Книги
Глава 4
Все произошло внезапно. Лейтенант дернул меня к себе, и я впечаталась в его твердую грудь, но даже пикнуть не успела, как сильные объятия сомкнулись, а мои губы смял горячий, напористый и сногсшибательный мой первый поцелуй. В прямом смысле слова – сногсшибательный! Пока я пыталась понять, что происходит и что мне делать, лейтенант подхватил меня на руки и опрокинул на прилавок. Да так, что склянки зазвенели! И, накрыв собой, продолжил страстно целовать. А его ладонь… Святая белладонна! Его ладонь заскользила по моему бедру прямо под юбку! Стыд-то какой. Это же все на глазах двоих рядовых, застывших от удивления с открытыми ртами и вытянутыми лицами.
Ну, нет! Это ни в какие ворота. Я возмущенно застонала, надеясь, что именно возмущенно, потому что второй рукой лейтенант в этот момент стиснул мою грудь, а потом в ответ так утробно зарычал и так сильно прижал меня своим телом к прилавку, что я засомневалась. Попыталась его оттолкнуть, но куда уж там! Не вырваться! Не вдохнуть! И когда поняла, что банально задыхаюсь, вдруг все прекратилось.
Лейтенант резко отстранился, а я, чувствуя, как продолжают пылать губы и кожа в тех местах, где он меня касался, с жадностью втянула воздух с терпким ароматом кедра, рома, мяты и… пепла. Надо же! Лейтенант – маг огня.
– Ты… – с тяжело вздымающейся грудью и прожигая меня янтарным взглядом, процедил он и тут же убрал свою ладонь из-под моей юбки.
Да так на меня посмотрел! И так исказилось его лицо! А глаза вспыхнули оранжевыми искрами, что мне стало страшно. Тихо пискнув и с мыслями: «Сейчас убьет!» – я выставила перед собой ладони, совсем позабыв, что до сих пор прячу в кулаке цветок. А этот розовый паразит, стоило пальцам разжаться, взял и выпустил очередную порцию дымки.
Вот мы и продолжили с лейтенантом с того, на чем остановились… И словно бы назло, стоило мне из чистого любопытства досчитать до пяти, чтобы узнать, сколько времени действует приворотный дым (когда еще выпадет шанс заполучить в подопытные лейтенанта – человека с сильной волей и выносливостью?), как над дверью звякнул колокольчик, и с порога донесся возмущенный женский голос:
– Безобразие!
«Еще какое безобразие! – с грустью подумала я. – Теперь еще слухи поползут».
Дверь тем временем громко захлопнулась, а двое бравых рядовых наконец-то отмерли, и обладатель пышной светлой шевелюры – наверное самый смелый – осторожно поинтересовался:
– Эм… Лейтенант, вам помочь?
– Нет, – прорычал тот и опять впился в мои губы.
Однако секунды через две он все же совладал с собой (или приворотное действие цветка ослабло), резко выпрямился и громко выкрикнул:
– Немедленно оттащите меня от нее!
Эк, непостоянный мужчина! То не надо помогать, то оттащите. А я вдруг поняла простую истину: если сейчас все прекратится – мне конец. Поэтому обхватила лейтенанта ногами, чтобы он не сбежал, пошевелила пальцем лепестки цветка и… Да! Из пестика выплыло спасительное приворотное облако, на которое я подула, отправляя лейтенанту точно в лицо.
Его ноздри затрепетали. Зрачки опять расширились. И то ли от отчаяния, то ли от переполняющей страсти лейтенант громко рыкнул и опять на меня накинулся. Да так яростно, что выбил у меня из рук цветок, и тот отлетел в сторону – ближе к торту, который стоял почти с краю прилавка. Твою же… Не дотянусь! Теперь, если моя сестра не придет – мне точно конец.
– Прошу прощение, замок в дверце заело вот я и… Святая белладонна!
«Именно! Белладонна, Лив! – подумала я, хватаясь за ладонь лейтенанта, которая опять нырнула под юбку и почти дотянулась до моего нижнего белья. – Наконец-то, ты пришла!»
Вместе с появлением сестры рядовые кинулись нас разнимать. Но лейтенант в ярости прорычал «прочь» и, взмахнув рукой (той самой, которая миг назад была под юбкой), раскидал рядовых вспышкой ярко-оранжевого пламени. Мужчины разлетелись в ближайшие стеллажи, разбив в нем все склянки. А зелья и настойки смешались и выдали просто впечатляющий результат. Теперь блондин позеленел, и его осыпало желтыми бородавками, а брюнет покрылся присосками, как осьминог, и вон, даже щупальце на носу выросло!
Я в панике замахала руками, показывая Лив то на цветок, то на бутылочку отмены, а потом жестом показала, что мне «кранты» и пора смываться. А она поняла меня без слов: схватила отмену и выплеснула ее в лицо моего «мучителя», который вмиг очухался и отпрыгнул.
Пока вокруг творился балаган – рядовые кричали, стонали и пытались стряхнуть бородавки да оторвать щупальца – лейтенант смотрел на меня и тяжело дышал. Я тоже на него смотрела и поправляла юбку. А потом мы оба посмотрели на цветок и бросились наперегонки. К счастью, я оказалась ближе, поэтому первой схватила цветок. К несчастью – лейтенант оказался быстрее, и его ладонь накрыла мою сразу, как только я сомкнула пальцы на цветке, и прижал ее к прилавку.
Я дернулась раз, два, три, но все бесполезно. А лейтенант сильнее стиснул мою руку и, сверкая янтарным взглядом, высокомерно ухмыльнулся. Вот же… Захотел академического патента меня лишить? Не позволю! В отчаянии и со скорбью в сердце я схватила торт, который мы с Лив так и не попробовали, да залепила им лейтенанту в лицо.
– Ах ты мелкая!.. – взревел он, пытаясь свободной рукой выковырнуть крем из глаз.
Я же, благодаря жирному крему, который попал на наши ладони, смогла выскользнуть из железной хватки горячих пальцев, однако шагу не успела ступить, как передо мной опять возник злой и выпачканный в торте лейтенант. Он попытался меня поймать, но мигом отпрянул, стоило мне выставить перед собой цветок – только руками в ужасе не закрылся.
Сообразив, что прилавок мне не обойти, я попросту через него перемахнула, стараясь не думать о том, что юбка в этот самый миг неприлично задралась. Лейтенант – вот настырный какой! – ринулся следом. Навалившись на прилавок, он потянулся за мной и почти схватил за край подола, как вдруг получил в лицо водой.
– Беги! – крикнула Лив с пустым стаканом в руке, который я магией наполняла для ротангового мужика.
А лейтенант, похоже, вспомнил о подчиненных, которым с каждой секундой становилось только хуже (тот, кто позеленел, сменил цвет на фиолетовый, а товарищ осьминог обзавелся еще рогами!), вот и подумал, что его тоже зельем окатили – принялся торопливо стряхивать с лица воду с кремом. Жуть…
Я тем временем ринулась из торгового зала в коридор, где, точно помню, напротив входа в подсобку было открыто окно. Как вдруг у двери меня позвала сестра:
– Лала! Твоя шляпка!
Она схватила ее с прилавка и кинула, а я, поймав, выскочила в коридор и под вопль растрепанного, грязного и невероятно злого лейтенанта: «Стоять!» – выпорхнула в окно.
Святая белладонна… Теперь, если я не попаду в Академию, мне однозначная крышка.
