Книги
Ответы на волнующие меня вопросы, как оказалось, всё это время были у меня перед носом. А часть из них вовсе вот уж часа два лежала на моих коленях.
Я поворчала немного, поминая некромантское воспитание и их манеры, когда перед зданием министерства Мэр-Дал снова не соизволил подать мне руку, но осадок от этого испарился под инициативностью инквизитора. Я едва за ним поспевала! Вот что власть с людьми делает. Народ расступался перед нами, двери кабинетов и залов ожидания распахивались, а очереди исчезали как по волшебству. Под конец я вообще на всё забила и Мэр-Дал бегал по кабинетам сам.
Практически то же самое рвение наблюдалось за некромантом и в банке Валервиля, где мне в кратчайшие сроки, без очередей и ожидания, открыли счёт и зарегистрировали как полноценного жителя столицы.
Видя такое рвение, я не могла оставаться долго безучастной. Без инквизитора я бы, поди, весь день угрохала, чтобы закончить оформление. Но и терять бдительность я не могла. Нельзя было своё чутьё игнорировать. Неспроста Мэр-Дал так за меня впрягался, я чувствовала это. Знала. А всё равно совесть подъедала. Вон, он, как ради меня расстарался, а я что, даже с делом не ознакомлюсь нормально?
Чем дольше я изучала материалы и показания, тем сильнее в повозке чувствовалось напряжение. Инквизитор не сводил с меня цепкого взгляда, а я постоянно возвращалась к уже прочитанному, чтобы не опозориться и не выдать лишних умозаключений. Так было ровно до того момента, пока я не дошла до свидетельских показаний. Мне стало ясно всё! Вообще всё!
— Не поняла… — губы враз онемели. — Он её пил во время прелюбодеяния и поцелуев, умеренно и неосознанно. Это же не любовный роман? — сердце пропустило удар. — Её жизненная сила на момент ухода из жизни была на исходе. Она наложила на себя руки, понимая, что никогда не сможет быть рядом с возлюбленным. Мэр-Дал? — ошарашенно воззрилась на инквизитора, забыв напрочь о любых приличиях. — Это что значит?
— Я не понял вопроса. — он или считал меня дурой, или на самом деле не понимал, где именно у меня имелись пробелы в знаниях.
Шумно сглотнув, я принялась читать дальше. Сердце уже грохотало, как обезумевшее.
— Хан-Суф никогда не скрывал от Дерии, кем является и не просил её руки. Их связь нельзя считать противозаконной. Он никогда не обещал запечатать свой дар или прибегнуть к блокираторам магии, развивая свой потенциал в высшей школе… — слова слетали с моих губ, взгляд прыгал через строчку, пока мозг отчаянно сопротивлялся открывшемуся обстоятельству. — Вы что…? Вампиры какие-то? Упыри? — задохнувшись, снова уставилась на инквизитора.
— Упыри питаются кровью. — этот бровастый и глазом не повёл.
— Они — кровью, вы — жизненными силами. Какая разница? — ошалев, я осеклась и посмотрела на мужчину, сидящего напротив меня, совсем иначе. — Да вы же опасны для общества! — в запале выкрикнула я, чувствуя, как гнев искажает моё лицо.
— Общество в курсе.
— Я не в курсе! А я — общество! — за считаные мгновения перед моими глазами пронеслись все наши встречи с Мэр-Далом и разговоры. Он не касался меня в темнице. Только кандалов, наручников. Он не прикоснулся ко мне в лавке у ювелира. Он мне даже золото вчера передал, не касаясь моих рук… Но он на допросе меня соблазнял! Руку мою трогал! Или… это я его руку трогала?
— Подозреваю, это из-за того, что ты родом из Приграничья. Нэма ведь с эльфийскими землями граничит? Что, кроме сказаний и легенд, может знать крошечное поселение? — это чудовище говорило так, будто ему совсем плевать, что он и такие, как он, делают с людьми. Плевать на свою гнилую суть!
— Вы забираете жизненную силу у людей! — я не сдержалась и затрясла папкой перед лицом инквизитора. — Молодая девушка из-за связи с таким, как ты, умерла!
— Она наложила на себя руки… — он ещё смел меня поправлять.
