Светолов. Том 1

Глава 11. Цветной город

Хрен знает, что у нее в башке творится и чем я ее задел, но, если хочет дуться — ее право. В конце концов, я не напрашивался играть в угадайку.

Зато благодаря этому у меня появилась возможность наконец-то повертеть головой, осматривая город, в который меня занесло. Когда мы практически бежали к карантинной зоне, такой возможности не было — там все внимание было сосредоточено на том, чтобы не расквасить себе нос о какую-нибудь невовремя подвернувшуюся стену.

А посмотреть было на что.

На первый взгляд казалось, что мы идем по нешироким переулкам между совершенно одинаковыми зданиями, собранными из бетонных панелей, да так небрежно, будто никакой внешней отделкой никто не занимался. Все эти здания были точными копиями того, с которого мы наблюдали за битвой мотыльков с рангоном и точной же копией того, на крыше которого эта битва происходила. Напрашивался логичный вывод — наш путь пролегал через точно такой же жилой квартал, которые тут, видимо, строят по типовым планам из типовых материалов.

Но вот если бросить короткий взгляд в переулки, которые пересекали наш маршрут под прямым углом, то там можно было заметить много чего интересного.

Во-первых, здесь были дороги, по которым ездили вполне себе современные, хоть и неказистые, и неуловимо похожие друг на друга машины. Но дороги это ладно, подумаешь, дороги. Намного более странным было то, что почти везде, где эти дороги показывались в прогалах между идеально ровным рядами домов, они были многоуровневыми. Словно все это небольшое время мы с Триллой шли мимо огромной транспортной развязки, которую зачем-то запихали в самое сердце города.

Хотя почему сразу «сердце города»? С тем же успехом мы могли находиться на самой его окраине.

Вторым удивительным фактом было огромное количество рекламных вывесок. Сейчас, днем, они были тусклыми, но память услужливо подкинула ночь моего пробуждения в этом мире, и яркий неоновый свет, льющийся со всех сторон сразу. Не нужно быть гением, чтобы понимать — ночью в этом городе даже уличный свет не нужен, вывески и так справляются с этой задачей.

При этом интересно было то, что это были не вывески каких-то заведений, хотя, конечно, и они встречались тоже — первые этажи здешних домов часто были отданы под какие-то заведения. В основном это была реклама… Судя по названиям — корпораций. По крайней мере, я точно видел названия «Арамаки» и «Верпен», о которых слышал от Триллы.

Кроме вывесок, часто попадались большие экраны, транслирующие то все ту же рекламу, то какие-то непонятные ролики. Судя по их наполнению — что-то вроде социальной рекламы, направленной, в основном, на то, чтобы пресекать появление рангонов в городе и беречь его население.

Один из роликов был особенно непонятен. Или даже не так — учитывая полученную от Триллы информацию, он был понятен… Но странен. В коротком, на пятнадцать секунд, видео показали как кто-то пересекает световой барьер, после чего экран стремительно потемнел, а когда посветлел снова — в его середине осталась чернота в форме уже виденного мною силуэта беззвучно ревущего рангона.

И надпись — «Любые субъекты, самовольно проникающие на территорию ноктусов — опасны! Защитите себя и своих близких! Сообщите о случаях нарушения светового периметра, о которых вы знаете!»

Осталось только выяснить, какие конкретно субъекты действительно могут пересекать этот самый периметр. И что это вообще за периметр. Из контекста уже понятно, что он не выпускает Тьму, которая за ним скрывается… Но вот как он мешает за него проникать с этой стороны? Вот в чем вопрос. Как минимум, я видел, как его отключают — Валери, судя по тому, что она же рулила дроном, а этих дронов я у нее видел на стене целую эскадрилью… Но что случится, если этот барьер просто пересечь? По-любому, ничего хорошего, но узнавать на своей шкуре что-то не хочется.

Несколько раз вдалеке, в промежутках между уровнями эстакад, проглядывали части каких-то высоких, действительно высоких зданий. Не девяти или двенадцатиэтажек, я толком не запомнил, с крыши которой мы смотрели на рангона, а огромных небоскребов этажей так в тридцать, а, может и больше — хрен поймешь, когда видишь здание только узкими полосками.

Но окончательно меня добили даже не небоскребы. Окончательно я охренел, когда над моей головой с едва уловимым гулом пролетел гигантский пузатый дирижабль. Настоящий, сука, дирижабль — огромный, как два футбольных поля! Он был таким огромным, что, даже несмотря на то, что он летел поперек моего движения, я успел соскучиться по солнцу за то время, что дошел от одного края отброшенной им тени до другого! Да, я шел не быстро, потому что трудно идти быстро, задрав голову, чтобы рассмотреть невиданное чудо, — но все же!

А посмотреть было на что, даже если отбросить тот факт, что я в принципе до этого момента не видел дирижаблей вживую. Если говорить совсем откровенно, то на дирижабль, как я его себе представлял, это было похоже слабо — но на что-то еще это было похоже еще меньше! Огромная черная капля, сплющенная в нижней части, словно лежащая на невидимой плоскости, покрытая солнечными панелями, со стабилизаторами в задней части и несколькими короткими крыльями, на которых крепились лениво шевелящие лопастями моторы — вот что пролетело надо мной. И если это не дирижабль, то, мать его, я не знаю, что это может быть!

И это совершенно точно дирижабль — потому что именно сейчас, после того, как я его увидел, стало понятно, что за «причальная башня „Зефир“ стала мне пристанищем в этом мире — это именно что причальная башня для дирижаблей! Помнится мне, я как-то смотрел целый фильм про них и там специально говорилось о том, что одним из недостатков дирижаблей была необходимость строительства для них причальных мачт, потому что посадить куда-то дирижабль физически невозможно из-за его габаритов. А тут… Ну, тут башня вместо мачты. Так тут и дирижабли какие-то другие, может, им мачты мало?

Поэтому «Зефир» и высокий такой, что спускаться по стояку надо.

Страшно представить, как же придется подниматься…

Оценить масштаб предстоящей работы я смог, когда мы подошли к самой башне. Выходя из нее, я как-то не додумался осмотреть ее снаружи — меня сразу же привлек световой барьер и клубящаяся за ним тьма, а потом Трилла потащила за собой, не дав даже толком оглядеться.

Поэтому я с лихвой наверстал это сейчас, встав у подножья башни и задрав голову вверх.

Снаружи «Зефир» напоминал маяк — даже домик маленький у подножья был — тот самый, через который мы вышли на улицу час назад. От него вверх уходил бетонный серый цилиндр самой башни, слегка уменьшающейся в диаметре по мере подъема. Если я правильно понимаю, то логово просвет… В смысле, наше логово, в смысле, и мое тоже логово, находится практически на самом верху, практически под круглой, увенчанной острым металлическим шпилем молниеотвода, крышей.

От верхушки башни в разные стороны тянулись пучки проводов и кабелей, уходя куда-то за крыши окружающих домов. Среди них «Зефир» был самым высоким строением, что не удивительно. Удивительно было другое — сразу за стенами башни город кончался. Обнесенный столбами светового барьера, он переставал существовать. «Зефир» был последним зданием, стоящим вплотную к стене плотной тьмы — как единственный часовой, берегущий покой горожан от таинственной угрозы.