Книги
Это случилось ранним утром, в тот самый предательский час, когда мир еще не стряхнул с себя остатки снов, а реальность кажется хрупкой, как тонкий лед. Андрей пребывал в самом лучшем расположении духа. Воскресное утро встретило его косыми лучами солнца, пробивающимися сквозь щели в жалюзи, и в очередной раз он был благодарен судьбе за то, как его жизнь кардинально изменилась за последние месяцы. Лежа рядом со своей молодой и любимой женой, он не хотел слышать ничего за пределами этой комнаты, этого хрупкого кокона, сотканного из тишины и тепла чужого тела.
Звонок в дверь ворвался в это пространство, резанул по его нервам и ввинтился в мозг. Резкий, настойчивый, неуместный. Почему-то уже тогда он знал, что этот звук не принесет ему ничего хорошего. Его жена, Светлана, кажется, не слышала звонка и продолжала спать, ее дыхание было ровным и безмятежным. В последнее время она много спит. Она так устает за день с детьми, что у нее совсем не остается сил на мужа и личные дела. Он понимал это и давал ей спать столько, сколько было нужно, находя в ее сне собственное хрупкое успокоение.
Звонок стал громче. Андрей не сразу осознал это, ведь это было невозможно, но звук повторился, пронзительный и требовательный, и он вновь был громче.
Из детской также не было слышно ни звука. Дети спали, как и их мать. Андрей был единственным, кто уже проснулся, и, кажется, только он слышал этот набат, возвещавший о вторжении. Подкрадываясь на цыпочках, он закрывал уши от пронзительного шума, но тот проникал прямо в мозг. Пришелец, стоявший за дверью, уже не убирал палец с кнопки. Одетый лишь в одни семейные трусы и растянутую майку, Андрей смог устало привалиться к двери и положить руку на замок. Почему-то он почувствовал невероятную усталость и тяжесть в своих конечностях, как это было тогда… несколько месяцев назад, когда он спасал свою возлюбленную от нападения этих подонков.
Удар в дверь заставил его вздрогнуть. Тяжелый, глухой, полный нетерпения. Гость терял терпение и всеми силами пытался попасть внутрь. Чувствуя, как его ноги дрожат в коленях, Андрей нашел в себе смелость заглянуть в глазок. Пусто… Никого… как он и ожидал.
"Вероятнее всего, просто дети развлекаются, или… их выпустили… и теперь они…" - пронеслась безумная мысль в его голове.
Последние события научили его важной мудрости, а именно - иметь дома оружие. Его правая рука сама нырнула в ближайший комод и вытащила ТОТ самый пистолет Макарова. Холодный, тяжелый, реальный. Сейчас он с улыбкой вспоминал, как Света часто ругала его за то, что он держит оружие в доме, полном детей, в незапертом комоде. Но дети почти всегда спали, а потом и она начала в основном спать. Это было не важно - где хранить оружие.
Мощный удар в дверь заставил его рухнуть на землю от страха и сжаться, все так же держа пистолет в руках. Агрессивный удар повторился еще несколько раз, с каждым разом становясь все настойчивее, словно кто-то пытался выломать дверь вместе с его рассудком.
- Открывай! - раздался женский знакомый голос. - Открывай, я знаю, что ты там!
Он пытался вспомнить, откуда знает этот голос, но тщетно. У него было не так много знакомых, и он не знал никого, кто знал бы его новый адрес.
Первый замок был им открыт, потом второй, в то время как в дверном глазке так никто и не появился. Андрей просто подчинялся приказам, это было привычно. Он ощущал, как его маленькая комнатка возвращается и снова закрывает его в мрачном крошечном пространстве.
Как только дверь открылась и мрак подъезда заструился в его квартиру, он увидел девушку. Роскошное пальто, дорогая сумка от Гуччи, высокие красные сапожки. Одна только ее прическа могла стоить около тридцати тысяч. Он пытался вспомнить ее…
Она усмехнулась. Она смотрела на него, как на мокрое место, как на клопа, таракана, и ее взгляд не скрывал этого. Она презирала его и смотрела на него сверху вниз. Ему казалось, что она становится выше, а он все ниже. В какой-то момент она вот-вот дотянется до потолка и раздавит его, как муравья. В груди сжалось, сердце почти перестало биться, а страх сковал его тело.
