Слезы Амити

Глава 36

– Какая же все-таки жуть… – в который раз я услышала сетования Юджи за спиной.

И в который раз никто с ним не поспорил, потому что этот полигон в итоге оказался на самом деле жутким – гробницей. Высокие потолки с множеством огоньков, которые рассеянным призрачным светом озаряли это место, отчего создавалось впечатление, будто здесь всегда пасмурно, точно вот-вот прольются слезы скорбящих небес. Темные стены с подтеками и ячейками для каменных гробов, многие из которых обветшали или развалились и теперь обломками покоились на серой земле, похожей на пепел, чьими завихрениями порой игрался слабый ветер, проникающий через множество ходов гигантской усыпальницы. И чуть прохладный воздух пробирал до самых костей – порой казалось, если остановиться или задержаться в этом месте чуточку дольше, то станешь хладной статуей, что в скором времени развалится и развеется трухой по пепельной земле. Действительно, жуть.

Еще по дороге и перед разминкой – бегать кругами по полигону – Церара коротко рассказал, что во времена гонений, когда Академия была крепостью, где прятались маги, здесь было место для захоронений. Всех магов почивших за тот период по причине голода и хвори в дни, когда крепость была переполнена и не хватало продовольствий с лечебными травами, или борьбы за место в убежище, когда главные маги приняли тяжелое решение ограничить количество прибывающих людей и отказывали в убежище, чтобы сохранить жизни тем, кто уже здесь жил – всех хоронили в недрах крепости, но перед этим тела погибших отдавали на обучение некромантам, потому что это был единственный способ помочь им контролировать свои силы. А еще мертвые могли послужить армией в случае нападения на крепость не только людей, но и других магов, кто попытался бы с силой отобрать убежище.

Сколько голод, болезни и борьба за выживание оставили здесь магического праха – не знали даже некроманты. Однако в итоге это печальное наследие стало для них настоящим спасением, что в те времена, что в эти, потому что так они могли спокойно обучаться, без поиска «материала» для поднятия мертвых. Особенно сейчас, когда «свежий материал» был в дефиците, который Академия пыталась побороть единственным гуманным способом – покупать тела недавно почивших людей и магов. Но сколь бы щедрым ни было вознаграждение, не все могли преступить моральные границы, чтобы его принять, почему этот деликатный вопрос все равно оставался очень острым.

– Чувствуешь… – в который раз подал голос Юджи. – Здесь все пропахло смертью.

– Я чую только пыль, мокрую землю и камень, – упрекнул его запыхавшийся Торбальт, потому что мы бежали уже круг четвертый, который превосходил тренировочную площадку в несколько раз. – Не нагнетай.

Я вздохнула, потому что тоже устала. Как сказал декан – он освободил меня от практики, а не от разминки, а еще добавил, что это пойдет на пользу моей дисциплине. Тц… Поэтому круги я наворачивала вместе со всеми и сейчас, в который раз оглядывая усыпальницу магов, мысленно с ребятами согласилась. Пусть тленом здесь не пахло, но ощущение смерти неустанно преследовало, отчего хотелось бежать быстрее.

– Интересно, сколько магов здесь похоронено, – продолжал Юджи, который, казалось, не ощущал расстояния, которое мы все пробежали.

– Если ты не заткнешься, то на одного станет больше, – пробурчал Торбальт.

– Ладно тебе, Тоб, будто самому не интересно.

На это Торбальт ему ничего не ответил, а декан, когда наш строй с ним поравнялся, громко объявил:

– Достаточно! Всем построиться.

Тяжело дыша, мы снова выстроились в линию и увидели, как из входа напротив появились две фигуры в черном, но разглядеть на таком расстоянии кто это – было невозможно. Однако и без того все поняли, что таинственные фигуры – это куратор Азес и Сенжи. Как раз подошло время, когда они должны были прийти.

– Все прибыли, – известила декана Церара, которая все это время стояла рядом с ним. – Скажите, когда можно начинать.

Мазнув взглядом по Сенжи с куратором, декан кивнул, после чего окинул нас взглядом.

– Сегодня у вас первая боевая практика, поэтому внимательно слушайте то, что я буду вам говорить, а также внимательно наблюдайте и учитесь. В реальном бою вам никто не подскажет, как победить. Вы должны сами найти для себя возможности, заодно оценивать свои шансы на победу. Если почувствуете, что нужно отступить – отступайте, наказания за это не последует. Однако тот, кто первым завершит эту практику, получит награду – триумфальный балл, который вы сможете обменять на все, что пожелаете. Даже обнулить штрафные очки.

Все мгновенно воодушевились, услышав, что наградой станет триумфальный балл, который было невероятно сложно получить. Обычно им награждались ученики с выдающимися способностями или его начисляли за великие открытия, достижения. Можно было по пальцам пересчитать тех, кто его когда-то получал.

Отступить? Как тут отступить, если в награду давали триумфальный балл? И что же это за практика такая, что его так просто могли начислить? У меня в душе все перевернулось, а ладони начало покалывать от волнения, желания и отчаяния.

– Профессор! – поднял руку нетерпеливый Юджи. – Но что нам нужно делать?

Уголок губ декана дрогнул в мимолетной улыбке:

– Это, Риман, – достал он из кармана черную перчатку с золотой вышивкой плетения чар, – я вам покажу на собственном примере. Смотрите внимательно.

Он повернулся к нам спиной и отдал Цераре короткий приказ начинать.

Он повернулся к нам спиной и отдал Цераре короткий приказ начинать.

Тишина.

Стоило Цераре поднять вверх левую руку, как все смолкли и затаили дыхание. И только шаги декана, неспешно идущего вперед, подсказывали, что в этом месте был кто-то живой. Я стиснула кулаки, чувствуя, как сердце бросается вскачь, когда две фигуры в черных одеждах синхронно протянули перед собой руки ладонями вверх, и к шагам декана добавился еле слышный гул ветра, поднявший пыль. Казалось, будто воздух в подземелье завибрировал и заметно похолодел.

– Как-то… – тяжело сглотнул рядом со мной Юджи. – Как-то страшно.

– Угу, – промычал Торбальт, пока я неотрывно наблюдала за отдаляющимся деканом.

Вдруг он остановился, выглядя точно герой перед решающим сражением. Ветер перестал трепать его собранные в хвост волосы, а новый виток тишины взвинтил напряжение до небывалых высот. И когда оно стало невыносимым … раздался треск!

Землю в четырех шагах от декана пробил костяной кулак. За ним последовал второй. И обе руки уперлись в пепельную почву, вытаскивая на поверхность скелета в лохмотьях. За ним последовал еще один. Потом еще и еще, пока в полном молчании перед нами не выстроилась армия мертвецов. Они не издавали звуков, кроме треска, трения костей и шороха чудом уцелевшей одежды – не было завываний или стонов, которые так любили добавлять в страшные сказки, потому что настоящая смерть была невидимой и молчаливой. У некоторых, кто был посвежее, можно было увидеть почерневшую кожу, похожую на пергамент и в лохмотьях узнать цвета и понять, кто был когда-то женщиной, а кто мужчиной.

– Белладонна… – выдохнула я, оглядывая армию мертвецов, что застыла в ожидании команды от некромантов – своих повелителей.

Перед моими глазами словно ожила картинка из книг, где историки описывали сражения магов с армией нежити. Создавалось впечатление, что сейчас я дышала не воздухом подземелья, а ловила выдохи подошедшей вплотную смерти. И это… ошеломляло, пугало и завораживало.

– Он же справится? – прошептал Юджи. – Их так много…

Я крепче стиснула кулаки.