Громкий звонок смартфона прервал веселую рождественскую музыку. Неприятно, досадно, резко. Все на рождественской вечеринке продолжали веселиться, кроме одного человека. Меня – студентки Уитман-колледжа, впервые за последние месяцы вырвавшуюся на тусовку. Как же все-таки не вовремя… Кому я могла понадобиться? Ведь закрыла все долги по учебе…Я взяла телефон, отошла подальше от танцующих и веселящихся однокурсников, чувствуя, как шумит в голове. Звонила одна из младших сестер – Кейт. Тревога усилилась. Ведь мы успели поздравить друг друга заранее: я, две моих сестры и три брата. Они остались в родном городе, но мы часто общались. И сейчас мне сразу не понравилось то, какой напуганный и дрожащий у Кейт голос.- Кейти, ты как? Все хорошо? – весело спросила я, стараясь не выдавать тревогу.- Джулс… наши родители… - тоненький голос срывался из-за помех.- Что случилось?У меня замерло сердце. Тревога усилилась и окрепла, захватывая все мое существо. Это было неприятно, сбивало с толку и лишало всякой сосредоточенности.Наши родители – Ник и Трейси Мартинес – всегда были безответственными и только плодили детей. Уезжая в колледж, я умоляла их со слезами на глазах бросить выпивать, посещать странные вечеринки, заботиться о малышах. И они сдержали слово, ровно на год с небольшим.А теперь что-то стряслось. Иначе просто не с чего моей веселой сестренке звонить и плакать в рождественскую ночь.- Они ушли позавчера и не вернулись, - объяснила средняя дочь семейства Мартинес, в свои двенадцать лет умеющая готовить обед и баюкать ребенка. – Пол и Патрик уже два раза подрались, а маленький Джордж хочет есть. Я ему дала молока, но в холодильнике мало продуктов.- Ох… Держитесь. Я скоро приеду, - вздохнула и повесила трубкуЯ была готова к этому еще когда корпела над экзаменами. Но за последние месяцы часто звонила домой, общалась со вполне трезвыми родителями, и расслабилась. Это было неправильно. Но я же поверила в их искренность… Мне очень хотелось учиться, а теперь придется все бросить и возвращаться домой – в наш маленький американский город. В плохой район. В старый дом, где пахнет затхлостью и дешевым алкоголем. Мое сердце замерло при одной мысли об этом, на глаза навернулись слезы. Мне очень жаль моего неудавшегося образования, но об оставленных детях думать больнее.Я не запомнила, как бросаю в сумку необходимые вещи и дрожащими руками бронирую в интернете нужный билет. Так дешевле. И только когда оказалась в автобусе, дала волю памяти и слезам. Потом разглядела, что, хотя бы успела поменять праздничный красный свитер на обычный темно-синий.Путь прошел без приключений и происшествий. Мельком успела заметить, что электронные часы на стене показывают два часа ночи.Я вышла с вокзала с одной ручной кладью, изо всех сил надеясь, что повезет вернуться обратно. Хотя бы за вещами… По щекам немедленно потекли слезы – то ли от волнения, то ли от легкого вина. Оно до сих пор не выветрились из головы.Вызвала такси. В ночное время и думать не стоит о том, чтобы идти в полупьяном состоянии через весь город в одиночестве. Да и хочется поскорее увидеть детей. Иногда я в шутку называю их своими детьми – ведь это я их воспитала. Сама не знаю, как при этом выжила и выучилась.Знакомая улица: широкая, пустая, холодная. Свет горел не в каждом окне – многие ушли отмечать Рождество в круглосуточном баре и там же дебоширить. Я не чувствовала страха, потому что выросла здесь, и ничего ужасного не могло случиться. Только когда увидела темный силуэт одинокого человека, вывернувшего из-за угла, замерла, охваченная ступором. Бежать бы надо, а я застряла на месте и хлопала глазами.