Книги
За полтора месяца до...
Майское солнце жарило. Его лучи отражались от ломаных линий зеркального фасада здания бросая резкие тени.
С балкона атриума на восьмом этаже он наблюдал за главным холлом внимательно рассматривая группу арабов. Они ходили по площадке, заставленной оборудованием, и активно жестикулировали. Вокруг них суетились инженеры в серых комбинезонах. Они демонстрировали оборудование, установленное в рэковых стойках на площадке атриума. Возглавлял эту группу Игорь Викторович – директор фирмы, где он руководил проектной группой.
Игорь Викторович улыбался, кланялся и что-то объяснял гостям с той самой уверенностью в движениях и внешнем виде, которая проявляется только тогда, когда уверенности не осталось совсем. Те, в свою очередь очень внимательно смотрели, кивали, все время что-то фотографировали и записывали в телефоны. О чем они говорили – сложно было расслышать.
То, что это директор фирмы с первого раза можно было и не догадаться. Он был достаточно худой, но не спортивный, с небольшим животиком, нависающим над ремнем. Маленький острый носик и небольшие акульи глазки делали его похожим на нахохлившегося воробушка. Постоянный стресс и образ жизни оставляли живописную карту морщин на его лице. Вокруг глаз была заметна сеточка уже глубоких кратеров, глаза впали, словно устав от бесконечной борьбы и покоились на огромны темных мешках. Привычки и график работы активно покрывали его когда-то темные волосы густым равномерным инеем седины. Он носил джинсы и футболки, последнее время уже не масс-маркет, а больше бренды мидл-сегмента и предпочитал такую же простую, но брендовую спортивную обувь. Когда принимал гостей, то на лицо приклеивал неизменную жизнерадостную улыбку и демонстрировал крайнюю степень учтивости и дружелюбия. В общем, вел себя так, как завещал Петр 1, при виде тех, кто был выше чином и званием.
Он увидел, как директор извиняющееся кивнул головой, сделал несколько шагов в сторону и достал телефон. Все это напоминало ритуальный танец первобытного племени перед грозным божеством. Только божество было в костюме Brioni и приехало на переговоры.
Звонок прозвучал как сигнал к капитуляции.
— Кирилл Александрович, — голос директора сочился медом и отчаянием одновременно, — надеюсь, к переговорам все готово?
Кир усмехнулся про себя. Как же он любил эти моменты, когда люди пытались замаскировать панику под деловитость.
— Конечно, Игорь Викторович. Все в точности, как вы и просили. Переговорная готова. Материалы тоже, — ответил он с той интонацией, которая одновременно успокаивала и настораживала.
«Те, что подготовил отдел продаж и инженерный», — мысленно добавил он, представляя лицо директора, когда тот узнает, что половина обещанных расчетов существует только в его воображении.
— А вы не планируете почтить наших гостей своим присутствием? — в голосе директора прозвучали нотки, которые можно было интерпретировать как упрек, мольбу или угрозу. В зависимости от степени отчаяния слушателя.
— Разумеется, — Кир растянул паузу, наслаждаясь моментом, как будто делал огромное одолжение. — Я же не могу оставить своих коллег наедине с такими... важными решениями. Через пять минут буду.
Лифт плыл вниз настолько неспешно, насколько можно двигаться только в критические моменты жизни. Кир смотрел сквозь стекло кабины на происходящее в холле — очередной сервер, группа инженеров, снующих как муравьи в разрушенном муравейнике, и директор, расцветший в улыбке, которая стоила ему, вероятно, больше, чем весь этот сервер.
«Удивительно, — размышлял Кир, – как быстро люди забывают о достоинстве, когда на кону стоят деньги. В офисе все улыбаются чаще, чем хостес в стрип-клубе. Только костюмы дороже, а искренности меньше».
Он чувствовал, как внутри нарастает знакомое чувство усталости. Слухи о приезде арабов давно блуждали по коридорам фирмы, как призраки надежды на возрождение. Неделю назад эти призраки материализовались в виде конкретной даты, а сегодня гости приехали знакомиться с фирмой.
Он представил, как через час, может быть, два, эта улыбка сползет с лица Игоря Викторовича, когда станет ясно, что спасения будет стоит слишком больших усилий. Что некоторые поезда уходят безвозвратно, а некоторые мосты горят красивее, чем строятся.
«Но это будет потом, — подумал Кир, поправляя галстук перед выходом из лифта. А сейчас — шоу должно продолжаться».
Кир подошел к делегации тщательно контролируя выражение лица. Он знал, что его присутствие необходимо – слишком много было поставлено на карту, но также понимал, что директор предпочел бы держать его подальше и не посвящать в детали.
– Господин Аль-Малик, знакомьтесь, это Кирилл, наш руководитель проектной группы, – представил его директор по-английски. Киру послышались нотки фальши в его голосе. Они оба знали, что представление вынужденное. Подчеркнутое «наш», прозвучало как завуалированное напоминание ему о том, что он работает в этой компании, но все еще «человек из фонда».
«Конечно, наш — подумал Кир. Как камушек в ботинке — технически твой, но лучше бы без него. Еще вчера был «из фонда», сегодня — «наш». Интересно, когда начнет называть «мой золотой»?
Кир подошел ближе и поздоровался с арабом.
Фарис Аль-Малик оказался из той породы людей, которые не нуждаются в представлении. Высокий, худощавый, с волосами цвета полуночи на крайнем севере, он излучал особую энергию, которая бывает только у тех, кто привык покупать не вещи, а возможности. Около шестидесяти, но двигался с грацией человека, который никогда не сомневался в своих решениях. Его взгляд методично изучал присутствующих — не с любопытством туриста, а с профессиональным интересом коллекционера, оценивающего новые экспонаты.
Костюм из натуральной шерсти светло-серого цвета, черная рубашка без галстука, лоферы, которые, вероятно, шились вручную где-то в Италии. За стильными очками в тонкой золотой оправе скрывались глаза, которые видели больше, чем говорили. На запястье поблескивали часы — неброские, но за которые можно было купить новый Лексус. А может, и два.
— Рад знакомству, господин Аль-Малик, — сказал Кирилл, протягивая руку, — как долетели?
Их рукопожатие длилось доли секунды, но в глазах араба он увидел нечто редкое — живой интерес профессионала к профессионалу. Тот самый огонь, который директор так старательно пытался погасить в нем последние месяцы.
— Спасибо, спасибо! Все отлично! Я тоже рад знакомству, — ответил Аль-Малик, и его улыбка была искренней. В отличие от других присутствующих.
— Кирилл Александрович, — голос директора буквально зазвенел, как струна перед разрывом. Он подчеркнуто произнес имя и отчество таким тоном, каким обычно врачи сообщают пациенту о неприятном диагнозе. — Мы сейчас здесь все закончим, а вы, будьте так любезны, подготовьте переговорную. Через полчаса у нас общее совещание. У нас... очень насыщенный график.
«Да, особенно насыщенный, — подумал Кир, наблюдая, как директор пытается сохранить лицо перед инвестором. График на грани банкротства всегда насыщенный».
— Да, конечно, охотно верю, — ответил Кирилл, едва заметно выделив слово «конечно» и намеренно копируя интонацию директора. Было что-то почти терапевтическое в том, как он отражал эту нервозность обратно. — Увидимся позже, — сказал он всем уже по-английски, как будто речь шла о встрече в частном клубе, а не о судорожных попытках спасти тонущий корабль.
Кир понимал: сегодняшняя встреча — это не просто знакомство с потенциальным партнером. Это аукцион, где на кон поставлена судьба компании. И он, бывший человек американского фонда, был одним из лотов.
