Невольник белой ведьмы

32.1. Переговоры

– Тише, Орвин, – попросила Авила. – Не надо!

Рассчитывать на то, что он возьмëт да и послушается, было глупо. Она подалась вперëд, схватила его за локти и навалилась, прижимая к перине. Напряженные мышцы дрожали под еë ладонями.

– Хватит! – сказала она твëрдо.

Мужчина резко мотнул головой и, опустив взгляд, Авила со смущением заметила, что еë свободная рубаха сползла непозволительно низко по груди, и лежит у него на лице. Чуть сдвинулась, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, насколько это было возможно в полумраке. Мужчина замер, было слышно только тяжëлое дыхание.

– Ты прикован надëжно, – продолжала она. – И если станешь вырываться, только навредишь себе! Нам нужно поговорить. Просто поговорить, ты меня понимаешь?

Ответа не последовало. Но и нового рывка – тоже. Несколько мгновений Авила ждала, потом всë же рискнула разжать пальцы и чуть ослабить хватку. Мужчина остался неподвижен.

– Вот так, – заключила она. – Сейчас я встану и разожгу свечи. А ты полежишь спокойно. В твоëм состоянии это было бы лучшим решением.

Послышался резкий короткий выдох. И снова тишина.

Авила поднялась с постели, нашла огниво и принялась зажигать свечи. И всë это время она отчëтливо слышала тихое позвякивание со стороны постели. Когда она принесла подсвечник, мужчина запрокинул голову, осматривая скованные руки.

Авила поднесла свечи ближе. Хочет, пускай любуется.

– Ну что, убедился?

Он обернулся, смерил тяжелым взглядом. Потрескавшиеся губы сжались в тонкую линию, на скулах заиграли желваки. Да, слушать оскорбления было неприятно, но молчание оказалось хуже. От него делалось как-то совсем неуютно.

Авила осторожно протянула руку, дотронулась до его лба. Жара не было, если не считать какого-то явно нехорошего огонька в глазах, сулившего очередные проблемы.

– Хочешь пить? – спросила она, чтобы хоть как-то разбавить гнетущую тишину.

Впрочем, помогать в этом мужчина явно не собирался. Но и от воды не отказался. Придерживая его голову под затылок и прижимая к губам плошку с водой, Авила подумала, стоит ли считать это хорошим знаком, или жажда просто оказалась сильнее неприязни.

– Нога сильно болит? Я приказала лекарю оставить зелье, облегчающее боль. Тебе это сейчас пригодится.

Она взяла со столика склянку, выдернула пробку и попыталась предложить мужчине. Тот отвернулся. Авила вздохнула. Ни один человек прежде не вызывал в ней такой досады!

– Ты, конечно, высокий парень, – сказала она. – Но, ручаюсь, упрямство твоë выше всемеро! И самомнение, небось, такое, что отсюда до Леморы растянуть можно. Это невыносимо!

– Так зачем терпишь да жалуешься? – тихо поинтересовался он. – В твоей власти сделать меня удобным, на свой вкус.

Авила взглянула на ошейник. Хищные шипы тускло блестели в дрожащем свете свечей и отчëтливо впивались в напряженную шею.

“Он из любой твари сделает покладистую и очень послушную”, – вспомнились слова старой ведьмы.

Она уже видела, на что способен этот артефакт. Не удивительно, что пленнику не по душе такое “украшение”, и можно было бы даже посочувствовала от всей души… если бы он сам не пытался заслужить этот ошейник всеми силами!

– Достаточно того, что ты не сможешь причинить мне вред, а если попробуешь – пожалеешь. Понимаю твоë недовольство, но чтобы получить иное отношение, для начала стоило вести себя смирно и никого здесь не убивать!

Выражение лица мужчины осталось таким же каменно-неподвижным, а вот в глазах что-то поменялось. Он перевëл взгляд в потолок.

– Возможно, между нами просто случилось некое недопонимание, ведьма.

Голос звучал спокойно, даже мягко, и ради этого Авила была голова простить это обращение, в его устах не несшее ни капли уважения.

– Могу я узнать, кто же ты на самом деле? Не безродная ведь, это ясно.

Авила усмехнулась.

– Вообще-то, я не солгала тогда! Ну, не договорила немного… В роду главное – дар, передающийся из поколения в поколение. А мне от матери сил не досталось. Я прошла обряд инициации, но осталась пустышкой. Магии во мне слишком мало, чтобы считаться настоящей наследницей, так что да, по сути, я безродная.

Она помнила обо всех этих бредовых словах про “белую ведьму” и была готова к тому, что он станет спорить и опять уличать еë во лжи. Но мужчина просто кивнул.

– Это печально, – сказал он. – И всë же, кто твоя мать?

Наверное, это стоило считать хорошей приметой. Разговаривает спокойно, уже пытается выяснить, насколько влиятельная госпожа ему досталась. Тут было чем его порадовать.

– Великая Аэри, Алая Река, ныне – наместница провинции Ормар, в землях которой мы теперь и находимся. Я еë третья дочь.

Он зажмурился на несколько мгновений, и Авила успела испугаться.

– Больно? Слушай, не упрямься, это зелье…

– Всë в порядке, – сказал он так же ровно. – Гримвальд, выходит, теперь служит твоей матери?

– Да. А ты что, его знаешь?

Мужчина снова кивнул.

Авила подумала, что вопрос глупый. Колдун был родом из этих мест, здесь же много лет назад он убил брата, предателя и мятежника, получил за это повышение по службе и отправился в столицу, где и был позже представлен Аэри. Псы ордена наверняка хоть как-то разбирались в местной политике, знали имена высокородных, служивших в здешних землях.

– Ты привыкла к определëнному отношению, да? – сказал он. – Осененная благословением Богини-Матери, из рода, обласканного расположением Королевы. Простолюдины боготворят и кланяются до земли, слуги и рабы – боятся и спешат во всем угодить. Ты всем нравишься, тебе можно всë, что пожелаешь… Понимаю, когда всю жизнь перед глазами одно и то же, сложно поверить, что бывает и иначе. Но оно ведь в самом деле бывает.

“Да как он смеет! Этот жалкий ублюдок!”

Авила просто сидела рядом на постели и слушала, уже понимая, что мужчина опять болтает какую-то дрянь. Удивительно, но злость вспыхнула и тут же погасла. Ей даже стало немного жаль этого упрямца.

– Может, ты уж позабыла, но я всë ещë фаррадиец, мерзкий пëс, послушник Ордена очистительного Пламени. Простой воин, и учили меня двум вещам: терпеть и убивать. И если меня снова пытать, я вытерплю. А следом выберу момент и снова убью. Я не боюсь. Ни палачей, ни тебя. И не стану угождать из страха. Так что можешь не изображать из себя милую наивную девицу, которой эта грязь никак не касается. Хочешь еще поиздеваться – воспользуйся ошейником, как должно. Редкий артефакт, дорогой, попробуй. Пока можешь!

Это было уже слишком… Авила невольно улыбнулась.

– Угрожаешь? В твоëм положении неразумно говорить такие вещи.

– Изворотливо недоговаривать и ловко бить в спину не умею, так что…

Он дëрнул плечами и тут же поморщился. Авила взглянула туда, где красовалась теперь зашитая рана от удара по голове. Чтобы добраться до нее, лекарю пришлось срезать клок волос, которые она, памятуя об увиденном в покоях леди, тут же приказала бросить в камин. На повязке уже проступило пятно крови.

– Просто предупреждаю, чтобы ты понимала, ведьма. Что бывает, если играться с врагом.