Книги
Нужно успеть.
Успеть найти. Успеть догнать.
Если она опоздает хоть на минуту, хоть на мгновение — то всё. Это конец. Ничего уже не будет. Ни усталости, ни израненных рук — ничего. Её не будет! Ничего не останется. Даже могилы. Таким, как она, могилы не роют. Такие, как она…
Бежать!
Не видя дороги, не чувствуя под собою ног, из последних сил, через усталость и боль — бежать!
Боль разрывала грудь. Это сердце. Горячее, неутомимое сердце колотилось внутри, отсчитывало секунды жизни, чтобы в конце взорваться. Именно оно вело её сейчас, указывало путь. Именно оно подвело её несколько часов назад.
Как она могла поверить ему? Как?!
Дура! Наивная, слепая дура! Монахи, учёные — какая разница? Все они лживые твари. Все! Обольстил, обманул, воспользовался доверчивостью, а потом — обокрал. Но он слишком уверен в себе, он не будет спешить. Ведь он не знает, что сердце способно смотреть, не знает, что сердце способно вести, не знает, что сердце способно поднять онемевшее тело. Не знает. Поэтому…
Бежать!
Пока ещё есть надежда, пока ещё можно успеть спастись. Пока ещё не рассвело.
Она кубарем скатилась вниз по склону, со всего размаха врезалась в бетонный бордюр, шатаясь, поднялась на ноги и поняла — он здесь. Всего лишь в сотне шагов.
Он? Нет — они. Двое неизвестных и он. Только вот с ним что-то было не так. Его как будто бы не было.
— Идиот! — крик разорвал ночную тишину. — Какого хрена ты ему башку проломил?
— Да откуда я знал, что он такой хлюпик? — пробасил второй голос.
Первый невнятно зарычал, матюгнулся, сплюнув в траву, и сказал:
— Ладно, чё у него там в мешке?
Послышался шорох, возня, а затем сдавленный хрип ужаса.
Она знала, что в мешке, знала, почему онемели бандиты.
Раздвинув кусты, она вышла на открытую парковую поляну даже не пытаясь скрыться. Это уже ни к чему.
Они обернулись к ней одновременно, и искажённые страхом лица побелели ещё сильнее.
— К… какого хрена!.. — вырвалось у того, что был с битой. — Чё за?!...
Он не договорил, судорожно сжал пальцами дерево, и это придало ему силы. А через мгновение он уже нёсся на неё, замахиваясь битой.
Она не хотела его убивать, но он не оставлял выбора. У неё не было времени.
Поднырнув под его руку, девушка перекинула бандита через себя и со всего размаха опустила на землю. Послышался неприятный хруст.
Остался ещё один. Он, казалось, врос в землю, не мог сделать ни шага. Его трясло, и нож в руках танцевал нервно, почти припадочно.
— Не… не… не подходи! — истерично завизжал он.
Он стоял на её пути, а время не снижало бега.
Достоин ли жить убийца? Даже убийца убийцы? Она не думала над этим. Не было времени. Короткий взмах, и подхваченный с земли камень попадает точно в висок.
Перепрыгнув через бандита, она оказалась у распростёртого тела её обольстителя. Умного, красивого, обходительного. Мёртвого. Рядом с ним лежала железная клетка, а в клетке — голова. Человеческая голова.
Голова гневно вращала глазами и прыгала по клетке, сотрясая её, рот был забит кляпом.
Девушка упала на колени и схватилась за прутья, начала выгибать, рвать один за другим. Завтра будут адски болеть руки, завтра будет адски болеть всё, но она была согласна терпеть любую боль, лишь бы это завтра наступило.
Ещё один прут, ещё, и ещё. И наконец, голова, словно пушечное ядро, сама вылетела из клетки и опустилась на шею девушки, намертво прирастая к ней.
Выдернув изо рта кляп, девушка закашляла, желудок скрутил страшный спазм, и её вырвало.
Спустя несколько минут она, раскинув чёрные волосы по траве, лежала на земле и сквозь прикрытые веки смотрела, как из-за горизонта поднимается солнце. Она тихо улыбалась ему.
21 октября 2010 г.
