Книги
Подняться на шестой этаж оказалось пыткой, выматывающей душу и тело. Силы, словно вода сквозь пальцы, утекали из Андрея с каждым вымученным шагом. Типовая девятиэтажка, этот бетонный склеп, разрасталась в его сознании до размеров Вавилонской башни, сложенной из отчаяния и гнили, с мириадами лестничных пролетов, уходящих в душную темноту. Такие дома, как незаживающие язвы, есть в каждом городе. Дома-призраки, в которые заходишь, лишь когда бежать больше некуда. Дома, что годами гниют в аварийном состоянии, где в затопленных подвалах безраздельно правят крысы - безмолвные владыки этого царства упадка. В их мутных подслеповатых окнах порой мелькают силуэты тех, кто никогда здесь не жил.
Сегодня Андрей был одним из них.
Он и сам напоминал выцветший призрак, прилипший к шершавой облупившейся стене, жадно глотающий спертый пахнущий мочой и сыростью воздух. Очередной силуэт прошел мимо него, словно и не заметив. И это было хорошо. Сегодня ему не нужно было чужое внимание, он пришел, чтобы защитить то единственное, что у него осталось: ЕЕ. Он и Макаров в его кармане будут защищать Свету от “них”. Сомнений в том, что они захотят разрушить его жизнь до конца, не было никаких, это был лишь вопрос времени. А может, они уже здесь! "Тогда надо спешить!" - мысль обожгла мозг, заставляя сделать еще одно усилие, заставляя ускориться.
Что-то давило, не давало двигаться быстрее. Желание остаться здесь, во мраке загаженного подъезда, слиться с тенями и просто выжидать было почти непреодолимым. Андрей рухнул на ступени, обессиленный. На грязном бетоне валялись пустые пластиковые бутылки, и едкий смрад застарелого пива ударил в ноздри. Следы человеческой цивилизации были повсюду: старые использованные презервативы, криво нацарапанная на стене эпитафия "Леха - лох", окаменевшие фекалии домашних псов, не добежавших до лифта. Царство человека в таких местах было незыблемым, это был настоящий храм человеческой цивилизации и достижений.
Андрей поднял глаза на свою левую руку. Потребовалось нечеловеческое усилие, чтобы оторвать ее от пола; она мелко дрожала, как в лихорадке.
Он услышал шаги. Стальные створки лифта с натужным скрежетом разъехались, выплюнув в полумрак двоих. Он узнал их сразу, и сердце, до этого бившееся глухо и устало, взорвалось оглушительным набатом. Алексей Доротеев и его вечный прихвостень Рома "Соболь" - оба в грязных черных куртках, с тяжелыми шарфами, скрывающими лица. Но он их узнал. Они уже здесь, Андрей опоздал.
- Стойте… - прохрипел Андрей, протягивая налитую свинцом руку в их сторону.
Они услышали его. Единственные, кто сегодня обратил на него внимание во мраке подъезда. Алексей шагнул назад и обернулся, его взгляд наконец нащупал в темноте сгорбленную фигуру на грязных ступенях.
- Ах, это ты, некрофил. Нашел свою нишу, да? - Алексей присел на корточки, стягивая с лица шарф.
Сегодня он был еще уродливее, чем всегда. Стоило ему улыбнуться, как Андрей увидел черные провалы на месте зубов, зияющие мраком. С его губ густой черной гнилью стекало нечто, капая на пыльные ступени.
- Умоляю! Не надо! - взмолился Андрей.
- А что ты сделаешь? Что ты можешь? Ты никто!
- Только не ее! - продолжал шептать Андрей, не замечая, как по щекам потекли слезы.
- Знаешь, что мы сделаем, когда доберемся до нее? - Алексей расплылся в еще более широкой улыбке.
- Знаю, знаю, прошу, не надо этого!
- Мы заставим тебя смотреть на то, как мы трахаем ее по очереди, и поверь мне, это будет крайне необычный процесс! Такого ты еще не видел, верно, Ромчик?
