Книги
Глава 12
Конечно, я понимала, что вечно бегать от декана не смогу, но хотелось как можно дольше побыть с ним на расстоянии, чтобы… не знаю: остыть? Или все-таки найти оправдание тому, что он до последнего ждал новую жертву и ничего не предпринимал – просто вел занятия, пока убийца продолжал свою охоту. Впрочем, что бы это ни было – я пойму, когда найду ответ. А сейчас…
Я поднялась из-за стола и угрюмо произнесла:
– Я, пожалуй, пойду.
– Но ты почти не поела! – возразила Мэй.
Она, Ник, Лекс и Хост снова заняли мне место и тут же замахали руками, когда я вместе с Торбальтом и Юджи появилась в зале. Надо сказать, Юджи и Торбальт очень сильно удивились, когда я их нагнала, чтобы у декана не было даже мысли меня отловить, и объяснила свой поступок забывчивостью, мол, ждут меня в зале и все такое. Так что, сами того не подозревая, Мэй, Ник, Лекс и Хост сильно меня выручили.
А почему я почти не поела – на то была веская причина.
– Смотри-смотри! Какой же он все-таки красавчик, – шептались девушки. – И шрам его только красит!
– Да ну… Суровый такой. Слышала, он так жесток, что ребята с Боевого еле живые после его занятий.
Собственно, поэтому. Мне кусок в горло не лез, потому что декан опять сидел за преподавательским столом, то и дело метая в меня колючие взгляды. Правда, вскользь, чтобы никто этого не заметил. Но я-то заметила! И даже больше: когда поднялась из-за стола, декан тоже зашевелился, активно сворачивая беседу с профессором Октавией, которая буквально светилась от счастья, сидя рядом с ним, а еще удачно задерживала, чем грех было не воспользоваться.
– Мне нужно срочно в библиотеку за книгой, – оправдалась я перед ребятами.
– Так срочно, что не можешь нормально поесть? – не поворачиваясь хмыкнул Ник, а я опять бросила взгляд на преподавательский стол, где декан уже почти освободился от внимания Октавии.
– Да, я… Октавия дала задание по моему исследованию, а я совсем забыла.
– Лав… – снова начала Мэй, но я ее перебила:
– Прости, но мне правда надо, – уже в панике выпалила я, понимая, что еще немного и не успею скрыться от декана. – Потом в буфете поем. В общем… Мне пора!
И буквально перепрыгнув через скамейку, я без оглядки бросила прочь из Большого зала, надеясь, что Октавия еще что-нибудь придумает, чтобы его задержать. И если в зале я еще сдерживалась, то уже в холле вовсе перешла на бег. В подземелье тоже предпочла не останавливаться, и лишь оказавшись у дверей в библиотеку, я, наконец-то, остановилась, дабы перевести дух, а заодно посмотреть назад, чтобы удостовериться в отсутствии погони.
«Наверное, я себя накручиваю, – подумала я, наблюдая, как в полумраке пустого коридора под музыку тишины плясали тени от огня факелов – не хватало только завываний мертвецов. – С чего бы это декану за мной бегать? Уверена, просто так совпало, что он тоже уходил, а я уже себе насочиняла всякого».
Усмехнувшись собственной чрезмерной фантазии, я взялась за ручку и отворила дверь в библиотеку. Меня тут же окутал теплый и сухой воздух, пропитанный ароматами старых фолиантов, бумаги и чернил, который окончательно успокоил мою взбалмошную душу. Здесь было гораздо светлее, чем в полутемном коридоре: тут и там горели свечи, масляные лампы и в воздухе медленно летали блуждающие огоньки, которые словно оживали от легкой дремы, стоило какому-нибудь ученику сесть за стол, чтобы прочесть книгу или что-то записать. Один из них тут же подлетал и зависал над ним, давая достаточно света для занятий.
В отличие от коридора, библиотека не пустовала. Собственно, как всегда – еще ни разу за все время пребывания в Академии, я не видела библиотеку пустой. Вот и сейчас от своих записей оторвалось несколько учеников, чтобы устало и без особого интереса посмотреть на вошедшую меня, после чего они вновь вернулись к делам, а кто-то вовсе не поднял головы, увлеченный своей работой. Однако стоило отметить, что по сравнению с вечерним временем, например, после ужина, народу здесь было гораздо меньше. Оно и к лучшему, у библиотекаря меньше работы, и он мог уделить мне больше своего скупого внимания.
