Книги
Глава 16
– Лав! Лав, стой! – уже на втором этаже в зале с Гиби меня нагнал Ник.
Схватив мою руку, он развернул меня к себе лицом, но опять не успел и слова сказать, как ему в голову прилетел орех.
– Да чтоб вас! – разозлился он. – А ну катитесь отсюда, пока заживо не поджарил!
И с такой яростью посмотрел на зверобелок, столпившихся на перилах, что те с писком бросились врассыпную, а я, уловив момент, освободила руку и бросилась бегом, однако далеко уйти не успела. Ник снова меня поймал. На этот раз он не стал останавливаться в опасной близости от белок, а утянул меня дальше в один из коридоров, где не было других учеников.
– А ну пусти! – возмутилась я, пытаясь разжать его пальцы, стискивающие мое запястье, но Ник даже не подумал.
И даже больше… Чтобы исключить мое малейшее сопротивление, прижал меня к стене и заблокировал любые пути к отступлению.
– Да подожди хоть немного! – прорычал он, чуть отстранившись, чтобы заглянуть мне в лицо. – Я…
И запнулся. А я напряглась и смутилась от того, насколько он был близко. Даже запах его ощущала. Еле уловимый и не такой, как от декана – пепел и пламя – у Ника он был похож, скорее, на аромат раскаленного песка на солнце. И от этой яркой ассоциации нестерпимого жара у меня в горле пересохло, отчего я непроизвольно сделала глоток и облизнула губы. Зрачки Ника на миг расширились. Он все же немного отстранился, однако не отступил, продолжая держать меня в западне.
– Послушай, – слегка осипшим голосом произнес он, а его дыхание коснулось моей щеки. – Ты все неправильно поняла.
– Хочешь сказать, ты не пытался помирить меня с деканом, а потом сблизиться со мной… То есть, стать моим другом, – поправилась я, осознав, насколько двусмысленно звучат мои слова в нашем положении, даже у Ника дернулся уголок губ, – чтобы выуживать нужную тебе информацию?
– И да, и нет, – не стал спорить он. – В первом случае ты права, а во втором нет.
Я упрямо поджала губы и отвернулась, а Ник невесело усмехнулся:
– Ты мне не веришь?
Я промолчала.
– А если я скажу, что ты мне небезразлична?
Я вспыхнула, но все же ничего не ответила, а Ник опять усмехнулся:
– Ты мой замечательный друг, точнее, подруга, Лав. А ты о чем подумала? Да еще покраснела так…
– Катись к ифритам, Ник, – огрызнулась я, при этом краснея еще сильнее.
– О! Заговорила-таки, – самодовольно заметил он и пошевелился, отчего наша одежда тихо зашуршала друг о друга.
Я зажмурилась и стиснула кулаки.
– Ты же не будешь убегать, если я тебя отпущу? – хмыкнув, поинтересовался Ник, явно издеваясь, отчего захотелось ему хорошенько двинуть, но вместо этого я довольно быстро и резко ответила:
– Нет!
Можно сказать, практически не задумываясь и желая поскорее оказаться на свободе. Сейчас перспектива восстановления своего личного пространства стояла у меня гораздо острее, нежели попытка смыться и зализать свои душевные раны. Тем более слова Ника (хотя, наверное, и его настойчивость тоже – меня еще никто и никогда не ловил) отчасти заставили немного поостыть.
Воздух между нами шевельнулся и заметно похолодел, когда Ник отстранился: сначала он убрал одну руку, будто не был уверен в правдивости моего ответа, потом, чуть надо мной постояв, оттолкнулся второй, и только сейчас я заметила, что он держит мои книги из библиотеки, которые я на эмоциях так беспечно оставила в столовой.
– Забрал их, когда ты… Ну… В общем, вот, – проследив за моим взглядом, он отдал мне книги и сунул руки в карманы.
– Спасибо, – пробурчала я.
– Интересная тема: «Газообразные зелья». Никогда о таком не слышал…
– Угу.