Подошедший ко мне парень оказался широкоплечим здоровяком. Лица я не разглядела в темноте – какие-то умники разбили камнями фонарь на этой стороне улицы.- Деньги есть, красавица? – спросил он спокойно, совсем не заплетающимся языком.- Нет… - с трудом выдавила из себя.- Тогда счастливого Рождества.Не знаю, улыбнулся ли он, но точно поплелся дальше. Я только и успела оглянуться на широкую спину, как он исчез за ближайшим поворотом. И даже не покачивался, и запаха перегара от него не шло. Да и с нашего ли он вообще района?Ладно, хватит думать. Я почти пришла.Вот и мой дом. Покосившийся, старый, но еще крепкий. В окне гостиной горел свет, а на пороге уже заждалась продрогшая темноволосая девочка в старом шерстяном платье. В ее огромных карих глазах плескалась тревога с болью, она обняла себя руками за плечи и мелко дрожала, но не собиралась идти в дом. Увидев меня, она сорвалась с крыльца и чуть не упала.- Джулия!Я улыбнулась сестренке, поспешила обнять ее покрепче.Потом подняла голову и заметила, что из дома тихонько вышла Вики, моя младшая сестра, мрачно глядя в мою сторону темными, злыми глазами. Сначала я решила, что она очень устала, но, когда я подошла и попыталась ее обнять, насупилась и отшатнулась.- Вики? – я растерялась.- Ты бросила нас! – крикнула она мне в лицо. – Проваливай!Стало совсем обидно, теперь я уже ничего не понимала. Холод на улице окреп, настроение совсем испортилось. Я шмыгнула носом, пытаясь не расплакаться. Рыдать перед младшими – та еще сомнительная радость, нельзя дать им понять, что они довели. Этому меня учила мама, пока еще совсем не спилась.Только и удалось выдавить из себя:- Но я же приехала!- Ты потом уедешь! – голос десятилетней девочки охрип, глаза покраснели и опухли, она долго плакала. – Ты, мама, отец – сначала обещаете, потом уходите! Вы все врете!Я не успела ничего сказать, сбитая с толку и не понимающая, что происходит. Вики убежала в дом и громко хлопнула дверью. Кейт вздохнула, осторожно, но настойчиво потянула меня за собой. На миг показалось, что вот-вот окунусь в домашнее тепло, только куда там! Стужа тут стояла еще крепче, чем на улице, холод просто до костей пробирал. И я сразу перестала злиться на младшую Вики. Если они в таком морозильнике живут постоянно, то ничего удивительного. Любой бы злился на ее месте.- А где Патрик и Пол? – спросила, стуча зубами.Мальчишкам-двойняшкам месяц назад исполнилось четырнадцать лет. Отлично помню, как поздравляла их по видеосвязи. Они шумные и веселые, даже в самые трудные моменты пытаются всех развеселить и всем помочь. Странно, что я не услышала их голосов наверху. В ответ на мой вопрос Кейт только отвела глаза. Подозрительно.- Они пошли искать родителей… час назад… - протянула Кейт.Я шумно выдохнула. Горло сдавили ледяные пальцы. Все намного хуже, чем я ожидала увидеть, приезжая сюда.В доме было пусто, холодно и страшно. Даже несмотря на наличие детей, здесь веяло жутью. Немытые полы, раскиданные в беспорядке вещи, горы грязной посуды на кухне, отпечатки сапог на полах, пыль и паутина в углах. Кейт семенила за мной и пыталась что-то объяснить.- Я пыталась убираться. Но мальчики…- Как всегда. Знаю, - ответила с тяжелым вздохом.- Они стали жуткими неряхами. А у меня еще учеба. Я не успевала.Мне стало стыдно. Ведь это по моей вине Кейт вынуждена совмещать обучение в школе и заботу о маленьком Джордже. С другой стороны, если бы я не накопила денег на колледж, втайне от родителей, и не уехала, спилась бы вместе с ними. А так попыталась хотя бы что-то изменить.- Где Джордж?- В детской… Он плакал, а потом уснул.