Соболь выступил из темноты, тоже срывая шарф. Его лицо при таком освещении было не менее уродливым. Они выглядели как чудовища - ровно так, как и должны были выглядеть всегда. Просто теперь Андрей видел их настоящие лица, а не маски.
- Я, это, Алексей Юрьич, я бы больше по детишкам… - он странно замялся. - Слышал, малому там уже семь-то есть, так я бы это…
Последние слова резали слух Андрея, как сталь. Наконец, он нашел в себе силы пошевелить рукой в кармане. Слова этих чудовищ вселяли в него не страх, а ярость, а где ярость, там всегда найдутся силы на последний рывок.
- Что у тебя там, ничтожество, куда ты тянешься? - спросил Алексей, вытягивая шею и заглядывая ему в карман.
- Вот что! - закричал Андрей изо всех сил и выстрелил сквозь карман куртки.
Все, что было дальше, тонуло в лихорадочном, рваном калейдоскопе бреда. Пот градом стекал из-под вязаной шапки. Сердце билось с нечеловеческим ритмом, готовое вот-вот разорвать грудную клетку. Он дышал так часто, что казалось, еще немного - и он задохнется. Но все это было неважно. В его голове раскаленным молотом стучала лишь одна мысль: он должен добраться до Светланы первым, он должен защитить ее и ее детей.
Его рука почему-то была в крови. В своей? В чужой? В тот момент не имело значения. Окровавленная ладонь легла на кнопку звонка и вросла в нее. Раздражающий визг пилой вгрызался в тишину, пока он не услышал шаги. Осторожная, испуганная, она не спешила к двери в столь поздний час. Андрей не мог унять дрожь - отчасти от погони, отчасти от того, что сейчас он ее увидит. И это будет уже не тот Андрей, что лишь мечтал о ней. Это будет новый он. А новый он только что защитил свою возлюбленную.
- Кто там? - раздался испуганный женский голос из-за двери.
- Я… - Андрей на мгновение потерялся, но заставил себя взять себя в руки. - Я ваш сосед из дома напротив, я… я увидел каких-то людей с оружием, они шли к вам! Я… Я остановил их! Я увидел их в отражении и остановил их! Пустите меня! Я не знаю, сколько их!
- Что?! Уходите немедленно! Я вызываю полицию! - тревога в ее голосе нарастала.
- Вы не понимаете! Они уже не люди! Они хотят разлучить нас и добраться до ваших детей! Я здесь, чтобы помешать!
Ей не следовало смотреть в глазок, позже она это поймет. Ночная тишина разорвалась ее истошным криком. Светлана попятилась от двери, ее лицо стало белым, как полотно.
В нашем мире существует более семи тысяч религий. Один бог кровожаднее другого, алчнее, завистливее. Иные, прикрываясь благочестием, требуют беспрекословного поклонения. Как же боги похожи на людей. Однако в моменты страшной опасности, когда ужас вытесняет надежду, мы готовы обратиться к самым страшным и ревнивым существам нашего мира - к богам.
Светлана перекрестилась. В своей жизни она ни разу не посетила церковь, ни разу не молилась, да и был ли в этом смысл, если она не верила в них? В такие моменты вопрос религии встает особенно остро, и это уже не вопрос существования, а лишь вопрос выбора. Иисус? Аллах? Один? Будда? Кришна? Кетцалькоатль? Чернобог? Так ли уж важно, лишь бы помог. Однако почему-то именно в такие моменты они не приходят. В другие, впрочем, тоже.
- Они уже здесь! Я слышу их шаги в отражении! Прошу, откройте! Я люблю вас! - Андрей переходил на визг, его слова все сложнее было разобрать.
Светлана бросилась к смартфону, лежавшему в комнате. Она пробежала мимо детской, всерьез напугав детей. Маленькая Алена испуганно приоткрыла дверь, чтобы увидеть, что вызвало такое беспокойство матери. Их пес Ральф испуганно жался в углу на кухне и, словно пытаясь что-то сказать, издавал лишь жалобный скулеж.
- Мама? Что происходит? - уже сквозь слезы спросила Алена.
- Закройся в комнате! Сиди с братом! - бросила Светлана, пробегая мимо детской в свою спальню.