- Вот и встретились, - выдала она с едким сарказмом в голосе.
- З-з-здравству-у-уйте, - с трудом произнес он.
- Войти разрешишь? Женишок, - последнее она бросила ему в лицо, подавшись к нему максимально близко, но не переступая порог квартиры.
Андрей быстро закивал. Роли были распределены, он ничего не решал.
- Произнеси это! - почти прокричала эти слова незнакомка.
- ВХОДИТЕ!!! - Андрей закричал в ответ и попятился вбок от двери.
Полы ее плаща чиркнули по его голым дрожащим коленям, когда она проходила мимо. От нее пахло дорогими духами, а под пальто было видно глубокое декольте, от которого он не мог отвести взгляд. Руки Андрея опустились к причинному месту, пытаясь скрыть неловкую эрекцию. Смотреть, но не трогать. Правила он знал, она не из его касты, он должен лишь подчиняться в надежде, что она позволит ему хоть что-то.
- Так значит, ты теперь живешь тут, верно? - она осмотрела коридор его квартиры. - Это лучше, чем твоя старая халупа. В нее даже зайти нельзя, настолько там все смердит от твоего присутствия.
- Вы… вы знаете меня? - сжимаясь в углу, спросил Андрей, так и не заперев дверь.
- И ты меня знаешь, - она повернулась к нему лицом, распуская волосы. - Вспомнил?
Дыхание снова перехватило. Он вспомнил. Он вспомнил ее холодные губы на операционном столе. Он вспомнил смех тех подонков, когда он занимался с ней любовью. Он вспомнил все. Настя "Марго" Романова сама пришла в его дом.
- Но… ты же… - начал было он.
- Мертва? - удивилась она. - Ну, это же не остановило тебя от изнасилования, так почему это должно остановить меня от того, чтобы прийти к тебе и потребовать компенсацию?
Андрей покачал головой, пытаясь сбросить наваждение. Морок никак не хотел уходить. Он терялся, пытаясь поймать реальность, какой бы она ни была.
- Я… я… женат! - пытался он найти в себе остатки мужества.
- Правда? И ты любишь ее? - она приоткрыла полы своего кашемирового пальто и провела руками по вырезу в блузке, открывая его до самого живота. - Сколько тебе было лет, когда ты первый раз сделал это со мной?
Голова Андрея закружилась, но он не отвел взгляд.
- Четырнадцать? Пятнадцать? Хочешь сделать это еще раз? - она улыбалась.
Андрей тяжело дышал. Мысли перестали посещать его.
- Если ты поможешь мне… я помогу тебе. И мы оба знаем, что только я знаю, чего ты хочешь на самом деле, верно? - ее голос стал более томным.
Никто не слышал их разговор. Его домочадцы спали, как и всегда.
- Что ты хочешь? - он с трудом поднял глаза от ее бюста к лицу.
Андрей попытался закрыть глаза, но понял, что веки не опускаются. Ее лицо было покрыто трупными пятнами, словно пролежало в морге не одну неделю. Он закричал, пытаясь заставить мышцы глаз сомкнуть веки, но чужая воля не позволяла этого сделать. Он схватился за глаза руками и попытался закрыть их. Мышцы напоминали гранит и не поддавались.
- Я тебе такой не нравлюсь? - спросила она с презрением.
Он пытался закрыть глаза, пытался отвернуться. Она не позволяла. "Я могу вытащить свои глаза и отвернуть их!" - родилась в его голове мысль. Андрей так и поступил. Невзирая на агонию, которая сопутствовала этим действиям, он вырывал собственные глазные яблоки из глазниц. Крови не было, был только запах пыли и страшная боль.
- Хорошо… продолжай, - поддержала она его.
Глазные яблоки, с длинно-тянущимися линиями нервных окончаний и кровеносных сосудов, лежали у него на руках.
- Я все еще вижу… - с ужасом для себя осознал Андрей.