Ни для кого не секрет, что ветряной элементаль не особо любил учеников, и единственное, что его хоть как-то волновало – это книги, которые он сам с упоением читал, а порой принимал облики персонажей из романов или исторических записей. Вот и сейчас элементаль от безделья корпел над новым образом какой-то высокопоставленной личности в кучерявом парике и аляпистом старинном костюме, тщательно подгоняя перед ручным зеркальцем размер горбатого носа, как на картинке в учебнике.
– Добрый вечер! – поприветствовала я библиотекаря за круглой стойкой, когда тот в очередной раз увеличивал нос.
И, похоже, он так увлекся процессом метаморфозы, что совсем не заметил моего присутствия.
– Тысяча ифритов! – воскликнул библиотекарь, а его нос вовсе вышел из-под контроля и так сильно раздулся, что перевесил голову и шлепнулся передо мной на стол.
Я закусила губу, чтобы не рассмеяться от этого внезапного перфоманса -- гигантского носа, за которым даже головы не было видно, да еще с бородавкой, откуда торчал один волосок. Благо элементаль с молниеносной скоростью уменьшил его обратно (со звуком "упф" словно бы втянул обратно) и гневно на меня посмотрел:
– Ты… Ты все испортила! – воскликнул он, опять схватившись за зеркало. – Я полдня убил на то, чтобы добиться правильной формы, а ты все разрушила. Разрушила самое настоящее искусство!
«Какое-то сомнительное искусство», – угрюмо подумала я, стараясь перестать сравнивать новый образ библиотекаря с физиономией какого-нибудь извращенца шовиниста. У этого персонажа прямо-таки на лице было написано: «Я женщин не люблю, но вынужденно хочу».
– Теперь все заново подгонять, – печально вздохнул элементаль.
Настолько печально, насколько вообще мог бы вздохнуть ветер.
– А по мне, похоже, – заметила я, припоминая рассказы старших о том, что если хочешь добиться помощи от библиотекаря – похвали его новый образ. – Даже очень.
– Думаешь? – недоверчиво покосился на меня элементаль маленькими и хитрыми глазенками персонажа из книги.
– Уверена.
Я получше вгляделась я в портрет.
– От одного вида в дрожь бросает. Ну, если вы именно этого эффекта и добивались…
Элементаль так швырнул на стол зеркальце, что я испугалась оно разобьется, а когда он вперился в меня глазенками извращенца с портрета, вовсе начала подумывать о побеге.
– Что, правда страшно? – вдруг поинтересовался элементаль, а я активно закивала:
– До чертиков.
Элементаль вдруг затрясся, низко завыл и, раскинув руки, триумфально воскликнул:
– Чудесно!
От радости из него вырвалось несколько потоков ветра, которые смели у ребят со столов пергаменты и перелистнули книги. Кто-то громко выругался, а кто-то додумался шикнуть на библиотекаря, призывая к тишине:
– Я тебе сейчас пошикаю! – мигом возмутился элементаль, ткнув полупрозрачным пальцем в ближайшего ученика. – Ишь, что удумал! Библиотека – мой дом, и только я здесь имею право шикать! Так что быстро завязал свои губешки в узел и за работу, пока я всех вас не вышвырнул из моего дома! Шикают они тут…
Он откашлялся в кулак, после чего уже тише проворчал:
– Нынче молодежь совсем от рук отбилась. Надо будет пожаловаться директору… Так! Ладно…
Элементаль облокотился о деревянную стойку и вновь обратился ко мне:
– Давай, говори, зачем пришла, – принялся он стучать длинными пальцами по стойке, а я тут же встрепенулась:
– Мне нужны книги, где бы рассказывалось о газообразных зельях: способы приготовления, взаимодействия и смешивания.
– Хм… Газообразные, говоришь… Как интересно.
Элементаль задумчиво погладил острый подбородок.
