, снегурочек вселялись души покойников, отравленных ненавистью ко всему живому. Плюшевая и пластмассовая нежить преследовала людей, охотно отчитываясь кукловоду. Поговаривали, что некоторые умельцы вселяли душу в посуду, подушки, одеяла, добираясь до самых сокровенных помыслов и действий объекта, но за истинность таких рассказов Кристина не ручалась. Она знала тайны, неведомые простому обывателю — волей-неволей узнаешь, пока учишься и работаешь. При этом огромная часть паранормального айсберга все равно оставалась сокрытой от глаз. Ко многим секретам Кристина не имела доступа, и, как любой обыватель, довольствовалась слухами.

— Тетя Тася! — крикнула она, ставя чемодан на крыльцо. — Ближайший телефон на универсаме? Позвонить надо, а я уже не помню ничего.

Перед отъездом Кристину заставили выучить карту окрестностей. Город она могла не знать — прожила-то всего ничего, из училища на прогулки не выпускали. Но дорогу к магазину и обратно должна была запомнить.

— На пятиэтажках, — отозвалась та. — Если трубки целы. Кто-то уже второй месяц балуется, отрывает. Ты туда пройди, а если поломано, до универсама рукой подать. Там пяток на стене, какой-то да работает. Мелочь есть или двушку дать тебе?

— Мелочи полный кошелек, — успокоила соседку Кристина.

Номер, по которому она собиралась звонить, соединяли с абонентом без проглоченной телефоном-автоматом монеты. Однако соседке об этом знать совсем необязательно.