Книги
– Захотелось поиграть с огнем? – нависаю над столом и говорю ему в глаза. – Я не отдам свое тело, а мужику придется жить с блином вместо рожи, если арендатор не уймется.
Агенты добыли тела людей, значит, получили разрешение. Это сделка, вроде моей. Таков закон Системы. С севирами проще. Их жестко поимели, чтоб пробиться к ним в сеть. Только есть проблема, твари в черном – это пешки и в глаза не видели высших севиров. Элита не светится на тусовках, в их руках все технологии мира и они давно правят им. Морды в экранах всего лишь стрелочники.
Сандра берет меня за руку и тянет к себе. Знаю, она напугана. Мы только выбрались и снова влипли. Беру ее ладонь и улыбаюсь. Все под контролем. Тем более, когда она рядом. Я не бью без повода, а хмыри изображают полицию нравов. Беспокоиться не о чем, но я отойду от принципов, пусть только один дернется.
Агент, как стена, совершенно спокоен. Вчера он вел себя так же, а потом случилась заваруха. Это напрягает. У хмырей новый план.
Он сканирует меня и отвечает:
– Нам не нужно ваше тело, мистер Шекстертон, только ваши способности, и это предмет новой сделки. Не сомневайтесь, она будет не менее выгодной, чем первая.
– Я уже заключил сделку. Второй не будет.
Киваю Сандре и двигаюсь к проходу, но на пути возникает стена из агентов. Хмырь рядом изображает безобидного парнишку в очках. Это студент без денег и связей, поэтому еще не полирует окно. Отодвигаю в сторону, а он как на магните, отъезжает и возвращается.
Выношу последнее предупреждение:
– Мы выйдем из поезда, и вы не будете преследовать нас. Надеюсь, у парня хороший слух?
Агент, что притворился работягой, достает сигарету и закуривает.
Ненавижу табачный дым!
Беру ее и тушу о его руку. Человек подскочил бы до потолка, а хмырь даже не вздрагивает. Остается только пятно.
– Мистер, Шекстертон…
– Риан, – перебиваю я. – Теперь я свободен и буду жить по своим правилам. И пусть Высшее Сознание катится нахрен!
– Боюсь, что это невозможно. Мир меняется, и в нем такие, как мы, не могут жить свободно. Мы либо подчиняемся Системе, либо боремся с ней.
Агент взглядом показывает на кресло. Слишком уверен в себе – что-то знает, поэтому и выигрывает раз за разом.
Что еще мне не сказал богатый засранец?
– Постою. У тебя есть минута, чтоб убедить меня остаться. Подумай хорошенько.
Агент не медлит:
– Светлые заточили мистера Войта в иллюзию другого мира. Предполагаю, чтоб дать ему время для исправления, а потом вернуть обратно, ведь в реальности он ничего не уничтожал. Ему просто показалось. Однако он успел создать вас и еще пару людей, прежде чем светлые отняли у него эту способность. И вам придется войти в незнакомый мир вслед за нами.
Ему показалось, что он уничтожил мир? У светлых есть чувство юмора, но могли не напрягаться. Достаточно сотрясения мозга, и Алан поверил бы в сказку. Теперь на этой планете не осталось никого, кто не хотел бы двинуть ему по роже. Я сам бы помог им в этом. А вот тема с другим миром беспокоит. Стоит послушать. У меня нет права рисковать Алессандрой.
– Дальше, – тороплю я.
– Скоро вы увидите реальность и, будьте уверены, Риан, она не оставит вас равнодушным. Мы же предлагаем вам покровительство и защиту. От вас требуется время от времени участвовать в наших операциях по очистке планеты от серых.
– И что это за мир, что мне нужна ваша помощь?
– Посмотрите в окно.
Там ничего нового. Бедный пригород и какие-то склады. Все это есть в любом городе любой страны.
Прекращаю разговор и хочу выйти, но поезд резко тормозит. Успеваю прижать Сандру к себе и хватаюсь за спинку кресла. Шляпники садятся на места и примагничиваются к сидениям.
Один из них издевается:
– Теперь вы сядете? Переход не будет гладким.
Это слабо сказано.
Поезд опять набирает скорость, а после притормаживает. И так три раза. Приходится признать, что лучше оставаться на месте.
