Птицеферма

Глава 15

Сижу на длинной невысокой скамье. Снимаю с себя грубые ботинки и темно-серые брюки. Надеваю взамен них черные обтягивающие штаны, мягкие кроссовки на тонкой подошве. Одна кроссовка, вторая...

— Эй, Николс, — раздается надо мной голос, — чего это ты сегодня так рано?

Чувствую укол раздражения. Вскидываю глаза.

— Мейс, тебе-то что за дело?

«Лейтенант Мейси Плун» — гласит нашивка на форменной рубашке жгучей брюнетки, подпершей плечом соседний с моим шкафчик. На лице девушки скучающе-презрительное выражение, а руки важно сложены на груди.

Не могу вспомнить, ни кто эта особа, ни что меня с ней связывало, но не сомневаюсь, что подругами мы не были.

А сознание цепляется за серую форму с шевроном на плече — белой буквой «П» в зеленом круге на синем фоне. Я только что сняла точно такую же.

— Да так. — Коллега кривит губы, точь-в-точь как Кайра, когда пытается меня чем-нибудь зацепить. — Слышала, как твой дружок устроил шум в приемной у Старика.

Старик? Это имя? Кличка, прозвище?

Судя по контексту, начальство.

Я из прошлого подскакиваю, так и не застегнув вторую кроссовку.

— Что значит«устроил шум»?

— А я почем знаю? — Ярко-алые губы снова кривятся. — Вроде Старик не хотел его принимать, а он настаивал. — Усмешка. — Что будешь делать, если Валентайн допрыгается и его выкинут отсюда, а? Таскаешься за ним, таскаешься. Как собачонка.

Приходит новое воспоминание: Мейси бегала за Ником, добиваясь его внимания, пока он ее прямо не отшил. Прямо и не слишком-то вежливо.

— От суки слышу, — огрызаюсь я из прошлой жизни. Наконец застегиваю кроссовку, перекидываю одну лямку рюкзака через плечо и быстрым шагом направляюсь к выходу.

— О да, беги на помощь, мамочка, — смеется вслед Мейси.

Замираю в дверях и оборачиваюсь. Ничего не говорю, просто смотрю — и улыбка сходит с алых губ, будто ее стирают тряпкой.

— Отвали от меня, — говорю предупреждающе. — И от Ника — тем более.

Покидаю раздевалку, не дожидаясь ответа.

Говорят же, отвергнутая женщина — та еще напасть. Так к Нику бы и цеплялась. Ему палец в рот не клади — быстро ответит так, что расхочется надоедать, а заодно и повеселит тех, кто окажется поблизости. Но Мейси выбрала своей мишенью меня.

Только она не знает, что девочки из трущоб долго терпят, а потом бьют — без разговоров.

* * *

Почти бегом преодолеваю один коридор, другой... Серые стены, полы и потолки с продолговатыми плоскими лампами. Кое-где на стенах красуются все те же эмблемы — белая буква «П» в зеленом круге на синем фоне.

Один поворот, второй...

Память милостиво раскрывается: прежняя я спешит по серым коридорам, а я настоящая уже знает, что Старик на самом деле — мой шеф, полковник Маккален, и злить его точно не рекомендуется. Что Ник творит?

В дверях приемной начальника сталкиваюсь с его секретарем, Ким. Женщина бледная, из обычно идеально лежащей волосок к волоску прически выбилось несколько прядей.

— О бог мой. — Ким закатывает глаза к потолку и широко расставляет руки, преграждая мне путь. — Только тебя тут не хватало.

— Что здесь происходит? — требую на выдохе.

Звукоизоляция здесь гораздо лучше, чем хотелось бы: слышны громкие голоса, но слов не разобрать. Но то, что разговор проходит не на мирной ноте, очевидно.

— Валентайн, как обычно, плевать хотел на субординацию. Вот что происходит, — выпаливает Ким и с силой захлопывает за собой дверь, отрезая от нас звуки, доносящиеся из кабинета Старика. — А меня уволят к чертовой матери за то, что пропустила его к шефу в таком настроении. — И запускает тонкие пальцы в волосы. Теперь понятно, почему у нее такой взъерошенный вид.

— Не уволят, — отмахиваюсь. — Старик суров, но справедлив, а вот Нику может достаться...