— Из-за такого, как ты! Она для него что, едой какой-то была? Подкормкой? Да как ввс вообще земля носит?! Да как ты вообще такое звание получил?!
— У меня и титул имеется. — бессовестно усмехнулся монстр. — Ты порождений бездны из нас не делай. Хан-Суф ещё очень молод. В таком возрасте полный самоконтроль — предел мечтаний. Да и о каком контроле может идти речь, когда двое влюблённых остаются наедине, гасят свечи…? В таких делах, я тебе скажу, без блокираторов и опытному некроманту никак нельзя. Максимальный контакт, так сказать. Чревато неосознанной циркуляцией жизненной энергии и её поглощением. Но ты не вникай, это так, нюансы.
Нюансы…
Нюансы?!
— Ты никого не касаешься. — как безумная, я затрясла головой. — Ты врёшь. Никакой тесный контакт и прелюбодеяния здесь ни при чём. Вы это тактильно делаете…
— А тактильный контакт у вас в деревне не считался тесным? — чудище ещё и самодовольно ухмыльнулось. — Вот это нравы, я понимаю. Надо бы к вам наведаться.
— Ты держал мою руку! — бешеной псиной рявкнула я. — Ты со мной проделывал те же штуки, из-за чего Дерия решила, что склеить ласты — восхитительная идея!
— Склеить… что?
— И ты меня к этому чудовищу в защитники хотел определить? Что, в темницах некромантов не подкармливают? Изголодался твой дружок? Преступные рожи! — меня несло и распирало от гнева. — Конечно! С чего бы ещё тебе быть таким добреньким? Что, ужин своему другану во мне увидел? Или свой? Или вы меня на двоих поделите? Я… я жаловаться буду! — взвизгнула я, под натиском ужасающих мыслей.
— Это уже слишком, не находишь? — звеня сталью в голосе, серьёзно заговорил некромант. — Не будь дурой, пересказывая древние страшилки. Мы с детства учимся самоконтролю. Пока вы слова выговаривать пытаетесь, нас дрессируют, как псов безродных. Разумеется, есть естественная погрешность в любом воспитании. Случаются естественные для нашего вида неконтролируемые процессы. Не на пустом месте. И не из-за прикосновений. Это не так просто работает. Без умысла и контакта, как телесного, так и духовного, твоей жизненной энергии вообще ничего не угрожает, будь ты рядом хоть с отрядом некромантов, равных мне по силе. — его слова совершенно не вызывали у меня никакого доверия. Какая разница, кто что умеет, насколько себя контролирует и что он там хочет, если в моей голове уже сложилось знание о том, что некромант может меня прикончить. Вот он просто это может, и всё! Всё! Это знание затмевало любые доводы инквизитора. — А именно твоей жизненной энергии, — продолжил Мэр-Дал, полоснув меня испытывающим взглядом, — Мы вообще никак не угрожаем. Нет её. Во всяком случае, я её не чувствую.
У меня поджилки затряслись и к горлу ком подкатил.
— Я… я живая. — едва выдавила из себя, проталкивая вставший поперёк глотки ком.
— Я в курсе. Лекарь доложил. Это никак не меняет того обстоятельства, что твоя жизненная энергия мне неподвластна. Возможно, и всем некромантам. Скорее всего, что всем. Хан-Суф поможет внести ясность. Не так-то просто найти защитника для нестабильного некроманта, что в один день потерял и поднял возлюбленную. Если ещё столько же подавлять его силу, то это может привести к необратимым последствиям. Он утратит свою суть. Ты — лучший вариант.
Я истерично рассмеялась. Перспективы передо мной открывались просто “замечательные”.
— Нет, господин инквизитор, — нервно посмеиваясь, я покачала головой. — Внезапно как-то пришло осознание, что я жить хочу. И у вас не найдётся столько золота, чтобы я так своей жизнью рисковала. Я теперь вас стану обходить десятой дорогой, а этого вашего товарища даже видеть в подзорную трубу не желаю. Ищите другую дуру.
— Вы мне отказываете?
Я сама не поняла, как мы так, легко и просто, вернулись к обращениям на вы и прочим веяниям хорошего тона.