Падаю на кресло и опираюсь ногой о стол. Алессандра держится за меня и прячет лицо от ужаса. У поезда сильная инерция. Будь я слабее, мы улетели бы в конец вагона.
Нехреновый переход в реальность!
Обшивка вибрирует и трещит по швам. От нее отлетают болты и оставляют вмятины на мебели. Уворачиваюсь от них и закрываю Сандру, но пара попадает в голову и один по руке.
Ерунда. Заживет.
Стена рядом деформируется и становится пластичной. Еще немного и треснет. Тянусь к ней, чтоб заварить шов, пока есть силы.
Сандра не знает, кем я стал, и кричит:
– Риан, что ты делаешь?
– Если шов не залатать, мы вылетим наружу. Крепко держись за спинку, хорошо? Мне нужно пару минут.
Вид из окна заставляет шевелиться. Поезд как раз проезжает пропасть. Она настолько глубокая, что я не вижу ее дна. Сандра соглашается и отпускает меня.
Тянусь ко шву и стараюсь не мотаться, как маятник. Края обшивки плавятся, но слишком медленно.
В чем дело? Я не пользовался силой достаточно долго, чтобы она восстановилась.
Смотрю в сторону агента. Ему плевать, что все вокруг валится. Это точно их план. Скоро все закончится. Иначе, нет смысла притаскивать нас сюда.
Пока я работаю сварщиком, над нами лопаются лампы освещения. Следом за ними – окно. Бросаю все и ложусь поверх Сандры. Это уже не пара болтов, а сотни осколков. Они не хреново режут щеку и ухо, следующие два попадают в шею. Алессандра сильно дрожит и мне на ухо просит, чтоб все закончилось.
Уверен, где-то внутри она жалеет, что пошла со мной. Я хотел спокойной жизни, и вот куда привел ее. Исправлю, нужно только время.
Нас трясет и подбрасывает вверх. Закрываю глаза и стараюсь держаться на месте. Потоки воздуха врываются внутрь, носятся по вагону и срывают крышу. Один лист пролетает над башкой агента, но он уворачивается. Теперь в вагоне пусто. Все, что могло оторваться, осталось на дороге.
Через десять минут тряски поезд замедляется. Я не ждал счастливый конец, и с надеждой смотрю на Сандру. Она тоже не верит в чудо и крепко держит меня. Только заметил, что все это время она пыталась закрыть меня своей рукой.
Снимаю ее с плеча и осторожно осматриваю. Она вся исцарапана, но раны быстро заживают.
Это наша суть и опасность. Мы тратим энергию на самолечение и приближаемся к смерти. Я от бессилия, Сандра от голода. Это страшнее, ведь я пока не знаю, как помочь ей без близости. Не хочу пользоваться случаем. Перестану себя уважать.
Поезд останавливается. Алессандра чувствует, что я беспокоюсь, и целует в губы. Первый поцелуй унес меня в небо, а второй не смог. Эта мысль занозой впивается в мозг и не дает расслабиться. Особенно, когда Алессандра так близко.
Прерываю поцелуй и шепчу ей на ухо:
– Прости, я знал о ловушке, но я хотел вытащить тебя…
Она почти плачет и машет головой:
– Не в этом дело. Ты готов умереть и спасти меня, а я хочу, чтоб ты жил и думал о себе, хотя бы много.
Я не ждал этих слов. Непривычно и похоже на сцену из сериала, но я рад. Думать о себе я перестал примерно в то же время, как родился. И сейчас ничего не изменилось. Просто теперь появился человек, который сделает это лучше. Надеюсь, ей движет не страх или признательность за то, что я помог ей, но сейчас не время.
Смотрю по сторонам. Вагон вдребезги. Кресла ввинчены в пол, но повезло не всем. Остались наши и места агентов. Стены погнуты, а края вывернуты наружу.
Хмыри одновременно приходят в себя и стряхивают стекла со шляп. Под нами слышится треск. Через дыру вместо окна вижу, как меняется ландшафт. Мы ехали по равнине, а теперь вокруг горы. Из пустоты появляются рельсы, и к нам приближается поезд. Он со свистом проезжает мимо и стряхивает с пути труху от вагона.
Это было всерьез.