— Эмбер, не лезь в это. — Ким шагает от двери вперед — прямо на меня, тем самым вынуждая отступить.

Но я не могу не лезть. У меня вылет на задание на днях, мы долго готовились всей командой. Все думали, что отправится Ник, а Старик выбрал меня. Нутром чую, что дело в этом. А значит, не лезть не могу.

Качаю головой, давая Ким понять, что я ее услышала, но к совету не прислушаюсь, и протягиваю руку к ручке двери.

И тут же отпрыгиваю, потому как дверь рывком распахивается сама.

— Ник, какого?.. — начинаю, но он уже уносится по коридору прочь.

Я сегодняшняя снова не вижу его — на нем толстовка с капюшоном, надвинутым на лицо.

— Потом позвоню, — бросает через плечо и исчезает за поворотом.

— Нас всех уволят, — стонет Ким, прижавшись спиной к стене, будто теряет опору.

— Да прекрати ты, — прошу раздраженно.

Развела панику, будто случился пожар.

Заглядываю в приемную и вижу, что дверь в кабинет шефа приоткрыта. Медлю. Войти или сделать вид, что меня здесь не было?

Сейчас полковник явно зол, поэтому логичнее было бы притвориться невидимкой и исчезнуть.

— Эмбер, зайди! — доносится из-за приоткрытой двери, отрезая мне пути к отступлению.

Чертыхаюсь про себя. Вряд ли шеф читает мысли, да еще и через стены. Значит, поставил камеры в коридоре. Старый параноик.

— А я говорила, — шепчет Ким, делая огромные глаза, и проводит пальцем поперек своей шеи.

Приходит мой черед возвести глаза к потолку.

— Не драматизируй, — прошу и вхожу внутрь.

* * *

Старик сидит за столом, опустив голову и сцепив пальцы рук в замок на своем затылке.

Стоит мне закрыть за собой дверь, как он проводит ладонями по стриженным под «ежик» седым волосам и поднимает голову. У него усталое лицо, на котором будто пролегли новые морщины.

Довел себя. И стоило так психовать?

— Садись, — бросает шеф коротко, испепеляя меня взглядом.

Выполняю приказ, занимаю кресло для посетителей. Сажусь, кладу руки на подлокотники, спина прямая. Сейчас и мне влетит.

Не успеваю и рта раскрыть.

— Молчи и слушай. — Тон полковника не располагает к спорам; киваю. — Ты и Валентайн — моя лучшая команда. «Ник-Ник» — знаю, как вас называют. Так вот, я сыт по горло. Ваша результативность больше не покрывает того безобразия, которое происходит по вашей воле в подразделении.

Напрягаюсь. Мне не нравится, к чему шеф ведет.

Повисает пауза.

— И что это значит, сэр? — интересуюсь осторожно.

В том, что Маккален не уволит ни меня, ни Ника, даже не сомневаюсь. Мы на самом деле даем отличные результаты, лучшие в подразделении — без ложной скромности. Значит, очередное дисциплинарное взыскание? Лишение премии? Отпуска? Но никто из нас уже не помнит, когда отдыхал больше двух дней в последний раз.

— Это задание — последнее, — огорошивает меня полковник. — Сейчас поздно что-то менять, но будь я проклят, если поставлю вас вместе еще хоть на одно дело.

Смотрю на начальника широко раскрытыми глазами. Я могла ожидать чего угодно, но только не этого. Пальцы крепче сжимают подлокотники.

Слова Старика для меня как удар под дых. С Ником мы напарники с самого выпуска из Академии, уже восемь лет. Коллеги действительно зовут нас «Ник-Ник» — Николс и Николас, — потому что мы не разлей вода. И остаться без Ника — все равно что потерять руку. Правую.

— Валентайн считает, что ты не справишься с делом о Пандоре, — продолжает Маккален, немного сбавив обороты — увидел, что я впечатлена, и успокоился.

Неожиданно.

И немного обидно.

Ник так сказал? Ну, я ему устрою...

— Справлюсь, — отрезаю.

Здесь не нужны долгие расшаркивания.

— И я так считаю. — Тон ровный, но потом вновь наливается злостью и звенит металлом. — Но это уже не первый раз, когда Валентайн срывается с цепи, стоит тебе оказаться в опасности.