И мы опять замолчали. Довольно неловко. Брови Ник хмурил все сильнее, а я уже устала стоять, как вдруг он нарушил тишину:
– Лав, я…
Но снова осекся, растерянно запустив пальцы в волосы, а его лицо исказила мучительная гримаса. И прежде чем заговорил снова, я вздохнула и покачала головой:
– Не надо. Не объясняй.
Он удивленно на меня посмотрел, а его взгляд приобрел настороженность.
– Почему?
Я повела плечом:
– Потому что ты и так уже все сказал. Только кратко, а длинно слишком утомительно слушать, – поморщилась я.
Его глаза округлились.
– И это все? Ты поверила? – изумился он.
– Ну, да…
Я почувствовала, как щеки опять начали краснеть, и отвернулась, чтобы не видеть его лица.
– Я верю, что поступки красноречивее слов, – пробормотала я. – И то, что ты последовал за мной…
Я вздохнула, дабы перевести дух.
– В общем, будь тебе все равно, ты бы позволил мне уйти. Потом подождал, когда я остыну, и только тогда попытался снова заговорить. Может, даже попробовал подкупить или вроде того.
Ник усмехнулся.
– Ты так просто мне поверила, потому что я последовал за тобой?
– Не только поэтому, но… – призналась я, припоминая его слова, особенно момент, когда он сказал, что я ему небезразлична. Интересно, он действительно издевался или в этом был какой-то скрытый подтекст? Потому что его голос… Я тряхнула головой, отгоняя сомнительные мысли. – Да, поверила. Или хочешь сказать, у меня есть веские причины тебе не доверять?
Я подозрительно сузила глаза, а Ник вытянулся по струнке и напрягся, будто я вот-вот собиралась швырнуть в него книгами.
– Нет, конечно! – заверил он. – Просто это так…
– Наивно? – грустно улыбнулась я.
– Можно и так сказать.
– Хорошо, – пожала я плечом. – Раз ты такой недовольный, тогда пообещай, что ты никогда меня не обманешь и повтори свои слова.
Его лицо побледнело, и он не сразу, но поинтересовался:
– Какие именно?
Я еле сдержалась, чтобы не засмеяться. Неужели тоже подумал об этом пресловутом «небезразлична»?
– Что в первом случае я права, а во втором нет.
Странно, но облегчения на лице Ника я не заметила. Он, напротив, нахмурился, его взгляд приобрел задумчивое выражение, а пальцы коснулись губ.
– Не можешь? – тоже нахмурилась я, так и не дождавшись ответа.
И только подумала, что жизнь меня так ничему и не учила, как вдруг лоб Ника разгладился и он серьезно произнес:
– Обещаю, что никогда тебя не обману.
Мое сердце пропустило удар, а он улыбнулся и, уже глядя, мне в глаза добавил:
– И в первом случае ты была права, а во втором нет.
Я ощутила, как мои губы тоже растягивает улыбка. В тот же миг четверо учеников завернули в нашу сторону (похоже, решили перед сном прогуляться во внутреннем дворе Академии), а мы отступили ближе к стене, чтобы их пропустить. Когда же две девушки и два парня, бурно обсуждающие события в холле, навеявшие на меня воспоминания о декане и тревогу, достаточно удалились, даже не глянув в нашу сторону, Ник вдруг поинтересовался:
– И часто так с тобой поступали?
– Как? – не поняла я, прекрати смотреть вслед ученикам.
– Позволяли тебе уйти, ждали, когда остынешь, а потом пытались подкупить или вроде того?
Я на миг плотно поджала губы. Отвечать на этот вопрос не хотелось, но Ник ждал, и я понимала: несправедливо в обмен на его обещание никогда меня не обманывать, не быть самой с ним искренней. Однако искренность и откровенность все же понятия разные, поэтому я уклончиво ответила.
– Ровно столько, чтобы я запомнила.
И повернулась в сторону нашей жилой башни, где меня ждала пустая комната…
Хотя, нет. Не пустая. Ведь там меня ждал Котя – тот, кого я нашла после очередного разочарования. До сих пор помню: дождь, разбитое сердце, отвратительное настроение, лужу и в этой луже такой же грустный синий кот.
