Книги
Больше всего Любовь ненавидела именно неизвестность. Не верилось, чтобы Хранители ничего не решили, пока ловили беглянку. Они все всегда решали очень быстро и по закону. Маг припомнила похожие события. Едва ли их насчитывался десяток. Для мага нет ничего страшнее пожизненного лишения магии. Сейчас она трепетала при одной мысли стать простой смертной. Это все равно что здоровому человеку лишиться руки или ноги. Маг настолько срастается с магической силой, что ее отсутствие причиняет чуть ли не физическую боль. Любовь постоянно теребила косу, представляя ее отрезание. Потом ей дадут специальный напиток против роста волос, известный только Хранителю Лечебных Артефактов. Кому она после этого будет нужна? Семья и та откажется от нее, не приняв даже служанкою. Род обязан хранить чистоту. К счастью, ошибки матери не меняют отношение к дочери. Наоборот, она станет надеждою ее родителей.
На девятый день заключения вместо завтрака Любовь вывели из камеры и повели по длинному извилистому тюремному коридору. Вдоль него с обеих сторон располагались двери камер. Из некоторых доносились стоны и крики. После нескольких поворотов Любовь втолкнули в приоткрытую дверь, которую тут же захлопнули.
В камере стоял стол и два стула. Любовь огляделась. Никаких орудий пытки не было.
— Ну, садись, беглянка, — по ту сторону стола находился маг Альнер, — поговорим.
Любовь села на стул.
— Даже не дали поесть или уже не стоит, — Любовь сглотнула. Она крепилась, но мысль о скорой смерти стискивала грудь.
— Боишься? — иронично спросил Альнер. Ему было за что не любить ее.
— Кто же не боится смерти?
— Зачем же сбежала? Всего год без магии.
— Испугалась, — опустила Любовь глаза в пол.
— По сравнению с приговором Найли пустяк. Тебе не кажется?
— Мне жаль твою сестру, — согласилась маг, — но я здесь не виновата. Мы обе не защитили войско.
— Однако, ты сбежала бы снова, не схвати она тебя. Неужели, разбойники стали дороже мага, которая была наставницей?
— Аншерол показал мне другой мир.
— Другой? Где же он?
— Здесь, рядом с нами. Он состоит из простых смертных, несправедливо осужденных по законам Хранителей. Нам стоит многое переосмыслить и…
Альнер хлопнул ладонью по столу так громко, что Любовь вздрогнула.
— За подобные речи простым смертным отрубают головы, — сурово произнес маг. — Магам же грозит кнут. Ты слишком осмелела среди простых смертных.
— Не угрожай мне, Альнер, — гордо выпрямилась Любовь. — Твой род обесчещен не меньше моего. Я тоже жила, ничего не замечая, но пелена спала с моих глаз.
— Ничего ты не знаешь из нашей истории, — проговорил Альнер. — Однако, у тебя будет время для размышления. Хранители назначили новое наказание.
— Что же мне грозит? — встрепенулась Любовь.
— Жребий. Между тобой и Найли. Завтра.
Любовь вздрогнула.
Жребий предполагал смерть одного мага.
— Ничего себе замена. Найли практиковалась в умении терпеть боль дольше меня. Тут уж точно мне грозит казнь.
— Решение окончательное.
В жаркий полдень, когда солнце немилосердно печет, и пот градом струится по всему телу, на площади было многолюдно. Жители столицы собрались посмотреть на двух магов, приговоренных Хранителями к жребию. Применялся он нечасто и был используем тогда, когда Хранители не желали решать судьбы преступников.
На большом помосте между тремя столбами стояли на коленях Найли с Любовью. Руки магов прикованы цепями. Впереди стоит плаха с воткнутым топором. Одна из них сегодня положит на нее голову. Когда это произойдет, никому не известно. Может, через час. Может, меньше.
Пока же палач с плетью переходит от одной приговоренной к другой. Он взмахивает орудием и бьет изо всех сил по голой спине. Женщина должна молча вытерпеть удар, иначе ее и ожидает плаха. Нельзя произнести ни звука, ни стона.
Каждая уже получила по двум десяткам ударов. Губы искусаны до крови, чей солоноватый вкус чувствуется во рту. Спине еще хуже. Кровавые вздувшиеся полосы проходят от плеч до поясницы. Больше нет сил терпеть боль. Кажется, следующий удар станет последним. В голову закрадывается желание покончить с борьбой за жизнь, а еще лучше, чтобы соседка по несчастью сделала это. Тогда ее отправят на плаху.
Любовь видела мучения Найли. После каждого удара маг обвисала на цепях. Не будь цепей, удерживающих стоячее положение, она бы опустилась на ноги. Слышалось хриплое дыхание. Практика терпеть боль никак не помогала. Сердце Любови замирало при каждом взмахе плети в ожидании крика, настолько плохо выглядела бывшая наставница.
Сама Любовь концентрировалась перед ударом и только выгибала спину. Ее силы тоже были на исходе. Во рту пересохло и невыносимо хотелось пить. Привкус крови усугублял положение.
Любовь не поняла, в какой момент услышала стон Найли, прозвучавший явственно в тишине площади. Он стал концом. Бить Любовь палач уже не стал. Любовь повернула голову. Ее глаза встретились с глазами бывшей наставницы. Та нашла силы улыбнуться. Помощники палача сняли цепи с крюков, вбитых в столбы, и помогли Найли добраться до плахи.
Любовь смотрела, как палач взмахивает топором над склоненной головой мага и с силой опускает его вниз. У Любови больше нет наставницы и лучшей подруги.
Маг ощущает ненависть, разлившуюся в воздухе. Огромная ненависть лишает Любовь последних сил. Это семья казненной, присутствующая в толпе горожан, вредит ей. Каждый из них считал Найли сильной по сравнению с Любовью, но ей не удалось справиться с болью. Не удалось или она не захотела смерти ученицы? Если так, то родные должны знать об этом. Еще один способ защитить молодого мага — умереть вместо него. Хранители чаще соглашаются на такой вариант. Спасибо Найли за все уроки, порой горькие.
Слезы благодарности потекли по щекам Любови. Она никогда не забудет жертвы Найли. Если только выживет. Победа в жребии вовсе не предполагает помилование второго мага. Любовь будет наказана менее сурово.
После жребия прошел месяц.
Любовь жила с родителями. После пяти лет самостоятельной жизни находиться под опекой тяжело. Отношения с матерью остались прежними, теплыми и доверительными, но отец никак не мог простить дочери побега из зала суда. Не просто побега, а к разбойникам, которым еще и помогала. Хранители должны были отправить мага на дальние острова. Слова отца больно ранили Любовь. Напрасно заверяла она отца, что помогала не Аншеролу, а дочери Амрана. Отец не верил в сохранении жизни магу, а, тем более, в то, что у него еще есть дочь. Хранителям не за чем обманывать Любовь. Алмаза же является дочерью других магов, он это докажет.
