Книги
Мэри
Все то, что со мной происходило на первых порах, вызывало страх. С Феликсом я пока не виделась. Его опять обследовали. А вот мне пришлось несладко. Конечно, я ожидала нечто подобное, но…
Как однажды сказал Дэнвор, «знал бы, где упаду, подстелил бы соломку». До недавнего времени я не понимала, что это означает. А теперь это старое земное изречение попало в точку.
С самого утра начиналась беготня.
Приходили служанки, помощницы. Кто-то приносил еду, кто-то убирался в апартаментах. Мне делали прическу — каждый день новую.
Наряжали в дорогие красивые платья или костюмы.
Наносили косметику, приводили в порядок кожу лица и рук.
Ваяли маникюр с алмазной пыльцой и прочими прибамбасами.
Не могу сказать, что все это мне не нравилось, но внимание быстро надоедало, порой просто хотелось одиночества, к которому я привыкла.
Периодически захаживал Шэн. Он выпроваживал из моих комнат всех служанок и лично проверял результат «работы». С ним я чувствовала себя расслабленно, могла пошутить. Он воспринимал все спокойно, даже посмеивался.
Во встроенный в технику апартаментов компьютер пересылалась информация, которую зачитывал приятный автоматический женский голос, вроде интерактивного органайзера. И я примерно знала, какие дела ждут меня сегодня. С этой «девушкой» даже можно было общаться. Заодно я тренировалась, как бы говорила в такой ситуации сама Лавиния.
Потом приходил строгий альтерранин по имени Раймс — один из менеджеров, работавших на Кассия Торквата. Он более конкретно пояснял, куда мы едем и зачем. При этом не знал, что я вовсе не Лави, и мне приходилось снова играть роль.
Тут же перезванивал Тензо, давал дельные советы и наставления.
Раймс отправлялся со мной, если требовалась какая-то помощь. Естественно, без охраны ничего не происходило — меня не оставляли без присмотра вне дворца ни на минуту.
Но сам Тензо почти никогда меня не сопровождал — в его обязанности входило контролировать остальных. А кроме меня, он отвечал за то, что происходило в резиденции Торквата, за жизнь самого императора и за его сына.
Днем я посещала всевозможные выставки и галереи с произведениями искусства, благотворительные организации. Однажды даже пришлось присутствовать на фуршете. К счастью, меня оттуда быстро увезли.
Все мои выезды сопровождались вереницами журналистов или фотосессией. И это чертовски бесило.
Казалось, я вообще не могу остаться одна.
Утром следующего дня меня, как ни странно, никто не беспокоил. И я вообще не хотела подниматься с кровати.
Эти дни вымотали, высосали буквально всю мою энергию. Да еще и съела вчера что-то непривычное, меня даже мутило. А просить лекарство не хотелось. Привыкла жить по принципу «само пройдет».
— Ну и гадость там подавали. Неудивительно, что тебе после нее плохо. Ворейские приправы, определенно, испортят любую хорошую еду, — поддакивала Тигги, ползая вокруг меня и охая.
— Знала бы, вообще бы ни к чему не притронулась, — жалобно протянула я.
Так и лежала, пока мне не позвонил Шэн.
— Ваше Высочество, вечером предстоит поездка в театр. Нужно сделать подходящую случаю прическу. Так что жду у себя в мастерской.
— Хорошо, я скоро приду, — пообещала я. А потом усилием воли заставила себя вылезти из постели и вызвала прислугу, чтобы мне принесли что-нибудь от боли в желудке.
Буквально через несколько минут ко мне примчалась испуганная девица, которая принесла капсулы. И настойчиво советовала обратиться к доктору.
Но после лекарства мне стало легче. И я побрела уже знакомым коридором к стилисту, по пути размышляя, зачем нужно идти в театр. Все это и так казалось мне театром абсолютного абсурда. Ведь где-то есть настоящая Лав, а я почему-то должна выполнять ее глупые обязанности и выслушивать бред, который несут аристократы на своих «цирковых» сборищах.
Шэн усадил меня в вертящееся кресло и показал, что собирается сотворить на голове: прическу в форме лилии, закрепив волосы на легком пластиковом каркасе, который обматывался прядями.
