Книги
48.3. Выбор
Он заставил расслабиться сведëнное напряжением тело, обмяк и разложил перед внутренним взором лист пергамента. Озаглавил его “Что мне известно сейчас”. Не почувствовал мстительной радости, лишь отметил, что эти слова представились ему в фаррадийском начертании – грубом для взоров родовитых ривалонцев. Но это была его малая месть – уничтожить в себе всë, что связывало бы его с проклятым королевством.– Орвин, – шëпотом позвала ведьма, но он не обратил внимания.
Что ему известно сейчас…
Первое. Впереди война. Зимой начнëтся нечто ужасное, и никто не предскажет, чем это закончится.
Второе. Белая магия вернулась, и она на стороне ривалонцев. Но несущая ужас белая ведьма – совсем молодая, не умеющая управлять даром девица, к тому же, весьма недальновидная, потому что…
… Третье. Кажется, она и впрямь не собирается творить с ним нечто дурное сейчас. Будет использовать, как источник пищи для своего дара и развлечение для себя. Опрометчивое решение – держать при себе врага, но ему оно на руку. Есть шанс оценить обстановку и сделать хоть что-то полезное. Хотя бы попытаться. До того, как наскучит девке. Но есть ещë одно важное условие…
Ведьма неожиданно встрепенулась и бросилась на постель, тесно прижавшись к нему. Орвин ощутил, как она схватила его за руку и инстинктивно попытался отстраниться.
– Да тише ты! – шикнула она, уютно укладывая голову ему на плечо. Жеста более неуместного сложно было себе представить…
– Заклинаю, не шевелись! Притворись, что тебя тут нет.
Орвин подумал, что с удовольствием предоставил бы, что его здесь нет. И что всё это случилось не с ним. Увы, это невозможно. Есть вещи, от которых не спрячешься силой воображения…
Например, четвёртый пункт списка. Ошейник Морайны. Даже теперь, когда белая ведьма лишила его чувств, он ощущал присутствие зловещего артефакта, который словно давил на горло. Сколько времени отводит своему носителю эта дрянь? По подсчётам инквизиторов, не более полугода ему осталось носить голову на плечах. Но это неточная информация, её вычислили по тем трëм случаям, когда пленных, подвергшихся воздействию этого проклятого артефакта, удавалось захватить и вернуть в Фаррадию. Как изменятся сроки, если он останется при ведьме, застегнувшей ошейник? Изменятся ли они вообще? В любом случае, времени у него осталось немного…
Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге во мраке возник чужак. В него тут же со свистом полетел кувшин, но ударился о защитное заклинание и взорвался сотней черепков. Следом улетела плошка и звучно разбилась об стену. Орвин отстранённо подумал, что это немыслимая глупость – встречать возможного врага летающей посудой, если имеешь силу вырвать из него душу. Или это шутка какая-то?..
– По какому это праву ты врываешься ко мне в спальню среди ночи! – закричала ведьма.
Значит, всё-таки не враг.
– Что здесь случилось, девочка моя?
Орвин оцепенел, узнав голос. Странное дело, эти мягкие интонации сделали его настолько похожим… Он тут же отмёл эту мысль. Ведь она означала, что этот колдун ему родич, а это давно уже не так. Отец мёртв. А этот ублюдок… он должен умереть тоже. Так было бы справедливо.
Ведьма наконец-то разжала пальцы, поднялась на постели.
– Ничего необычного не почувствовала? – спросил колдун.
– Пожалуй, что нет. Хотя… знаешь, слухи о том, что святошам из ордена отрезают муди, оказались чушью. Я это почувствовала! Достаточно необычно?
Он лежал здесь, но она говорила так, будто его здесь не было. И это хорошо – что о нём забыли на время…
Ведьма и колдун пререкались, а Орвин лежал и думал. Если девка оставит его при себе... Ни одному фаррадийцу не удавалось так близко подобраться к ривалонской знати. Но если оставит, это будет означать, что все её грязные намёки и мерзкие обещания… она исполнит это, рано или поздно. Если это цена за то, чтобы приблизиться к врагу на расстояние смертельного удара…
Ведьма не сделала с ним ничего ужасного сейчас. Но сделает потом. И сопротивляться не получится. Орвин прислушался к себе, но не нашёл и тени страха. Все его чувства забрал белый дар, но бесчувствие пройдет. Тогда станет страшно. И гадко. И, может, невыносимо…
Но сейчас он мог только рассуждать.
