Книги
«Ну всё, можно себя поздравить. Я превратилась в истеричку. Ревнивую и выносящую мужу мозги.» — почему-то эта мысль не пришла ко мне раньше третьего бокала.
Вздыхаю и обвожу хмельным взглядом собравшихся. Он, как назло, цепляется за Настю. Спотыкается об неё.
Она и правда изменилась. Не удивительно, что мы с Костей её не узнали сразу. На смену русым волосам пришёл платиновый блонд, фигура стала более женственной. Уж не знаю, фасон платья тому виной или Дорофеева не вылезает из спортзала, но факт неприятный, однако. Бёдра стали шире, талия уже, грудь в вырезе платья кажется на размер больше. Серьги и ожерелье из явно недешёвого комплекта. Кольцо… Вот чёрт, кольцо на безымянном пальце. Камешек хороший. Играет.
Не соврала, получается? Выходит замуж за Сашу?
Господи, как только Саня мог так встрять? Вроде мужик с мозгами, с опытом. Был уже женат, хоть и недолго. Первая его жена из него только бабки тянула, а он и вторую нашёл похожего пошива.
Надеюсь, они расстанутся и никакой свадьбы не будет. Жалко мужика.
Рассказать ему, что ли, как его Настенька моего мужа в своей квартире встречала? А что? Она мой брак хотела разрушить, а её свадьбу сорву.
А это я вообще? Я такая?
Каким шампанским меня поят, что меня с трёх бокалов до веры в бесстрашие и бессмертие раскачало? Не я это, не я.
Правду говорю, аж замутило от себя такой.
Становится дурно и слишком душно. Мутит немного. Позориться я не собираюсь, потому отставляю бокал в сторону и преспокойно добираюсь до ванной комнаты на первом этаже.
Тошнота немного отступает, но лучше переждать какое-то время. Как-то мне нехорошо.
Не рискую умываться водой из-под крана, переживая за водостойкость макияжа. Смачиваю руки под холодной водой и немного брызгаю себе в лицо. Понемногу отпускает. Рвотные позывы стихают.
Даю себе ещё несколько минут и решаю вернуться в гостиную.
Приоткрываю дверь и слышу то, что заставляет меня замереть как вкопанной.
— Ты зря не приехала, Каминский здесь. — любительница подоконников и подруга детства моего мужа сидит на подоконнике, вполоборота ко мне, и заливисто смеётся. Я не сразу понимаю, что в копне чёрных волос, между плечом и ухом, зажат телефон. — Да нет, он со своей женой припёрся, какое может быть веселье? Ну да, ну да, когда это мне мешало. — очередная порция смеха бьёт мне по ушам и нервам. — Я не знала, я надеялась, что он приедет. Сестра же всё-таки и племянница. Обижаешь! При полном параде! Чёрное платье на одно плечо помнишь? О-о-о-о-о да! Мальчик ещё как поплыл. Я к нему когда на диван подсела, у него аж дыхание перехватило. Бедолага сразу ушёл. Думал, я не замечу, что у него встал. Даже не представляю, что он с этой Надей по ночам делает, если так реагирует на женское тело и внимание. Мы там не были, мы не знаем. Может, секса в браке и правда нет.
У меня немеют ноги и рука, сжимающая дверную ручку. Не знаю, сколько я уже подслушиваю чужой телефонный разговор, стоя на одном месте, боясь шевелиться и громко дышать. Знаю, что больше так продолжаться не может.
Слышу мычание, щелчок зажигалки, до обоняния доносится запах чего-то сладкого и едкий дымок.
— Так подгоняй. Вместе поугораем. Никто ещё не собирается расходиться. Ты успеешь. — зазывает кого-то Алёна.
— Здесь не курят. — заставляю себя сделать шаг из ванной комнаты, толкаю себя вперёд. С силой захлопываю за собой дверь.
То ли идиотка, то ли слишком хитро сделанная Алёнушка, нарушая все законы физики, подпрыгивает из неустойчивого и полувисячего положения. Резко оборачивается ко мне, роняя на пол телефон.
— Блядь! — выкрикивает, чуть не отправившись следом за телефоном. — Ты дура, что ли? Зачем так подкрадываться и пугать?
Отыгрывает или реально просто идиотка?
— А что ты такого делала или говорила, чтобы бояться?
— Я говорила с подругой по телефону! — подняв телефон и невозмутимо поведя плечом, Алёна усмехается. — А ты что здесь делала? Подслушивала?
— Подглядывала. Сигарету убери. Здесь не курят. — борясь с нарастающей злостью, бросаю невозмутимо.
— Это кто сказал? Ты? Думаешь, вышла за Кама замуж, значит, можешь кому-то свои правила навязывать?
— Это наличие двухмесячного ребёнка в доме сказало, Алёна. Курящие на улицу выходят, если ты не заметила.
Мне ничего не понятно, но очень интересно, что же за день сегодня такой? Будто мне было мало Насти, на голову свалилась и подруга детства моего мужа. Видимо, не настолько я ещё свыклась с ролью истерички, раз уж не вцепилась этой идиотке в волосы и не вытащила её ко всем, заставив повторить всё, что она своей подружке своим поганым языком плела.
Нахожу среди гостей мужа и настойчиво, положив свою руку ему на плечо, зову следом за собой. Не хочу, чтобы нас слышали.
— Ты не видела, что я с Матвеем общался? — шипит на меня мой дражайший.
— Видела. И если бы это было не срочно или неважно, я бы вам не мешала. — отвечаю резко, нервно. — Вызови трезвого водителя. Поехали домой.
— Что? — Костя делает вид, что не слышит меня.
— Мы уезжаем отсюда. Вызови трезвого водителя или такси. Машину завтра можем забрать.
— Ты пила, что ли?
Впервые за долгое время мне хочется мужа просто прибить. Стукнуть хорошенько, чтобы хоть чуть-чуть мозг включил. Неужели он совсем не чувствует меня? Не догадывается, в каком я состоянии?! Да у меня сейчас пар из ушей и ноздрей повалит!
— Пила!
Видимо, какая-то доля эмпатии Косте не чужда, потому что он, кажется, замечает, что со мной не всё в порядке. Не может не замечать!
— Малыш, слушай… Если ты устала, я всё понимаю. Я позвоню водителю, поезжай домой. Я с сестрой ещё часик, другой…
— Костя! — все мои надежды идут прахом. Муж ведёт себя просто как кретин. Ни черта он не заметил, ничего не почувствовал, ничегошеньки не понял. — Мы уезжаем отсюда вместе! Точка!
