Книги
Зеркало в волчьем мире обмануло Генку. Василий не стал наказывать семью мальчика за его побег. Он лишь строго поговорил с Никанором. Публичное наказание братьев смягчило его боль от смерти Николая. Василий стал апатичным, равнодушным ко всему, утратившим всякий интерес к жизни. Люди поговаривали о смене главы деревни, шептались женщины возле колодца, но в открытую никто говорить не смел. Все сочувствовали свалившемуся на главу деревни горю, надеялись на силу духа Василия.
— Ты не должен был отпускать сына, — сказал Василий Никанору наутро после ночного побега Генки.
Глава деревни сидел у них дома. Он лично пришел за мальчиками и обо всем узнал от главы семейства.
Нина не смогла даже встать с постели. Ее охватил страх за сына. Женщина не спала всю ночь, проплакав в подушку. Нина не переставала корить себя за вчерашнее разрешение. Если бы она не позволила мужу наказать Генку, то он был бы дома.
— Я его не отпускал. Мы разругались. Он хотел отправиться с пришельцами, мы ему запретили. Я взялся за розгу, тогда Генка сбежал.
— Не стоило браться за розгу, — замотал головой Василий.
— Нина мне разрешила. Ты и сам хотел о том попросить ее.
— Вот что получилось. Я сразу понял о его намерениях, еще в разговоре с Леонидом.
— Можешь наказать меня за его неповиновение.
Василий вздохнул.
— Хватит уже наказаний. Нине и без того плохо. Как она?
Никанор вышел из комнаты и вернулся через пару минут.
— Только сейчас заснула. Паша сидит с ней. Он тоже переживает.
— Думаешь, я не переживаю за племянника? — Василий нахмурился. — Думаешь, больше вас не люблю?
— Прости.
— Я еще зайду.
Удивительно, но Нине стало легче. Глаза больше не пугали краснотой. Исчезла вялость. Болезнь словно отступила, щадя ее чувства.
Женщина снова взялась за свои домашние обязанности, позволив Никанору больше времени проводить в лесу. Уходя на охоту либо заготовку дров, Никанор наказывал Паше помогать матери, не отлучаться из дома до его возвращения. Паше было нелегко выполнять обещания. Теперь, после побега Генки, к нему перешли обязанности старшего брата, чему мальчик был вовсе не рад.
Нина видела желание мальчика поиграть с ребятами и, жалея Пашу, отпускала его. Сама же женщина шла на огород заниматься прополкой и поливкой. Она часто во время работы разгибалась, смотрела в небо, надеялась увидеть возвращение сына. Сердце начинало учащенно биться при появлении черной точки на горизонте. Однако все они оказывались птицами, а не тем гигантским животным, в повозке которого улетел ее сын. Нина со слезами принималась вновь за работу. В душе все еще жила надежда на благополучное возвращение сына. Никанор не пытался разубедить ее. Ему тоже было тяжело.
Паша всегда возвращался домой прежде отца, так что тот не знал об отлучках сына из дома. В один из дней мальчик заигрался с друзьями. Никанор увидел и набросился на сына. Остальные мальчики разбежались.
— Ты почему не дома? — нахмурив брови, строго спросил Никанор. — Не помогаешь матери?
— Мама меня отпустила, сказала, что справится сама, — Паша виновато опустил голову, не смея смотреть отцу в глаза.
— Ты должен быть с ней в мое отсутствие. Маме только-только стало лучше.
— Болезнь ведь отступила, — с надеждой в голосе сказал мальчик и поднял голову.
— Она может вернуться в любое время. Ты не должен оставлять ее одну. Идем.
— Я больше не буду, — всхлипнул Паша.
Никанор зашагал по улице. Мальчик поплелся следом.
— Часто ты нарушаешь мой запрет? — продолжил разговор отец.
Паша ответить не успел. К ним бежала соседка Мария.
— Нине плохо! — закричала она, увидев мужчин.
— Где? — Никанор перешел на бег. Паша тоже. Мальчику стало страшно, что из-за его ослушания может случиться несчастье. Он готов на что угодно, даже никогда не покидать дом, лишь бы мама осталась жива.
