Книги
До ужина я провела все время в нашей с ней комнате и кратко рассказала о том, что выяснила про Дила в библиотеке. Естественно, об Амити я умолчала. И естественно, перед походом в буфет мы с Мэй строго проконтролировали Котю, чтобы он сделал все свои кошачьи дела заранее и мне не пришлось бы за него краснеть, из-за чего чуть не опоздали.
— Не принцем, а наследником самого древнего и ныне главенствующего рода магов, — поправила я Мэй.
— И какая разница? — не поняла она.
Как пострелок, она воспитывалась в семье любесов и мало знала об иерархии в магическом обществе. Хоть статусная прослойка в чем-то была похожа на простых людей, однако…
— У магов нет короля, — пояснила я. — А значит — нет принца.
Исторически магическое общество было раздроблено, из-за чего мы попросту не могли построить полноценную монархию. Зато у каждой общины был свой верховный маг или архимаг, как порой его называли. И именно эти архимаги после дня Пришествия волшебных существ сформировали наше первое правительство — Магический Септар. С тех пор традиция семерых продолжается, и входят туда самые влиятельные маги эпохи. А главой Септара, который век становились наследники рода Лорианов, что значило: их могущество превосходит любого входящего в Септар мага.
Из-за того, что верхушка Септара долгое время не менялась, любесы часто путаются и называют Лорианов королями магического общества, хотя это не так. Если найдется маг, способный превзойти действующего наследника Лорианов, то он займет его место, став следующим главой. Однако такого мага пока что не нашлось… И не найдется, наверное, вовсе, если слухи насчет создания магической монархии верны.
— Я пострелок, — произнесла Мэй, — поэтому мне не проще считать Лорианов королями магического народа.
— Магического народа, — не удержалась и усмехнулась я. — Смотри не ляпни это при эльфах.
— Почему?
— Ну, — призадумалась я, когда мы пересекли похожий на полумесяц коридор под названием «Путь почета» и вошли в пустой буфет, где нас уже ждала мадам Сладос. — Как минимум оскорбятся. Все-таки эльфы послали магов Септара и людей вместе с ними… лесом.
Мы остановились, уставившись широко распахнутыми глазами на четыре сомкнутых стола, которые ломились от количества яств. И ладно бы только это, но в центре объединенных столов лежала большая пурпурная подушка, которую окружали разнообразные миски. В буфете витали такие ароматы, что у меня голова от внезапно подступившего голода закружилась, а Коте вовсе крышу снесло. С дикими воплями он вырвался из моих рук и бросился навстречу Сладос.
— Ширах Кукуль! — воскликнула она, когда увидела несущегося к ней порозовевшего кота.
Но Куку… тьфу, Котя, не прыгнул ей на ручки, как она ожидала, а увернулся, вскочил на стол, слоном прошелся по посуде, наступив лапой в одну из пустых тарелок, уронил вилку с ложкой и… В раскорячку забравшись на подушку, опустил морду в одну из мисок.
Я даже обомлела от такой отъявленной наглости. Стремительно покраснела и, когда дар речи вернулся, с криком: «Ах ты… Скотина неблагодарная!» — ринулась следом за котом.
Миновав все еще ошеломленную Сладос, я потянулась за Котей, надеясь не задеть тарелки с блюдами, и…
— Апчхи!
А потом еще:
— Апчхи! Апчхи! Апчхи! Да чтоб тебя, Котя! — выругалась я, когда мой нос уловил терпкий аромат мандрагоры.
Обычно настой из нее меня так сильно не пронимал, потому что при обработке большая часть ядовитых веществ мандрагоры нейтрализовалась, но кот сейчас ел свежее растение, нарезанное маленькими и ровными квадратиками — как раз, чтобы удачно помещаться в кошачью пасть и не париться над пережевыванием.
