Светолов. Том 1

Глава 24. Разведка боем

Осталось придумать, что с этим делать.

Я украдкой осмотрелся влево-вправо, продолжая делать вид, что увлечен творящимся на экране. Само собой, я ничего не увидел. Вокруг не стояли рядами хмурые молчаливые фигуры в черной одежде, раскрашенной голубыми и розовыми пятнами. С окружающих крыш не смотрел на меня десяток винтовочных стволов, ожидая, как же я отреагирую на увиденное. В небе не висел, перебирая воздух лопастями, ганшип, готовый дать по мне залп.

Улица ничем не отличалась от остальных. Нигде больше не было видно ничего похожего на эти цветные пятна, даже на секунду создалось ощущение, что мне показалось, и на самом деле это просто ошибка какого-нибудь маляра, производственный дефект или что-то еще…

Но, стоило снова сосредоточить взгляд на пятнах, и стало понятно — никакой это не дефект, не брак и не ошибка. Это можно было бы списать на них в любом случае, кроме одного. И этот один случай — как раз мой. Потому что несколько часов назад я сам закрашивал подобные пятна на своей рейдовой одежде. Один в один такие же. Только цвета другие.

На экране очень вовремя сменился видеоряд, и я побрел прочь, делая вид, что увидел все, что мне было интересно. Для этого даже не приходилось сильно стараться — ведь так оно и было.

Метки светлячков. Интересно, что они значат? У моего Спектра их то ли не было, то ли я не обращал на них внимания, то ли они находились где-то, где не было меня. В Сети никакой информации о подобных метках я не нашел, никто из девчонок не упоминал о них тоже. С большой долей вероятности, я столкнулся с чем-то местечковым, чем-то, что имеет место только здесь. Если не конкретно на этой улице, то, как минимум, в этом районе. И это звучит разумно, если вспомнить, что это за район и какие городские легенды вокруг него ходят.

Осталось только понять, чем эта находка может обернуться конкретно для меня. Будет ли она мне полезна, будет ли она для меня опасна или вообще не будет иметь ко мне никакого отношения? От ответа на этот вопрос зависело слишком многое, чтобы пускать его на самотек.

Я усиленно обдумывал его всю дорогу обратно до гостиницы, но так и не смог придумать ничего четкого. У меня не возникло ни единой мысли, почему местные светлячки могли оставить пометки в виде цветов своего Спектра, да еще в таком месте, чтобы только зная, куда смотреть, их можно было бы увидеть. Я бы еще понял, если бы они просто метили стены, как бы заявляя о себе, в стиле всяких уличных банд, которыми, по сути, они и являлись, но нет же — явно оставляли метки сугубо для понимающих. Как предупреждение? Как обозначение чего-то? Как… что?

Хрен знает, ответа нет. Я так и не смог придумать ни единого внятного объяснения, зачем бы им захотелось лезть на такую высоту и оставлять там свои метки.

А если что-то непонятно — лучше держаться от него подальше. Как знать, может быть, таким образом местные светлячки метят точки, опасные для входа? Точки, за которыми ведут наблюдение мотыльки? С равной степенью вероятности все может быть и точно наоборот, но проверять не хотелось. Пятьдесят процентов в моем случае — это слишком много.

Поэтому я выбросил помеченную улицу из головы, запретив себе даже думать о ней. Благо, у меня было еще немало путей проникновения в ноктус.

Портье в гостинице недобро покосился на меня, когда я вернулся, но промолчал — кажется, я со своей краской доставил неудобства не только самому себе.

Да наплевать. Главное, что, пока я гулял по Городу, комната уже проветрилась и больше не пыталась меня убить ядерными запахами. Одежда высохла тоже, и, хоть и превратились, по ощущениям, в нечто среднее между картонной коробкой и рыцарскими доспехами, зато стала полностью отвечать моим запросам. Нигде ничего не потрескалось, не осыпалось, ткань осталась черной. До поры до времени, конечно — скорее всего, после первой же стирки большая часть краски просто слезет хлопьями, но мне надолго и не надо. Мне надо на день.

Максимум — два.

Время до ночи я скоротал в гостинице за просмотром телевизора, по которому крутили в основном репортажи об очередных успехах крупных корпораций в той или иной области. Когда на Город опустилась ночь, и за окном наконец стемнело, я выждал для верности еще час, после чего стал собираться.

Рейдовая одежда после моих манипуляций почти не отличалась по виду от обычной гражданской, тем более в ночной темноте, так что ее я и надел. Что в городе, что в ноктусе мне не стоит показывать свое отношение к моему Спектру, пусть и оставленному в другом районе — вряд ли они этому обрадуются. А что до того, что яркие пятна призваны идентифицировать светлячков в ноктусе на случай, если им понадобится помощь — так я ни на кого и не надеялся. Мне просто не на кого.

Я здесь один.

В принципе, можно было бы и не надевать рейдовую форму, и пойти в обычный гражданской одежде, ограничившись только маской, но у меня не было уверенности в том, что она сможет выполнять функции рейдовки. Вдруг там используется какая-то особая уличная магия, и простая одежка не сможет проводить Свет и защитить меня от ТТ? Ведь я, по сути, так ничего о ней не выяснил — не до того было. Да и, надо думать, в Сети не будет информации о снаряжении, которое используют нелегальные бандформирования.

Я открыл окно и выглянул наружу. На улице царила ночь, и, хотя Город не спал и едва слышно гудел с соседних улиц, под окном было пустынно. Гостиница очень удачно выходила окнами в неширокий переулок, а я очень прагматично выбрал номер всего лишь на втором этаже, откуда при желании можно было бы просто выпрыгнуть.

Но выпрыгивать в темноту, не видя, куда приземляюсь, я, конечно, не стал. Вместо этого я достал свой проводник и превратил его в роупдарт. Вспомнил, как махал руками на высоте четвертого этажа, пытаясь ухватиться за перекладину в нескольких метрах от себя, и захотел этого еще раз, только на этот раз выбрав целью дверную ручку — ничего более подходящего в номере найти не удалось. Оставалось только надеяться, что она меня выдержит. По крайней мере, когда я проверял, пытаясь повиснуть на ней и подергать, она держала.

Наверное, волшебная световая веревка выдержала бы меня и так, но проверять мне не хотелось — а вдруг нет? Поэтому я быстро пропустил ее между ног и за плечом, на манер вязки Дюльфера, встал на подоконник, спиной к улице, и отпрыгнул назад, заранее сжавшись в ожидании яичницы.

Однажды мне уже пришлось дюльферять со склона. Потом три дня ходил по-ковбойски, расставив ноги рогаткой…

Но в этот раз все было намного проще — я даже ничего не почувствовал. Световая веревка обхватила меня плотно, как стропы полной обвязки, и никакого дискомфорта я не почувствовал. Мало того — я даже забыл стравливать веревку в ожидании боли, но все равно потихоньку спускался вниз, словно она сама собой растягивалась…

А, может, так оно и было. Смоталась же она сама в рукав мне тогда, на строительных лесах.

Через несколько секунд мои ноги коснулись бетона, я еще раз быстро оглянулся, убедился, что меня никто не видел, и представил, что веревка сматывается мне в рукав. Секундный блик заблудившегося в ночи солнечного луча — и нож юркой змейкой скрылся у меня в рукаве и пристроился на своем месте. Уже не под Пульсом, а прихваченный к предплечью двумя матерчатыми лентами, которыми я оборачивал ботинки.