Книги
Но этого не происходило, забери их всех Проклятье Духов. Этого не было. На мгновение ему захотелось изменить ответ, который он дал Миренге, когда они впервые разговаривали в саду. Он бы вернулся в прошлое, чтобы стать фермером или рыбаком. Рыбак не чувствовал бы себя так. Он свернулся в клубок в маленьком гнезде из одеял и подушек, которые принесла ему Фиделия, когда они выбрали комнату, которая не вызывала бы у него тошноты.
Он задавался вопросом: будет ли это концом его как командира? Каен надеялся, что нет. Он действительно надеялся на это. Просто надеялся, что боль прекратится.
Раздался стук в дверь, едва слышный стук по дереву, но для него это прозвучало как удар молота. Фиделия сказала, что зайдёт с бульоном и целебным настоем. Это мало что поменяло бы, но было лучше, чем ничего. Он даже не потрудился открыть глаза.
- Войдите.
- Расслабься, Каен, - голос ведьмы звучал тише, чем он когда-либо слышал. Миренга всегда вела себя так, словно выступала на сцене – но не сейчас. – Раймину отвлекли дела, она попросила меня принести тебе это.
Каен открыл глаза, и даже пара зажжённых свечей показались ему слишком яркой. Он поморщился и снова опустил веки.
- Я задую свечи, Каен. И собираюсь создать слабый магический свет. Хорошо?
- Мне всё равно, - Каен знал, что его голос звучит слишком резко, учитывая, что Миренга была рядом, чтобы помочь, но чьи-то когти настойчиво царапали его мозг. Он чувствовал слабые отголоски магии и предпочёл бы держать глаза закрытыми.
- Я обещаю, что станет лучше, - заверила его Миренга и он услышал, как она ставит поднос. – Раймина не сказала, но я предполагаю, что у тебя мигрень. У меня в своё время было несколько таких. Паршивое дело.
- Это не похмелье, Мирен, - Каен прижал ладони к вискам. Затем рассмеялся, потому что вдруг осознал, что ломка действительно была своего рода похмельем. Он смеялся до тех пор, пока не закашлялся, что заставило его потянуться за ведром, поставленным рядом на такой случай, и откровенно говоря, он испытал облегчение, когда его вырвало. Он осмелился открыть глаза и успел заметить в собственной желчи лёгкий блеск, ниточку бледно-голубого, как его эликсиры. Пыль покидала его кровь, продолжала выводиться из его организма. Возможно, этот приступ будет последним – промелькнуло в голове, но он тут же вспомнил, что уже думал об этом раньше. Каен накрыл ведро заранее приготовленной ароматизированной тканью, чтобы запах Пыли не достиг его ноздрей, не соблазнил.
Ему хотелось бы думать, что независимо от того, как низко пал, он был бы выше этого отвратительного искушения.
- В Башне, где я проходила обучение, честно погружалась в тренировки с головой, пока однажды краем глаза не увидела мерцающие огни. А затем была ослепляющая боль примерно на тридцать шесть часов. Так что я не думаю, что это было похмелье. Я думаю, что ты слишком много работал, слишком мало отдыхал и ел, и это вызвало у тебя эту мигрень.
Каен медленно осознавал сказанное. У Миренги была слава непредсказуемой, легкомысленной женщины. Не той, кто мог корпеть над книгами до потери сознания.
- Не по своей воле, - вынужден он был признать через некоторое время. Каен мог держать глаза открытыми, магический свет был мягче, чем огонь свечей, но зелёный цвет причинял боль его глазам. – Ты можешь изменить цвет этих огней? Зелёный слишком жжёт.
Он был настолько выбит из колеи, что даже не понял, что означали его слова. Свет изменил оттенок, пурпурный выглядел намного мягче на фоне серой гаммы стен, которую он видел обычно, он хорошо дополнял синее платье, в которое была облачена чародейка.
- Ты не в своей обычной одежде.
- Выпал снег. Мне пришлось пожертвовать тем шикарным декольте и надеть что-нибудь потеплее. Это платье более привлекательное и лёгкое, чем то, что я ожидала найти, и всё же относительно тёплое.
- Ткань, которую ткут у нас в Кайте, тонка, но из тёплой шерсти. Я написал сестре, чтобы она прислала немного сюда, в крепость. Для тебя.
Миренга подошла ближе, помогая Каену сесть.
- Я неправильно сказал ей цвета, в которые нужно её красить? Подумал, что ты будешь красиво смотреться в синем. Она прислала мне пять писем, советуя выбрать другой цвет для покраски. Почему – я не знаю. У неё намётан глаз в такого рода вещах, так говорят люди, которые видят цвета.
- Откуда ты мог знать, что я буду красива в синем, Каен? – в голосе Миренги была странная настойчивость.
- Я не знаю, это просто догадка. Как я уже сказал, у меня нет родственной души, всё серое, - он взял предложенную ему воду и был доволен, когда стакан опустел. Затем выпил зелье и поморщился. – Оно почти не помогает.
- Как долго длятся твои мигрени?
- По мере того, как это прогрессирует, всё меньше и меньше. Максимум до вечера.
- «Это»?
Каен выругался.
- Я был Хранителем. И я больше не принимаю эликсиры, - он ждал вопросов, которые должны были последовать, у Миренги всегда были вопросы. Но в комнате царила тишина, она лишь поднесла миску с бульоном к его рту. Даже четверти того, что он выпил, было слишком много, и его снова затошнило. Рука Миренги, поглаживающая его спину, была тёплой. Каен просто лёг, совершенно измученный. – Целители клянутся, что осталось всего несколько месяцев. Мне нужно продержаться ещё немного.
- Так и будет, - пообещала Миренга, как будто у неё была сила это устроить. Каен позволил себе на мгновение поверить в эту уверенность. – Почему синий, Каен?
- Ты бы хорошо в нём смотрелась. И…
- И?
- Я помню, когда я был маленьким, может быть, в восемь? На именины отец подарил моей матери синюю шаль, или позже она сказала, что та была синей… Я просто знаю, что она заплакала, когда увидела её, и он выглядел таким счастливым. Позже Миа объяснила, что синий – важный цвет. Ты важна, поэтому я сказал ей сделать тебе что-нибудь в синем.
- Ты знаешь, почему он важен?
- Нет?
- Я объясню это в другой раз. Тебе следует отдохнуть. Мне нужно провести кое-какие исследования относительно эликсиров, я не доверяю здешним целителям.
- Они пытаются, Мирен. Не многим удалось зайти так далеко, - он свернулся калачиком. – Синий тебе действительно идёт.
Магический огонёк замерцал и погас.
- Откуда ты знаешь это, Каен?
- Потому что я иногда вижу цвета вокруг тебя, - боль и целебный отвар быстро погрузили его в сон.
К вечеру ему стал лучше, и только тогда он задался вопросом: что Миренга делает здесь, в замке? Она с самого прибытия стала одной из любимых спутниц Раймины, и конечно же, они вместе отправлялись на материк.
Собравшись с силами и выбравшись из своей холодной продуваемой всеми ветрами башни он сумел добраться до тронного зала, где выяснил, что Раймина с отрядом вернулись ещё ночью. Он собирался отправиться на её поиски, когда придворный бард едва не силой развернул его в сторону ставки командования.
- Остальные советники уже собрались, - пояснил он. – Ждут только тебя.
Там, в потайной комнате за троном, действительно уже стояли и Олвик, и Фиделия. Фиделия неторопливо перечисляла достижения, которых добилось войско за время отсутствия Раймины.
Каен только и сумел что смущённо потереть лоб. Он отлично знал, что этот доклад должен был делать он.