Задержав дыхание, я все-таки схватила Котю, чья шерсть мгновенно покраснела, а перепачканная кусочками мандрагоры морда… Хм, все-таки пережевывал. Повернулась ко мне и выдала истошное мяу. Но я все равно забрала кота со стола. Правда, вместе с подушкой, в которую тот вцепился всеми лапами. Лишь чудом мы не свалили всю посуду на пол. Только чуть ей погремели, слегка сдвинув. А тарелку, в которую Котя недавно умудрился наступить лапой, успела поймать Мэй.
— Котя... Апчхи! Как тебе… Апчхи! Не… Апчхи!
Гребаные кусочки мандрагоры!
— Простите, мадам Сладос, — стремительно краснея и пытаясь отобрать подушку у кота, я поторопилась отвернуться от стола, чтобы не зачихать все блюда. — Мне так стыдно. Котя, он...
— Все хорошо, — вдруг произнесла Сладос, да еще с таким умилением, отчего я невольно застыла и обернулась. — Пусть делает что хочет. Я только рада, что он по достоинству оценил мое подношение.
— Нет уж! — выпалила я. — Не надо ему потакать, а… а… — еле удержалась, чтобы не чихнуть. — А то совсем обнаглеет!
И рывком отобрала подушку, а Котя, расстроенно мявкнув, обиженно на меня посмотрел.
— Повелитель котов ты или нет... — произнесла я, заглядывая в его расширенные зрачки. — Мне все равно! Так что не смей зазнаваться и веди себя прилично.
В довесок еще гневно чихнула, словно поставила точку, а Сладос со вздохом присела и подняла упавшие на пол ложку и вилку.
— Знаешь, — произнесла она, так и не поднявшись. — У моего народа есть примета: «Если встретил Ширах Кукуля, то отдай ему последнее и отнесись к нему как к королю, тогда он отплатит тебе троекратно. А если обидишь его, то он будет пакостить тебе до конца твоих дней».
Она подняла на меня пронзительный взгляд темных глаз.
— Но тебя он любит. И пока ты не предала его любовь, он будет все прощать.
Мое сердце дрогнуло, а ладони похолодели.
— Почему вы так уверены, что Котя — это тот самый Ширах Кукуль? — спросила я. — Может, он всего лишь простой кот, который приобрел способность менять цвета, когда стал моим фамильяром.
Сладос улыбнулась и наконец-то поднялась.
— Будь это так, ты бы не жаждала все про него разузнать. К тому же сегодня ты сама дала мне ответ, что вы с сестрой долго искали хоть какие-то сведения, но так ничего и не выяснили. Значит, Котя умел менять цвет с самого рождения. И даже больше… — она смерила нас взглядом. — Предполагаю, что Котя до сих пор несвязан контрактом фамильяра. Я права?
«Ах-ты-ж-елочный-сироп! — внутренне напряглась я, а Мэй вовсе побледнела. — Так глупо опростоволосилась… Вот кто меня за язык утром тянул?»
Пусть я отчаянно старалась держать лицо, похоже, какая-то эмоция на нем промелькнула, отчего морщинки на лбу Сладос разгладились, и она мягко произнесла:
— Можешь не отвечать на мой вопрос, если не хочешь. Как-то моя мама сказала: наш мир полон загадок, но как бы мы ни жаждали узнать ответы, не каждая загадка достойна того, чтобы ее разгадывали. Порой лучше не знать. Поэтому я не буду настаивать на твоем ответе. Но если ты вдруг передумаешь, то знай: ты можешь мне верить, пока тебе верит Ширах Кукуль.
— Хотите сказать, если Котя перестанет мне доверять, то вы станете моим врагом?
— Врагом вряд ли, — качнула головой Сладос, отчего ее похожая на шапочку одуванчика копна кипенно-белых волос забавно колыхнулась. — Однако я не потерплю того, кто способен предать саму любовь.
Я нахмурилась, а плечи Сладос поникли.
— Понимаю, мои слова сейчас кажутся странными и даже грубыми, но ты все поймешь, когда узнаешь историю повелителя котов. Но сначала…
Ее взгляд вновь начал лучиться добром, и, протянула руку к тарелке, которую все еще держала Мэй, она с улыбкой произнесла:
— Даже на лапах легенды бывает грязь.