— Час от часу не легче, — фыркнула я. — Это ведь ужасно!
— Такова традиция. Театр — место, куда нужно явиться при полном параде, все будут на тебя смотреть.
Он включил мне старое видео, где принцесса Лавиния находилась в отдельной лоджии театра. В тот раз ее прическа вообще походила на осиное гнездо, вокруг которого вился рой голограмм-насекомых.
— А я думала, все будут смотреть спектакль. Ну ладно, делай эту ерундовину, пока я не передумала. А то мне заранее стремно, что придется носить этот веер на голове. Того и гляди, зацепится за что-нибудь — там и останется.
— Зря ты так. Между прочим, это самая популярная прическа из новой коллекции Дали Далло, главного законодателя моды. Фаворитка Феликса только его прически у меня и заказывает. А она, между прочим, разбирается в трендах.
— Этот Далло установил закон, что все принцессы должны носить на голове вирусоподобную штуку?
Альтерранин терпеливо вздохнул и принялся за дело.
Мы находились в одной из комнат на верхнем этаже дворца. С кучей зеркал, медиаэкраном и зоной отдыха на террасе.
Пока Шэн отвлекся, Тигги незаметно отправилась на прогулку по помещению. Я не видела ее, лишь иногда до меня доносились отдельные мысли и эмоции: удивление, веселье, интерес ко всему, что здесь находилось.
«Мэричка, спроси у этого блюстителя моды, бывала тут принцесса в последние дни?» — вдруг попросила вирисса.
— Шэн, а Лавиния часто сюда заходила? — повернулась я, едва не испортив весь процесс.
— Почему спросила?
— Просто так.
«Я обнаружила в одном из флаконов следы сильнодействующего психотропа. Его забросили за дальний стеллаж».
Шустрая вирисса успела везде сунуть свой любопытный нос.
— Лавиния пропала именно отсюда, — нахмурился Шэн. — Меня на время отключили эфиром, и я ничего не видел. Поэтому я в курсе твоей замены. Мне разрешили остаться.
Эта новости слегка обескуражили. И я решила не торопиться с признаниями. Не могла же сказать, что со мной вирисса, которая кругом найдет что-то подозрительное.
«Тигги, посмотри, может, еще странное заметишь», — попросила я.
Пока я заговаривала Шэну зубы, вирисса решительно взялась за обследование комнаты. При необходимости она могла ползать везде — главное, чтобы нашлось, за что зацепиться.
«На внешней стене дворца у лоджии странные следы, будто кто-то упирался в нее каблуками».
«Может, она ушла через лоджию? — Я на время даже забыла, что творят с моими волосами. — Здесь огромная высота. Хочешь сказать, Лави использовала страховку?»
Вирисса видела следы, которые никто из обычных гуманоидов не смог бы обнаружить. Но у гайтарских разумных хамелеонов особое зрение. Они замечают мелочи, неподвластные человеческому глазу или даже зрению райнарцев. И, по словам Тигги, следы нашлись лишь одни. Не похоже, что Лавинию выкрали!
У меня сдавали нервы.
Значит, Лави была не такой уж и беспомощной! И, возможно, ей помогал кто-то из сообщников, спрятавшись на крыше?
Феликс ведь тоже намекал, что Лави могла уйти сама. Откуда взял эту информацию?
Пожалуй, точно наведаюсь к принцу перед театром. Кажется, сегодня он вернулся во дворец. Я едва дождалась, пока Шэн закончит с моей прической.
Где же найти Феликса?
До спектакля еще оставалось время. И я открыла план дворца в браслете и внимательно всмотрелась в обозначения. Ага, вот его комнаты! Это совсем недалеко, несколько минут — и я там.
Конечно, я знала, что за мной наблюдают. Но охранники не остановили меня, поэтому я сделала вывод: ничего криминального в моем желании прогуляться к «брату» нет.
Новая прическа — вернее, ужасная конструкция, которую соорудили на моей голове, — жутко мешала, к тому же покачивалась при ходьбе. Но я старалась не обращать на нее внимания.
