Книги
Глава 4
«Одиноко», – была моя первая мысль, когда я снова перешагнула порог своей комнаты.
Удивительно, как мы порой не замечаем, что рядом с нами всегда кто-нибудь есть. В моей жизни это были либо Лив, либо Котя, а потом Несс. Но сейчас в комнате было пусто. И тихо. Даже кот куда-то ушел по своим делам, а я теперь стояла возле двери – одна и четко осознавала, что совсем не хочу здесь оставаться. Хотя еще утром эта комната мне казалась неким убежищем – мирком, где все исключительно под моим контролем. Сейчас же мой контроль мне чудился самообманом. Хотя он и есть самообман. Верно?
Вздохнув, я все-таки решила отправиться на занятия, где мне наверняка придется тяжело. Где наверняка будут вопросы. И где наверняка меня попытаются задеть, но я не буду наедине со своими мыслями. Пожалуй, это гораздо лучше, чем опять тонуть в собственноручно созданном болоте.
Сверившись со списком занятий на сегодняшний день, я отправилась в теплицы на урок травологии. Домик из зачарованного стекла примыкал к западной стене, которая отделяла территорию Академии от Скрытого леса. Так было сделано для того, чтобы ученики, исключительно под руководством преподавателя, могли отправляться в экспедиции для сбора уникальных растений, способных существовать лишь на территории леса. А заодно для охраны ворот, чтобы никакое создание не могло проникнуть внутрь или, наоборот, какой-нибудь дерзкий умник не посмел покинуть стены Академии.
Прохладно. Казалось, прошло не так много времени, но погода заметно изменилась. Так что у погодных предсказателей были все шансы на то, что совсем скоро пойдет первый снег. Встрепенувшись, я прибавила шаг. Тем более урок должен вот-вот начаться, и наверняка все ребята уже в теплицах. Опаздывать на занятия профессора Майроуз – то еще удовольствие. Не сказать, что она была злым человеком, но так как она меня не особо любила, я бы с легкостью могла ее заклеймить язвительной.
Зелень за пределами теплиц выглядела по-осеннему: пожелтевшая, покрасневшая и лишь кое-где оставались зеленые просветы. А владения профессора Майроуз на их фоне выглядели так, будто они находились совсем в другой части мира, где царило исключительное лето. Эдакий взрыв жизни посреди бескрайнего острова увядания. И когда я прошла сквозь магический барьер, похожий на зеленоватую рябь, что был вместо обычной двери, воздух мгновенно сменился с прохладного осеннего, на сладковатый летний.
Я чихнула. Потом снова чихнула. И снова! Вот еще одна причина, почему мне так не нравились занятия по травологии. Все дело в том, что кроме обычных и… необычных растений, тут были ядовитые. А с ядами у меня сложные отношения, что для фармага дар и проклятие одновременно. Но вот надо было Майроуз именно шестицветный губильник посадить возле входа?! Да, он красив, отчасти тем, что напоминал радугу: каждый его лепесток имел свой оттенок и свои ядовитые свойства – однако для меня его красота была сродни пытке. И пока я не прошла этот цветастый уголок, нос то и дело щекотало. Отпустило его лишь тогда, когда я вышла на тропу Виштерских джунглей.
Это не шутка. В теплице были самые настоящие джунгли, которые еще очень давно вырастил профессор Роштер Виштер. Белладонна… вот за что так порой родители не любят своих детей, давая им такие имена?
– Двери теплиц открыты для каждого ученика. Вам позволено подробно изучать самые редкие виды и сорта! – донесся до меня гневный тон профессора Майроуз, когда я добралась до «учебной поляны», где еще находился огромный п-образный стол. – И никто! Никогда! Слова вам против не скажет, если вы пробудете здесь всю ночь, но!..
