Магический возраст

№5

Выходные тянулись со скоростью улитки, как показалось Кристине. Впрочем, в понедельник, в этот понедельник ей нечего делать в Опере, для неё это ещё один выходной. Ни репетиций, ни выступлений нет. Девушка пришла сюда лишь для того, чтобы увидеться с Эриком, и поболтать с подружками — у балета сегодня изнурительные репетиции, так как Сорелли, хоть и обладает прекрасной фигурой, но вот с плавностью и лёгкостью движений были проблемы, отчего и не получается слаженной работы.

Эрик уже был в артистической, ожидая её, когда Кристина вошла. Он всё в той же одежде, с той же причёской.

— Сколько тебе лет сейчас?

— Восемнадцать.

Девушка снова оглядела его, поняв, что он почти её ровесник. А ещё, с их первой встречи он больше ни разу не заикнулся о том, что любит её. Или тщательно избегал этой темы? Потому что сейчас он протягивает ей кольцо, что на вид напоминает свадебное. Да что там! Это и есть свадебное кольцо!

Видимо, прочитав замешательство в её глазах, Эрик объяснил:

— Это всего лишь подарок, ни к чему тебя не обязывающий. Я хотел бы, чтобы у тебя было что-то от меня, в память обо мне. Но, если ты сама захочешь, то это кольцо будет означать, что ты — моя невеста.

— Вот как, — ещё больше растерялась она, но приняла подарок.

Наверно, она могла бы согласиться стать его женой. Но, во-первых, Эрик скрывается, и никто о нём не знает, во-вторых, его возраст не стоит на месте. И это пугает. Потому ещё рано говорить заветное «я тебя люблю» в ответ.

Когда она сказала, что не сможет также солгать о нём Мэг Жири, Эрик улыбнулся, сказав, что её мать очень добра к Призраку.

А после… Эрик обдумывал этот вопрос с того самого момента, как увидел её на сцене впервые.

— Скажи, почему ты поёшь в хоре? Я вижу, что ты бы хотела быть на главных ролях, но вместо этого продолжаешь прозябать своё время и талант в никуда. А так, представь, в нашем театре будет две примадонны — ты и Карлотта.

Кристина побледнела и шагнула назад, сжав подол своего платья.

— Это… всё, что я могу. Всё, что у меня получается. В консерватории у меня были средние оценки, а учителя шептались, что у меня нет голоса, и…

Он вдруг перебил её:

— Не стоит доверять учителям и оценкам. Спой мне «Орфей и Эвредика», любой отрывок.

Когда её голосок пел о любви Эвредики к Орфею, неровный и глухой, наполнив комнату, сама же Кристина плакала внутри, чувствуя себя опозоренной перед Эриком. И, окончив, ожидала вердикта.

— У тебя неплохие данные, Кристина. Даже лучше, чем я думал. Я мог бы научить тебя…

Теперь уже она перебила его.

— Ты, верно, шутишь? У меня не получилось, я ужасно пела.

— Не ужасно. Ты давно не практиковалась, нужно просто помочь твоему голосу, что я и предлагаю. Что скажешь?

— Я… не знаю. Я согласна. Но если наши уроки не принесут результатов, то мы прекращаем.

Эрик кивнул. Девушка подошла ближе и едва ощутимо прижалась губами к его губам.

— И тебя тоже это ни к чему не обязывает, — сказала Кристина, а после убежала к подружкам.