Решительно подойдя к холодильнику, я распахнула дверь. В нос ударили остатки запахов испорченной пищи, которую успели выкинуть. Ни молока, ни детского питания, ни даже самых простых продуктов.- А что вы едите? – знаю, что пожалею об этом вопросе, но надо знать.- Завтраки и обеды в школьной столовой. Патрик приносил детское питание позавчера, но оно закончилось.- Очень интересно, где он его взял… Ладно, это потом.В детской было темно и тихо. Маленький Джордж сопел в своей кроватке, и у меня сжалось сердце при одном только взгляде на него. Одинокий, забытый родителями, съежившийся от холода…- Кейт, где одеяльце? – быстро огляделась по сторонам.- Сушится после стирки.Я быстро сняла с себя куртку и укутала младшего брата, с нежностью улыбнулась, глядя на темную макушку. Ему скоро исполнится год. Наверное, благодаря его появлению на свет родители вели себя ниже воды и тише травы. Заботились о нем и старались держаться, как могли, а потом снова сорвались. Но сейчас нет времени и сил винить их, надо разобраться с домом.Вики где-то пряталась, но нам с Кейт и без нее удалось разложить все по местам и вернуть дому более-менее приличный вид изнутри. Сестра немного переживала за заросшие клумбы, но я ее уверила, что это дело второстепенное.- Сейчас зима, Кейти. Какие клумбы?Сестренка немного помолчала и спросила:- Ты останешься с нами?Она смотрела на меня с такой искренней надеждой, что у меня разрывалось сердце от боли. Но что я могла ей ответить? Смогу пробыть с ними не дольше недели, а потом придется возвращаться на кампус. Иначе все мои страдания абсолютно напрасны.- Останусь, - все, что могла сказать, лишь бы не разочаровывать ее. Вики вон уже обиделась. Но пока я хотела разбираться с каждым ребенком по отдельности. – Кейти, где ты спишь?- В нашей с Вики спальне. А мальчики – где захотят.- Ох уж эти близнецы… - я попыталась улыбнуться.Я покачала головой, и мы весело рассмеялись. Действительно, близнецы были те еще затейники. То проберутся к соседям и залезут в одежде в бассейн, а потом бегают мокрые от полиции. То прыгают по кроватям, когда пора идти в школу. То уедут с ночевкой к друзьям и никого не предупредят.- Они стали совсем взрослыми, - Кейт прервала мое затянувшееся молчание.- Но им четырнадцать…- Нет, они выросли. Стали высокие и грубые. Почти не ночуют дома.Я потерла виски, пытаясь принять нехорошую правду. Пока я училась и веселилась, моя семья так же жила и страдала, как и до моего отъезда. Только теперь некому было помогать им и тащить их со дна. Да, я должна была это предвидеть.- Кейти, иди спать, - сказала я, когда все было закончено. – Спокойной ночи.- Спокойной ночи… А ты?- Подожду мальчиков.Мы пожелали друг другу счастливого Рождества, и Кейт ушла к Вики. Я осталась одна среди холодных коридоров и комнат старого дома. Обняв себя руками, попыталась согреться, но это тщетно, бесполезно… Посмотрела на экран телефона и попыталась набрать отца.Абонент недоступен…- Дураки! – сказала я, непонятно к кому обращаясь.То ли к родителям, то ли к братьям. А может я сама глупая? Достаточно было хоть раз в жизни проявить здоровый эгоизм и позвонить в службу опеки. Они дежурят круглосуточно и по праздникам. Но нет – испортила себе праздник и точно скоро нарвусь на неприятности!Ладно. Хватит беситься, надо ждать.В этом томительном ожидании я провела еще часа полтора, пока отмывала кухню и посуду. Наконец, окончательно устав, выглянула в окно. Никого не видно и не слышно, и мои неразумные братцы не возвращаются украдкой домой.Зато я увидела, как к калитке дома тихо подъехал полицейский автомобиль с мигалками, и водитель резко посигналил несколько раз. Ой, не нравится мне все это… Но я почувствовала неладное и храбро пошла обратно – в ночь и в холод.