Она осеклась, когда из-за большого листа алоказии крупноконевищной, похожего на гигантский, вытянутый лопух, показалась я. Почти все ребята, кто стояли с поникшими, растерянными или надменными лицами, тоже обратили на меня свои взоры. Многие из них удивились. Некоторые просто отвернулись, будто к ним прижужжала давно надоевшая муха. А кто-то улыбнулся. Например, Юджи расплылся в счастливой улыбке, радуясь, что я наконец-то появилась на занятиях, а Торбальт замахал рукой. Раст тоже одарил меня улыбкой, да такой, что у меня мурашки по спине пробежали – ничего доброго она не сулила. И только Дамиан отличился – он не шевельнулся. Даже не посмотрел в мою сторону и, кажется, совсем не слушал Майроуз, стеклянным взглядом взирая сквозь профессора.
– Флоренс! – звонко произнесла Майроуз, и только тогда Дамиан на меня посмотрел, а его темные брови дрогнули.
Я же застыла на месте, пытаясь припомнить: был ли уже звонок на занятие или нет. В случае если был, то я опоздала, и Майроуз вполне могла к этому прицепиться, однако профессор лишь нахмурилась и, чуть помолчав, сказала:
– Скорее проходите на свое место и больше меня не перебивайте.
Кивнув, я тут же побежала к деревянному столу. Сначала замешкалась, потому что всегда привыкла становиться рядом с Несс. Даже поискала ее взглядом, но потом осознала свою ошибку и просто замерла, не зная, куда себя деть.
– Эй, Лав! – услышала я тихий голос Юджи, который потеснил Торбальта и указал на место рядом с собой.
Я тут же подбежала к нему и встала рядом, а по правую сторону от меня оказался Дамиан.
– Привет, – шепнула ему, после того, как поблагодарила ребят за помощь.
Дамиан медленно на меня глянул, отрывисто кивнул и просто отвернулся, что на него совсем не походило. Казалось, будто этот человек за несколько дней моего отсутствия успел пройти огонь, воду и вылезти из пасти ифрита, после чего познал что-то настолько ужасное, отчего стал таким. Мда… Если раньше я сомневалась, то сейчас Белладонной клянусь, что-то с ним не чисто.
– Итак, на чем мы остановились… – пробормотала Майроуз.
– На том, что мы можем провести хоть всю ночь в теплицах, – раздался мужской голос, а профессор довольно щелкнула пальцами:
– Спасибо за подсказку, мистер Райс, – похвалила она Эдиля, поправила каштановые кудри, выглядывающие из-под зеленой шляпки, брезгливо повела горбатым носом и продолжила свой монолог. – Все верно. Вы можете хоть всю ночь здесь провести, вам слова никто не скажет. Но такие поступки… Если я выясню, кто это сотворил, он тут же заработает от меня два штрафных очка! Если виновный сам себя выдаст и покается – так и быть, наказанием для него будет недельная забота о Мушеньке! А если кто-то разоблачит преступника, то этому человеку я подарю один зачет по любой теме, какую он выберет! Так что трижды… Нет гораздо больше раз подумайте над тем, стоит ли вам утаивать виновного, а виновному утаиваться!
Я задумчиво хмыкнула. Мушенька… От одного упоминания этого создания, меня передернуло, ибо Мушенька – это нечто. Огроменная мухоловка, которая питается отнюдь не одними лишь мухами, а вполне может поймать на лету птицу и спокойно ее переварить. Ребята, кому не повезло ухаживать за Мушенькой, целыми лопатами закидывали в ее пасть насекомых, а та только и караулила момент, чтобы оттяпать кому-нибудь руку. Пожалуй, только профессора Майроуз любил этот зеленый монстр. Именно что любил, даже ластился, как кошка. Всех остальных он расценивал как корм. Некоторые из учеников даже считали, будто Мушенька – это фамильяр профессора, которое она еще давным-давно принесла в маленьком горшочке, а это чудище взяло и уже в Академии на казенных харчах вымахало до высоты второго этажа. Надо ли говорить, что ухаживать за Мушенькой никто не горел желанием? И Майроуз прекрасно это знала, потому угроза Мушенькой была для нее самой любимой. Вот только непонятно с чего она вдруг начала раскидываться угрозами сейчас.