— В огороде. Я прохожу мимо, а она лежит без сознания возле грядок. Миша ее в дом занес.
Нина лежала на кровати. Женщина пришла в сознание, но была бледна. Она улыбнулась вбежавшим с испуганными лицами мужу и сыну. Те же остановились возле кровати.
— Что случилось? — Никанор тяжело дышал. — Мария сказала про потерю сознание.
— Я снова жду ребенка, — Нина положила руку на живот, другой рукой призывая мужа сесть рядом. Счастливая улыбка озаряла ее лицо.
Никанор с Пашей переглянулись. Им было радостно и вместе с тем страшно. Они боялись, что женщина, только что освободившаяся от болезни, не сможет выносить и родить ребенка.
Нина словно прочла их невысказанные мысли.
— Я уверена в благополучном исходе.
— Почему ты не сказала раньше?
— Хотела убедиться, — у Нины была еще одна причина для молчания, но о ней не стоило говорить сейчас, тем более при Паше. Это всего лишь ее предположение.
— Еще и Пашу отпустила, хотя я велел ему никуда не уходить, — Никанор снова строго посмотрел на сына, хотя в данный момент сердиться было трудно.
— Не сердись, пожалуйста, — Нина погладила сына по голове. — Паше невыносимо сидеть дома.
— Теперь я никуда не уйду, — пообещал Паша. — Обещаю. Слышишь, сестренка? — обратился он к маминому животу, чем вызвал смех родителей.
— Может, будет мальчик, — возразил Никанор, тоже погладив сына по голове.
— Мне все равно.
Оставив Нину отдыхать, Никанор пошел к Василию. Нужно было получить человечины для успешного вынашивания и родов. Мужчина улыбался при мысли об их совместном ребенке. Им, конечно же, хватало забот со своими сыновьями. Вон Генка неизвестно где, жив ли вообще, а Паша растет сорванцом, то и дело, нарушая запреты и повеления. Впору снова положить на лавку, как в тот памятный вечер. Муторно на душе стало Никанору от воспоминания. Чуяло сердце что-то недоброе. Знал мужчина, что тело Николая еще не отдано никому из беременных женщин, словно ждет Василий чего-то. Вот и дождался сестриной беременности, чтобы накормить ее телом брата, чтобы причинить боль еще раз.
Предположение Никанора, увы, оправдалось. Василий обрадовался Нининому положению.
— Радостная новость в твоей семье, — похлопал Василий Никанора по плечу. — Не ожидал в вашей семье прибавления.
— Я и сам никак поверить не могу. Сначала болезнь отступила, а теперь подарок судьбы после стольких дней страха.
— Ты ведь за человечиной пришел?
— Да.
— Забирай Николая, — распорядился Василий и увидел побледневшего Никанора. — Что с тобой? — спросил, заранее зная ответ.
— Пожалуйста, не поступай так, — умоляюще проговорил гость. — Ты же понимаешь, что причинишь боль сестре.
— Никого больше нет, — развел руками Василий. Он говорил правду. — Все тела отданы.
— Ты специально берег Николая, — повысил голос Никанор.
— Откуда же я мог знать будущее.
— Не знал, это правда! — Никанор гремел. — Но и никому его не отдавал! Ты все еще не простил нас!
Василий побагровел от негодования, хотя каждое слово было правдой. Глава деревни, чья сестра ждала ребенка, показал на дверь.
— Убирайся вон! Нине придется либо есть Николая, либо потерять плод!
Никанор понял, что переубеждать Василия бесполезно. Оставалось лишь смириться с волей главы деревни, либо… Никанор гнал прочь мысль о прерывании беременности. Он уже любил их общего ребенка.
Нина предчувствовала подобную неприятность со стороны Василия. Узнав о беременности, она стала расспрашивать других беременных женщин. Никто не получал тела Николая. Поэтому женщина не говорила о своем положении мужу и сыну. Пусть лучше случится выкидыш. Но, к большому сожалению, Нина потеряла сознание, и ей пришлось поделиться новостью с родными.
Теперь Нина с волнением ждала возвращения Никанора. Едва муж переступил порог дома и печально посмотрел в глаза женщине, как все сразу стало ясно.