Что бы сказал отец Бертар? Но он не мог себе представить, что бы подумал старый инквизитор, узнай он, в каком положении оказался его ученик…
Колдун зажигал свечи, ведьма принялась слезать с постели, и едва не рухнула на пол. Кажется, это был откат. Странное дело, она ведь питалась, а не отдавала силу. Точно, своим талантом она пользуется едва-едва. Если мать ведьмы – Аэри, ведьма алого дара, то отец должен был нести в себе белый дар. Странное дело, неужели он не взялся учить дочь, как правильно обращаться с тем, что он ей передал по наследству?.. Так ведь недолго и навредить самой себе. Не то, чтобы беды ведьмы волновали его, бесправного пленника, но всё же…
Орвин наблюдал за тем, как Гримвальд осматривает подопечную. Колдуну её состояние тоже не понравилось, но он ничего не сказал.
– Что-то случилось? – уточнила ведьма.
Вид Гримвальда говорил об этом красноречивее любых слов, но он ответил только:
– Нет, пожалуй, всë в порядке. Одевайся. Нужно выезжать пораньше.
– Надеюсь, по возвращении ты не позабудешь, что обещал пустить меня в библиотеку хранилища! – весело заявила девица.
Орвин решил, что ослышался. Или не понял чего-то.
– Всë ещë не понимаю, что тебе понадобилось. Там лишь старые хроники и личные записи на языках, что тебе вряд ли доступны. Ты не найдëшь там секретов обретения силы и могущества.
– Но попробовать-то могу…
Нет, ему не послышалось. Орвин ощутил, как сердце быстрее забилось в груди. Неприятное оцепенение внутри, отделявшее его от чувств, медленно таяло. И, к сожалению, возвращались ощущения одеревеневшего от неподвижности тела.
Он вспомнил чистокровного брата Рогира, обитавшего в пыльном полутëмном архиве, долгие часы над старинными записями, тщетные поиски нужных дат. Годы, канувшие в небытие с вырванными листами…
“Выходит, мы не можем знать доподлинно, что тогда было?..”
“За этими знаниями необходимо было бы проникнуть в Ривалонские хранилища…”
“Тайны принадлежат высокородным, и никто из них никогда не предаст свою проклятую кровь. Чтобы попасть в их библиотеки, нужно приблизиться к кому-то из дворян, а они не пустят в свой круг постороннего…”
А что, если и не требуется входить в их проклятое общество как равному?..
– Орвин, – позвала ведьма.
Девка не знает старинных языков. Но их знает он. Сможет быть ей полезным, и она сама пустит его к записям…
Послышался смешок.
– Его в самом деле так зовут?
Орвин ощутил, как в груди похолодело.
– Днëм я получил донесение, – сказал колдун.
Сложно было изображать безучастность, пока он слушал.
– Кто-то из дворни местного феодала, эрла Коллахана, вовсе утверждает, что церковник намеренно заступился за ведьму, отвëл наказание за злодейства и организовал побег. Влюбился там, или зачаровала… Такая простая, понятная версия, в народе приживëтся. Нам на руку, я дал указание распространить этот слух пошире.
Быть не может! Он никогда бы не позволил себе такого предательства!.. В ушах зазвенело, и голоса стали звучать словно издалека…
– Так вот, в донесении тоже утверждалось, что имя послушника – Орвин.
Да, его так звали. Но совсем скоро он должен был вступить в Орден. Отказаться от прошлого, от имени, и взять новое… Теперь этому не бывать уже никогда…
Колдун склонился над ним, Орвин поймал его насмешливый взгляд и понял – всë пропало. Гримвальд знает, кто он. Вряд ли мог узнать его в лицо, но имени хватило, чтобы догадаться.
